Просто и правдиво о войне
От составителя
Библиографический указатель «Просто и правдиво о войне» посвящен теме Великой Отечественной войны в творчестве зауральских писателей и поэтов.
При составлении указателя ставилась цель максимально охватить художественные произведения о войне, не включая мемуары и записи воспоминаний. Во вступительной статье к указателю предпринята попытка показать панораму творчества зауральских авторов по заявленной тематике, не оценивая художественных достоинств произведений.
Материал в указателе сгруппирован в двух разделах : проза и поэзия. Внутри разделов - в алфавите фамилий авторов. Коллективные сборники стоят в общем списке в алфавите названия. Издания, отсутствующие в фонде ЦГБ им. В. Маяковского отмечены звездочкой. Отбор материала закончен в марте 2010 года. Для удобства пользования пособием имеется указатель персоналий, алфавитный указатель заглавий художественных произведений, тематические списки «Дети и война», «Женщины и война». В тексте вступительной статьи имеются ссылки на номер библиографической записи в списке, а при цитировании текста произведения ссылки на номер библиографической записи и страницы в тексте самого произведения.
Указатель адресован широкому кругу пользователей, интересующихся данной темой.
Тема Великой Отечественной войны в зауральской литературе.
Великая Отечественная война… Это великое историческое событие середины XX века не могло не найти своего отражения в литературе. В русской литературе война 1941-45 годов – это не просто тематическая рубрика, а огромный художественный массив. Нигде так не переплетались проблемы духовного порядка (нравственные, психологические) с проблемами социальными, историческими, философскими. Нигде так сильно политика не проникала в искусство. Нигде не было столь жесткого идеологического надзора, нигде так не свирепствовала цензура. А отсюда – изувеченные тексты, ошельмованные произведения, сломанные писательские судьбы. И в то же время, сколько подлинных литературных шедевров родилось на почве военной темы! Сколько ярких и сильных талантов, связавших себя с опытом и памятью войны, выросло только из тех несчастных 3 % мальчиков фронтового поколения, которым посчастливилось вернуться живыми! Сколько творческих открытий!
Литература уже в годы войны стала проникать в «тайное тайных» человека, постигать то, что происходит в его душе и с его душою под пулями и бомбами, на границе между жизнью и смертью. В этом направлении огромную работу проделали те, кого стали в последствии называть поэтами фронтового поколения. Они сумели постигнуть драматизм войны, увидеть и показать широкий спектр изменений в душе человека воюющего: от высоких взлетов духа – до падения в бездну бездушья.
Среди зауральских поэтов много и ярко о войне писал Алексей Михайлович Пляхин. С последнего курса Чашинского молочного техникума в феврале 1940 года Алексея Пляхина призвали в армию, он учился в Свердловске на командира танка. Весть о начале войны с Германией застала его во время военных учений в районе города Ельцы. Все испытал в страшные военные годы Алексей Пляхин – и горечь отступления, и угрозу окружения, и радость победы, омраченную гибелью друзей. Прошел путь от рядового до старшины. Механик-водитель самоходно-артиллерийской установки СУ-76 1206-го самоходного артиллерийского полка, он форсировал Буг, Вислу, Одер, освобождал Люблин и Варшаву. Встречался на Эльбе с американскими солдатами, на стене рейхстага в поверженном Берлине оставил победную надпись «Чаши-Берлин!». Награжден медалями «За отвагу» в 1943 году и в 1945 годах, а также самой уважаемой солдатами наградой - орденом Славы 3 степени, в 1946 году - орденом Отечественной войны, медалями «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина». Ту гимнастерку, в которой Алексей Михайлович пришел с войны, он хранил и надевал до конца своих дней. В июле 1941 года в армейской газете «Красный боец» было опубликовано первое «военное» стихотворение Алексея Пляхина.
