Константин Иванович Алевцев

Корабль красив с берега?

По квартире Константина Алевцева сразу видно, что хозяин — моряк. Фотографии людей в морской форме, изображения кораблей и подводной лодки, настенные часы в виде руля. Даже деревянная подставка для ложек на кухне выполнена в морском стиле.

Константин Иванович невысокий, очень подвижный, подтянутый. Грудь колесом, тельняшка. Улыбается. Показывает фотоальбомы на полках — их столько, что за день все снимки не пересмотришь. Долгая, богатая на людей, события, впечатления жизнь. Родился Константин Иванович в 1927 году в селе Песчаном Пресногорьковского района Кустанайской области в большой семье потомственных казаков. В 1931 году перебрались Алевцевы в станицу Звериноголовскую, там и обосновались. Поначалу приходилось трудно. Дети опухали от голода, мать работала не покладая рук. Отца — Ивана Дементьевича — арестовали. Отпустили быстро, но он успел простудить ноги, и они отнялись. Вылечили по рекомендации местного фельдшера муравьиным спиртом.

— Стал отец работать плотником в совхозе. Раньше он был механизатором — наладил электричество, мельницу направил. Как на других фермах узнали, стали обращаться, чтобы и им помог. Зажили мы нормально, — рассказывает моряк. — Тогда в Зверинке люди жили хорошо — почти все казаки собрались, хозяева, вот и пошло дело в колхозе. Стали давать выходные.

К началу войны Константину Ивановичу было 14 лет.

— Когда кончается посевная, отмечается праздник Красная борозда, у нас называли его Сабантуй. Семь ближайших ферм съезжались и гуляли два дня. Так было и в 1941 году, — рассказывает он. — Развозили людей по домам на машинах. На последнюю посадили всех ребятишек с матерями. Я уснул. Вдруг мать меня будит и говорит: «Костюшка, что-то обоз остановился, женщины ревут, поди, кто-то пьяный вывалился, да и задавили!» Я побежал смотреть. Народ толпится, кричат все. Я спрашиваю, в чем дело, а в ответ: «Война!». Это было в четыре часа утра. Вот я где про войну услышал.

В 1942 году забрали на фронт Ивана Дементьевича. Ему было 52 года — поехал как сопровождающий с солдатами до линии фронта, был механиком в госпитале на передовой. Вернулся уже после войны. Ушли воевать и старшие братья нашего героя. А его отправили учиться в школу механизации. Потом, осенью 1943 года, отвезли в Калужскую область по направлению военкомата.

— Пришли мы как специалисты-механики в танковую часть. А нас не берут — своего, говорят, пушечного мяса хватает. В то время как раз набирали людей на флот. Я всю жизнь хотел моряком стать, а ростом маленький, — улыбается Константин Иванович. — Когда комиссию проходил, дали мне прибор для измерения силы легких. Я весь воздух из прибора и выдул — мне не поверили даже! А потом похвалили и сказали, что нужны такие, как я, в элитные корабли — на подводные лодки.

Так волею судьбы и силой легких стал наш герой моряком-подводником.

— Служба на подводной лодке — не дай бог, особенно на «Малютке», — рассказывает он. — Места там совсем мало. Воздуха не хватает. У некоторых кровь из носа и ушей шла — таких списывали. Бытовые условия страшные. Кормили, правда, прекрасно. Но нам ни говорить нельзя было, ни стучать, ни двигаться — иначе услышат. Наша бухта была секретной. День мы ходили под водой по квадратам — патрулировали — или лежали на грунте, а ночью всплывали заряжать аккумуляторы и дышать. Это только форма моряка красивая да корабль издалека. А на самом деле море есть море. Там твоя школа, твой дом, все твое — среди воды. А когда шторм? Вот были мы на Курилах. Если в Тихом океане шторм — переходили в Охотское море. А когда шторм повсюду — бросали плавучие якоря. Они держат корабль — получается килевая качка. А когда бортовая, ты лежишь и болтает твою голову на 45 градусов вверх и вниз, да так, что уже думаешь: «Перевернуло бы наконец-то, что ли!» Служба очень трудная. Сейчас большие подводные лодки — крейсера. Там кубрики, много разных помещений. Осадка только 12 метров — представляете, это же трехэтажный дом! А наши «Малютки» давно списаны.

Константин Иванович в 1945 году конвоировал суда с «морскими охотниками» (по-другому они назывались противолодочные катера), обеспечивал высадку десанта на Курильские острова. Участвовал в освобождении Сахалина. После войны еще долго служил, в том числе и в Петропавловске- Камчатском. В общей сложности около десяти лет отдал подводному флоту. А после демобилизации пошел в пароходство.

— Все же я стал моряком, — счастливо улыбается Константин Иванович. — Ходил рейсами по Тоболу. Флот в Кургане организовали в 1931 году. Я пришел в 1952-м как механик. Тут были команды «Буревестник» и «Сибиряк». Небольшие буксирчики возили баржи. Я организовал здесь школу, отправлял ребят в Красноярское пароходное училище. Я там даже преподавал, ведь весь процесс знаю за столько лет службы. Устроил в Кургане водную станцию, направо за плотиной. Все сделал на морскую тематику: у нас была рубка, павильоны. Люди приходили с детьми кататься на катерах. Фонтан работал со светомузыкой. Флаги расцвеченные. Здесь проводили все городские праздники.

Начальником водной станции механик капитан второй группы судов речного флота Константин Иванович работал до 1996 года бессменно. Речной флот в Кургане ему удалось развить невероятно — по Тоболу курсировало более 25 катеров со станции. Всего в бухте было около 300 плавсредств, включая лодки и плоты.

— Жизнь я прожил тяжелую, но интересную. Перед государством и перед людьми не в долгу.

Текст: Марина Перова

Фото: Виктор Михайлов