О поэтическом творчестве Алексея Михайловича, посвященном военной тематике, М. Д. Янко напишет: «Стихи А. Пляхина о Великой Отечественной войне, … знакомят с мыслями и переживаниями советских людей в годину испытаний. Стихи эти, прошедшие через сердце поэта-фронтовика, являются продолжением его раздумий о Родине, о судьбах современников и жизни родного края, откуда он «с тоскою и болью начинал фронтовые пути». В перерывах между боями он писал стихи о горечи утрат и радости побед, о накале ненависти к врагу и силе духа героев сражений. В стихах о войне нет описания кровавых битв. Они наполнены размышлениями о пережитом, впитали гнев и боль солдата, его волнения и тревоги, надежды близких и безмерную тяжесть потерь. Это стихи, идущие от сердца поэта, близко видевшего смерть, неисчислимые страдания людей, вызванные войной. В них нет выдумки, игры словом. Они выстраданы и поэтому глубоко правдивы, искренни и чисты» (Янко, М. Доверительность, искренность / М. Янко // Сов. Зауралье. – 1982. – 11 апр. – С. 3.)
В стихотворении «Вот бы только узнать…» (272) автор размышляет о солдатской дружбе, о военном времени, когда самый дорогой подарок другу – листок со стихами, мечтает о мире и испытывает неукротимое желание дожить до него.
В стихах «Да, сорок первый год и сорок пятый!..»(268), «Их нет. Они… Да что же это, что же?..»(282) А. Пляхин размышляет о судьбах своего поколения, которому в юные годы довелось испытать лишения военного лихолетья. Это краткое тире между двумя датами: 1941-1945 - вместило немало горя. Многие из сверстников автора знали, куда и зачем идут, знали, что могут не вернуться с войны, и были верны фронтовому братству. По стилю и звучанию эти стихи очень напоминают лермонтовское «Бородино».
«Заложенная в стихах сила чувства передается читателю, отзывается болью, уводит в мир близких поэту тревог и радостей. Разве может оставить кого-нибудь равнодушным драматический накал «Баллады об отце»(278), воскресившей память о героях войны, шагнувших в бессмертие!? Разве забудется встреча солдата с поседевшей матерью, чье «зябкое страдание во взгляде» отразило пережитое за военные годы!? С грустью смотрит поэт на редеющий строй ветеранов, побелевших, как снег, и тающих, подобно ему. Вспоминает о безмерной тяжести военных лет, когда люди «седели в тридцать», и с тревогой спрашивает: неужели ныне «угасла святость седины», исчезло из памяти минувшее? Нет! Следы войны остались в потухших взглядах вдов и матерей, в незаживающих ранах солдат, в скрипе костылей, в болях фронтовиков. Ведь
С Победой все живые повстречались,
С войной не все простились до сих пор!
Он уверен, что «крови павших время не остудит», не померкнет в сердцах людей память о погибших во имя жизни. Из глубин сердца звучит призыв: пусть имена павших за родную землю будут нетленны, вечно живут «в нашей совести»! (Янко, М. Доверительность, искренность / М. Янко // Сов. Зауралье. – 1982. – 11 апр. – С. 3.)
Для Якова Терентьевича Вохменцева война началась еще в Монгольской Народной республике, где он проходил действительную службу, работая в редакции дивизионной газеты. Вохменцев участвовал в боях на Халкин-Голе против японцев.
Казнимый страшным лихолетьем
Я, отстоявший Халкин-Гол,
Из-за Урала в сорок третьем
Сюда, в былинный край, пришел.
Так начинает автор стихотворение под названием «Река Мста»(185-187). В Великую Отечественную младшим командиром Яков Терентьевич с марта 1942 до января 1944 воевал на Волховском фронте. Был ранен, контужен. Вернулся из госпиталя в марте 1944 года и до конца войны работал сотрудником дивизионной газеты. Награжден орденом Красной звезды и многими медалями. Поэзия Якова Вохменцева верна одной теме – родной земле, труженикам, хлеборобам. Человек труда – главный герой лирики Вохменцева. С какой нежностью и трепетом описывает он ощущения солдата, возвратившегося с войны в родные места, в стихотворении «Июнь»(180)!
В стихотворении «Победа мне была необходима»(184) автор пытается объяснить, почему, не взирая на превосходное техническое оснащение вражеских войск, на активную агитацию, каждый солдат, как и автор этих строк, твердо верил в победу и пытался ее приблизить. Даже в стихах, посвященных мирному трудовому времени, нет-нет, да и встречается отголосок войны, будь то описание природы или судьба старика («Отец»(188), чьи сыновья остались на полях сражений.
Сидит он, очень слаб и одинок,
Как изваянье скорби и печали.
Не будь войны, теперь у этих ног
Наверняка уж правнуки б играли.
Какой бы мирной тематики ни были стихи поэта-фронтовика Якова Вохменцева, а память нет-нет, да и возвращает в боевое прошлое («Незабываемое» (181), где не только сам автор – участник войны, но и два его погибших брата.
Мне снилось: пар струился ало
От окровавленной земли;
А солнце медленно вставало,
Взвалив себя на костыли. (181)
Одной общей особенностью произведений писателей фронтового поколения является их «мемуарность». Их проза не всегда буквально автобиографична, но она насквозь пропитана авторскими воспоминаниями о фронтовой юности. Всех этих писателей привела в литературу сила пережитого на войне, и их первые повести были, в сущности, лейтенантскими и солдатскими мемуарами. Теми мемуарами, которые в действительности никто никогда не отважился писать. Конечно, у каждого фронтовика была своя война, и все-таки многое из пережитого в те годы было достоянием тысяч.
Автобиографическую повесть «В небе Заполярья», посвященную норвежским друзьям-антифашистам Сигварду Ларсену, Харальду Кнудтсену и Бъерне Беддари, удостоенным советских правительственных наград, Павел Захарович Кочегин начал писать в Кургане. В 1960 году часть рукописи под названием «Под хмурым небом»(31) вышла в издательстве «Советское Зауралье», а в 1962 году была переиздана. В 1978 году в Южно-Уральском книжном издательстве вышла вся повесть под названием «В небе полярных зорь»(28). В этой книге отразились факты из военной биографии П. З. Кочегина, который, после окончания в 1942 году военно-политической академии им. В. И. Ленина, воевал в качестве военкома, командира эскадрильи, штурмана полка на Карельском фронте. В одном из боев в небе Норвегии его самолет был сбит фашистами, и тяжелораненый Павел Кочегин выбросился с парашютом в болото. От плена его спасли норвежские антифашисты. В главном герое повести - комиссаре Никите Кузьмиче Комлеве, начиная с портрета, многое напоминает самого автора, а прообразами других героев этого произведения стали однополчане и норвежские друзья автора. Действие в повести проходит в Заполярье.
Вначале перед читателем открывается обычная жизнь прифронтового аэродрома: учения, разбор полетов, схватки с врагом, победы и поражения. На фоне этой внешне однообразной и размеренной жизни выделяется комиссар Комлев. Он глубоко разбирается в людях, умеет вовремя поддержать тех, кто теряет веру в свои возможности. В нужный момент он становится требовательным и властным. Вторая часть книги переносит читателя на оккупированную немцами норвежскую землю, где оказались сбитые в бою комиссар Комлев и его ведомый Дернов. Норвежские патриоты укрывают их от преследования фашистов. Но люди, подобные Комлеву, не могут спокойно смотреть на страдания соотечественников, оказавшихся в руках врагов. С помощью норвежских коммунистов и партизан Комлев освобождает большую группу советских пленных, возглавляет их движение на Восток. Описание похода голодных и измученных людей по вражеским тылам, их боев с карателями является наиболее захватывающей частью повести.
Поскольку сам автор был военным комиссаром, то он старался показать важную роль политработников в деле воспитания и поднятия патриотического духа бойцов. Вопросы интернациональной дружбы были в советские времена важной составляющей идеологической работы, поэтому автор в своем произведении подчеркивает один из важных факторов, способствовавших разгрому фашизма, — единство прогрессивных людей всего мира в борьбе с гитлеровской Германией. Идея большой дружбы норвежцев и русских, сплоченных совместной борьбой против фашизма, пронизывает всю повесть. Если мысленно убрать излишне напыщенную патриотическую составляющую в этой повести, то явственно видно, насколько тяжело было всем в те страшные военные годы – и тем, кто воевал, и тем, кто оказался на оккупированной территории, и тем, кто дожидался возвращения родных и близких в тылу, нелегким трудом приближая Победу.
В юбилейном 1995 году в литературно-публицистическом журнале «Тобол» были опубликованы рассказы Павла Кочегина, объединенные одним названием «Мои однополчане»(30). В небольшом предисловии к этим коротким рассказам, больше похожим на очерки, автор написал: «Сразу оговорюсь: летчиков-таранщиков я считаю своими друзьями, не только тех, с которыми пил за победу над врагом и за упокой души боевых друзей, но и всех одноэскадрильцев, всех однополчан, всех рыцарей неба, которые в годы Великой Отечественной войны, пожертвовав своею жизнью, совершили этот подвиг во имя жизни на земле. Расскажу о таранщиках, которых знал лично»[30, с. 38]
Писатели фронтового поколения в годы войны были совсем молодыми людьми, многие в действующую армию попали прямо со школьной скамьи, увидели, узнали, пережили на фронте такое, что в мирное время редко выпадает даже человеку, прожившему долгую и бурную жизнь. В 20-й воздушно-десантной гвардейской бригаде защищал Родину в годы Великой Отечественной войны Михаил Иосифович Шушарин. Сразу после окончания в 1942 году средней школы он ушел на фронт. В боях за освобождение Карелии в июне 1944 года был тяжело ранен. После лечения в госпитале в июне 1945 года вернулся на родину и стал работать учителем литературы в семилетней школе. Награждён медалями "За отвагу", "За боевые заслуги", "За победу над Германией" и другими.
Повесть М. Шушарина «Солдаты и пахари»(97) рассказывает о нелегкой судьбе бравого генерала Макара Федоровича Тарасова и его семьи. Хотя действие повести начинается буквально накануне Великой Отечественной войны, воспоминания главного героя о прошлом создают впечатление, что мы знакомимся с ним еще в Гражданскую войну. Смелый человек, хороший семьянин, «отец родной» не только дочери, родному и приемному сыновьям, но и всем солдатам, находящимся в его подчинении. На войне Макару Тарасову довелось пережить и горечь отступления, и боль от того, что не смог уберечь приемного сына, и радость победы. В нем нет недостатков, и, может быть, поэтому образ Макара Тарасова кажется читателю слишком идеальным. Гораздо более правдоподобно выглядит его брат – Григорий Самарин. В семье, как говорится, не без урода: Григорий был кулаком, участником восстания против советской власти, бежал из родного села, служил охранником при золотоскупке «Торгсин». Раздобыл себе оправдательные документы и накануне Великой Отечественной войны вернулся в родное село. «Когда началась война, и прилетели в Родники первые похоронки, и завыли сиротским воем бабы, Гришка весь внутренне повернулся. Пала в голову дума: «Мы тут в гражданскую войну между собой пластались... Потрошили кишки друг у друга... Так то было между собой... А этим фашистам, недоноскам, чо надо? Придут сюда — пострашнее ГПУ или НКВД будет!»[97, с. 183]. Может быть, поэтому Григорий Самарин потихоньку работал в колхозе, не набиваясь на трудности, но и не отбиваясь от них. Объезжая колхозные поля, «… заходил на опаханную кромку и обнимал пшеницу или рожь, пряча в них лицо. Потом срывал колос (один колосочек), мял его долго в ладонях и, отвеяв мякину, кидал мягкие зерна в рот, втягивал ноздрями ядреные запахи. Жил в Гришке наследственный хлебороб. Крестьянин. Не выцарапаешь это из души ничем»[97, с. 230]. Повесть потому и названа «Солдаты и пахари», что автор, описывая жизнь «солдата» Макара Тарасова и «пахаря» Григория Самарина, показывает, как велика была заслуга и тех. и других в победе над фашизмом.
В повести очень схематично показаны военные действия. Автор использует отрывистые фразы, короткие предложения. Единственное достаточно подробное и страшное своей правдивостью повествование посвящено переправе десантников через очередную водную преграду. «Когда артобстрел закончился, Степан дал команду к переправе... Удивительно легко, за семь минут, десантники одолели речку. И оказались поистине в аховом положении. Это была трагедия, На скалах неожиданно для наступавших заработали немецкие пулеметы. Узкая песчаная отмель под обрывом была сплошь утыкана минами. Недосягаемые для немецкого прицельного огня (второй эшелон нещадно бил по верхушке обрыва из пулеметов) гвардейцы, оказавшиеся в «мертвом» пространстве, вынуждены были стоять по горло в холодной воде. Двое разведчиков, пытавшихся выйти к тропе, взлетели на воздух.
Стояли час, два, три. Некоторые, не выдержав пытки, кидались к отмели и попадали на мины. Взрывались. Умирали со стоном. Сознание медленно покидало стоявших в воде. Будто засыпая, люди прикасались головой к поверхности, уходили на дно. Так продолжалось до тех пор, пока самоходчики и артиллеристы, вновь открывшие интенсивный огонь, не подавили немцев, а минеры не очистили на тропах узкие проходы.
Лишь к вечеру батальон, обессиленный, с большими потерями, оказался на обрыве. Немцев не было. Их пулеметные заградотряды сдерживали наступление столько времени, сколько его потребовалось, чтобы благополучно отойти основным частям. Прозвучала неузаконенная никакими уставами команда: «Выпить водки!»[97, с. 238-240].
Менее страшно, но не менее трудно приходилось и труженикам тыла. «Более трехсот мужиков ушло на войну за три года. Двести шестнадцать баб получили уже похоронки— стали официальными вдовами... Не придут уж больше к ним милые-премилые никогда. Но и это не все. Война не кончилась.
Они растили хлеб и доили коров, они садились за штурвалы комбайнов и брались за литовки, они рубили дрова и силосовали лебеду, они сеяли, они страдовали, выполняли планы и обязательства по сдаче государству хлеба, мяса, молока, яиц, шерсти... Они растили детей. По селу ходила частушка:
Скоро кончится война,
И останусь я одна.
Я и лошадь, я и бык.
Я и баба, и мужик».
Отдавая должное нелегкому труду тружеников тыла в тяжелые военные годы, автор восклицает: «Встать бы нам сейчас всем на ноги, во весь рост, и всей державой Российской поклониться бы тем бабам до самой земли»[97, с. 229].
Повесть заканчивается апофеозом – встречей победителей – «СОЛДАТ» и «ПАХАРЕЙ». Генерал Макар Тарасов привозит выздоравливающего после тяжелейшей контузии сына Степана в родное село где со слезами на глазах встречает дорогих гостей зять Тарасова - инвалид войны, председатель колхоза Никита Алпатов.
За основу другой повести - «Десантники»(91) Михаил Шушарин взял историческую высадку 201-й воздушно-десантной бригады и 250-го авиадесантного полка в тыл врага в январе 1942 года в район города Вязьмы. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в своих «Воспоминаниях и размышлениях» пишет об этих событиях так: «Кавалерийский корпус генерала П. А. Белова и воздушно-десантные части в точности выполнили приказ и, совершив большой подковообразный путь, вышли на участок 10-й армий 18 июля 1942 года. Умело обходя крупные группировки противника и уничтожая на своем пути мелкие, большинство частей вышло через прорыв, образованный 10-й армией, в расположение фронта. За время действия в тылу врага была утрачена значительная часть тяжелого оружия и боевой техники. Большинство частей все же вышли к своим войскам. Какой радостной была встреча для тех, кто вырвался из тыла врага, и тех, кто с фронта обеспечивал их выход. Бойцы и командиры не стыдились своих слез: это были, слезы радости и самой крепкой в жизни солдатской дружбы».(Василевский, Владимир. Не помышляя о покое / В. Василевский // Сов. Зауралье. – 1993. – 2 июня. – С. 3.)
Начало повести строится на контрасте - юноша в модных штанах говорит о надоевшей ему «серой» действительности, и егомамаша успокоительно сообщает сыну: «Это возрастное, сынок... Тебе восемнадцать... Съезди на курорт... Поразвлекись...»[91, стр. 3]. Далее — жесткие строки войны, о высадке воздушно-десантной бригады в тыл врага. Немцы расстреливают десантников уже в воздухе. Смерть, лишения, кровь. Тысячи тысяч убитых... Им тоже по восемнадцать! Все высадившиеся в тыл в течение нескольких месяцев живут только одним —бескомпромиссной, кровавой борьбой за жизнь и счастье Родины. «Когда кровь льется наяву и смерть ходит рядом, там надламывается человеческое здоровье и бросается в голову седина. Мы перешагивали этот порог»[91, с. 17]. Не вкусив еще в своей жизни ничего, не думая о себе, ребята идут на смертьбеззаветно и яростно. «Ранеными» называли только истекающих кровью и умирающих. Все остальные - тоже были ранены. Бинты, марлевые повязки, набрякшие кровью, черные подвески, легонькие тросточки и костыльки, вымазанные кровью плащпалатки – таков был внешний строй наших «орлов». Но ребята держались и продолжали воевать, ведь они прошли беспощадную школу своего ротного Мармелада, который твердил одно и то же: «Десантник, если его даже будут жечь раскаленным железом, или вгонять под ногти хомутные иголки, или резать из кожи ремни, останется Десантником. Он не имеет права стенать! Десантник - это сталь. Понятно?»[91, с. 7].
Повесть была издана в перестроечные годы, когда многие писатели-фронтовики в своих произведениях начали открывать совсем не патриотическую правду о войне. Автор не скрывает, что приказы иногда были слабыми, командование старалось не замечать своих огрехов, стратегия штабистов, долгие годы удерживавших штабные кресла и командные троны была далека от стратегии истинной. Питание вовремя не доставлялось. Далеко не все партизанские отряды действительно доблестно воевали – были и такие, которые избирали тактику булавочных уколов: «сидят-сидят в лесу, выйдут ночью, то хату какую-нибудь подпалят, то полицая пьяного прихлопнут – и опять в лес! А штаб им продукты бросает с неба, оружие, спирт, боепитание, радиотехнику… А они гуляют… Даже свадьбы лесные празднуют с гармошками да медными трубами»[91, с. 14].
Пробираясь по лесам, десантники наткнулись на поляну, где лежали незахороненные погибшие красноармейцы. Автор с горечью восклицает: «я растерялся от внезапно налетевшего на сердце ощущения беспомощности и беззащитности перед какой-то великой безнравственной силой... Это, наверное, колесо истории... Оно вертится и давит людей беспощадно и безжалостно, никого не остерегаясь... Хорошо бы поджечь портки тому высокому начальнику, который управляет этим колесом... Он, наверное, за тысячи километров от этих мертвых моих братишек, сидит в роскошном доме, пьет заморские вина и встречается с красивыми женщинами... Доброго слова такой не поймет. Обращаться с ним надо жестоко. Ведь он бросил в жерло войны миллионы безвинных, овдовил, оскорбил женщин, осиротил детей. И он безнаказанно смеется, гуляет, посещает театры и даже развивает науку... Большая это, должно быть, сволочуга.»[91, с.27]. Писатель замечает, что немцы редко оставляли своих солдат непогребенными.
Но даже при всем при этом, показывая беспримерное мужество десантников, исследуя мысли и чувства героев, автор своим произведением зовет молодого читателя к заветной цели — выковать в себе человека.
Пожалуй, самое сильное произведение Михаила Шушарина о Великой Отечественной войне – повесть «Последствия тяжелого ранения»(94). Действие в повести проходит в мирное послевоенное время, но главные герои – участники той страшной войны - не могут забыть прошлое. Прокопий Переверзев - бывший десантник, «…в 1942 ушел на войну. Служил в десантной бригаде. И где только не был. Свирь форсировал, и у Балатона в рукопашную с фашистами сходились, и за Прагой последних «тигров» поджигали. И на Восток впоследствии тоже не пряники есть перебрасывали. Еще после войны три с половиной года отслужил Прокопий в своей бригаде. Много знал всяких отчаюг. Стоимость жизни определил не по книгам»[94, с. 6]. Ему удалось создать семью. Удочерил девочку-сироту, которая при всей огромной любви к приемным родителям пытается узнать – кто же были ее настоящие родители, погибшие (как она считала) на войне. Причуды судьбы и фантазия автора – сирота Наташа оказывается родной дочерью соседа Прокопия Преверзева – Сергея Яковлева – председателя сельсовета, депутата (который, сам не ведая, что это его родная дочь, помог соседу оформить все документы и удочерить девочку). Сергей Яковлев живет с красивой женщиной, которая ничем, кроме свидетельства о браке, не связана с ним. Она не стала ни другом, ни единомышленником, ни матерью детей, извлекая из этого союза житейское благополучие и имя. А Сергей, сваленный обидой и ранами, полученными на войне, уходил в воспоминания. Фашисты истребили весь его батальон, где он был артиллеристом. Плен, концлагерь, нечеловеческие условия, побег, партизаны, отчаянные по смелости боевые операции. Любовь. В одном из страшных боев Сергея перерезало автоматной очередью наискось. от плеча до поясницы, и минным осколком отхватило кисть левой руки. Если бы не любовь партизанского санинструктора Наташи Ковригиной, которая буквально вытащила его с того света, может Сергей Яковлев и не остался бы жив. Позднее, после госпиталя, он разыскивал ее, но узнал только, что она погибла в Закарпатье. А о том, что у них родилась дочь, которую нашли партизаны возле погибшей матери и отправили с транспортным самолетом в тыл, узнает позднее Наталья Яковлевна Сергеева, та самая сирота, которую удочерил Прокопий Переверзев.
Сюжетная линия поиска девочкой родных родителей выражает основную мысль автора - проблемы преемственности поколений. Не только фронтовики, но дети, внуки и правнуки должны стать продолжателям святого дела старшего поколения, на чью долю пришлась война - свято беречь любовь к Отчизне. А для этого необходимо сохранить памяти о тех, кто такой страшной ценой добыл для своей страны Победу. Эту повестьнельзя назвать законченным произведением, «гладким», оно как обрывки памяти, «клочкастое». Автору свойственна некоторая телеграфность стиля, отказ от описания подробностей, деталей, есть языковые погрешности. Тем не менее, повесть «Последствие тяжелого ранения» бередит душу и сердце читателя, заставляет задуматься.
Отличительной особенностью произведений Шушарина, в том числе и связанных с темой Великой Отечественной войны, является взволнованный разговор о любви, любви чистой, ничем не замутненной, мужественной, полной мудрости и терпения. Герои его книг готовы драться за свою любовь, за чистоту своих чувств, они безжалостны к малейшим проявлениям легкомыслия. Невеста Ивана Скоробогатова, оставшегося на войне без ног («Антонов огонь»), без раздумий едет в госпиталь к любимому для того, чтобы стать его женой. Она не понимает и не принимает ничего иного. «Без ног Ваня остался, а я люблю его еще больше…». Фотька Журавлев («Фотькина любовь»(98), которого буквально с того света после тяжелого ранения вернула санитарка Зина, не прощает обмана, которым деревенская соседка Домна, когда он возвратился домой, женила его на себе, утаив письма от горячо любимой им Зины. Сашка Лопатин из рассказа «Поляна детства»(93) приходит к окончательному решению взять на себя заботы о семье погибшего приемного брата Рамазана, когда в случайном разговоре узнает, что вдова брата Зинка верна памяти погибшего на фронте мужа и даже при недостатке в селе мужиков не соглашается выходить замуж.
Даже когда Михаил Шушарин в своих произведениях пишет о мирном времени, главными героями большинства его повестей и рассказов («Роза ветров»(95), «Седые и святые»(96) остаются те, кто в молодости пережил страшные годы Великой Отечественной войны, чьи характеры сформировались и закалились в боях с грозным врагом.
С окончанием Великой Отечественной войны, когда военные впечатления у многих участников боевых действий улеглись, появилось время обо всем подумать, проанализировать. Как показывает опыт нашей (и не только нашей) военной литературы, значительные вещи о войнах создавались по прошествии времени, когда у авторов и общества остывали эмоции и прояснялось в головах. Старейший писатель Зауралья Василий Иванович Еловских с 1939 по 1947 годы служил в армии и внутренних войсках рядовым, младшим командиром взвода, политруком, начальником гарнизона, редактором дивизионной газеты. Закончил Хабаровское стрелково-минометное училище. В годы Великой Отечественной войны воевал на Ленинградском и 2-м Прибалтийском фронтах. Войну закончил в Прибалтике. Демобилизовался в 1947 году с двенадцатью воинскими наградами. Военные дороги и впечатления, некоторые биографические факты, связанные с военными профессиями автора, нашли своё отражение в последующем творчестве писателя.
В рассказе В. Еловских «Пятеро»(18) действие происходит в самом начале войны. Пятеро красноармейцев из разгромленных частей пытаются выйти к своим. На этом пути они испытывают неимоверные лишения, страдания и, в конце концов, гибнут один за другим. И кем бы ни был каждый из героев этого рассказа в прошлой мирной жизни (простой крестьянин или интеллигент), война их уравнивает. Автор показывает, что война – это не игра в патриотизм – это беспросветная жестокость. И уже то, что все пятеро гибнут нелепо, совершенно не героически, подчеркивает основную мысль автора.
Небольшой рассказ Василия Еловских «Солдат и мальчик»(23) повествует не о военном геройстве (хотя действие рассказа и происходит во время войны), а о геройстве иного рода. Солдат – красноармеец срочной службы Иван Киселев, который и повоевать-то не успел, в первом же бою получил тяжелое ранение и через лес пытается добраться до кого-нибудь из советских людей. Десятилетний мальчик Сережка из маленького поселка, совсем недавно потерявший мать и друга, очень болен и пытается добраться до деревни со странным названием Вилок. «Мальчишка шел по дороге, потом свернул в низину, к кустарникам, решив, что там должна быть речка, и услышал стоны красноармейца».[23, с. 20]. Они оба были в равном положении – у солдата рана в плече, большая потеря крови и, судя по всему, он должен был к вечеру умереть, у мальчишки - очень высокая температура. Но Иван Киселев вдруг почувствовал себя лучше - «боязнь за мальчишку, желание опекать, оберегать ребенка… вдохнули в него жизнь и силу»[23, с. 22]. Он поддерживал в костерке огонь, тормошил Сережку, просил повернуться к теплу то одним, то другим боком и думал: «…одиночество особенно гибельно действует на детей, и мальчишка, наверное, погиб бы, если бы не вышел к нему»[23, с. 23]. Вечером их увидели старик и две старухи, ехавшие на телеге из Тепловки в Вилок. Они взвалили красноармейца и мальчишку на телегу. В полукилометре от деревни старик, остановив лошаденку, сказал с удивлением: «А солдат-то ведь помер, братцы!»
Часто действие в произведениях Василия Еловских происходит в Прибалтике, где довелось воевать самому писателю. В рассказах «На дальнем хуторе»(18), «Лесная встреча»(12), которые по стилю написания можно отнести к приключенческому жанру, автор пытается объяснить причины, по которым некоторые латыши не приняли ни сторону немцев, ни сторону советских войск, а другие, наоборот, пошли к немцам на службу.
Ещё в 90-е годы журнал «Знамя» задал писателям вопрос:
«Почему стали мало писать о войне, ведь военная тема всегда так значима была для русской литературы и не в силу её воинственности, а как раз наоборот: потому, что помогала понять природу человека, выявить силы добра, могущие противостоять злу!»
Интересный ответ дал писатель Василь Быков: «В окопах все патриоты и, так или иначе, вынуждены убивать себе подобных хотя бы ради сохранения собственной жизни. Иные делают это с истинно патриотическим энтузиазмом, другие невольно; редко у кого появляется желание и возможность уклониться от смертоубийства. Даже по прошествии времени не многие решаются признаться в кажущейся или явной неблаговидности собственных поступков. Участник второй мировой войны и великий гуманист XX века Генрих Белль отважился на признание о собственной симуляции на фронте с целью уклонения от боя и эвакуации в тыл. Но много ли нам известно о подобных случаях из нашей военной литературы, хотя и в Красной армии попытки такого рода были вовсе не редкостью. При всех прочих несомненных ценностях ценность собственной жизни все-таки была и остается превыше всего». Большинство же писателей сослалось на отсутствие личного военного опыта. Возможно поэтому лишь немногие зауральские писатели и поэты, не видавшие войну, в своих произведениях описывают непосредственно военные действия. Один из них - В. Ф. Михайлов с романом «Рядовой Флеган Черепанов», повестями «Под Старым Осколом» и «Подвиг политрука»(48).
Наиболее значительным военным произведением писателя, который в годы войны был совсем ребенком, является повесть Вячеслава Веселова «Маленькая война штурмана Стогова»(7). Она основывается на удивительном историческом факте – когда в 1941 году, немцы были под Смоленском, наши лётчики бомбили Берлин. Не только с фактологической точностью, но и с блестящим художественным мастерством автор описывает беспримерный подвиг балтийских авиаторов. «Сюжет прост: из лётчиков балтийской авиации создаётся совершенно секретная оперативная группа для выполнения специального задания. Только прибыв на замаскированный островной аэродром, пилоты, штурманы, радисты, узнают, что им предстоит бомбить Берлин. Девять экипажей почти каждую ночь после взлёта идут над морем, в районе Штеттина поворачивают на Берлин, окружённый тремя поясами зенитной обороны, бомбят фашистские заводы и, развернувшись к морю у острова Кольберг, возвращаются домой. Ближе Ленинграда запасных аэродромов нет, на базу самолёты приходят сухими, горючего в обрез. Если собьют - предстоит утонуть в море или в случае вынужденной посадки пробиваться к своим через линию фронта. Семь часов страшного ночного полёта!
После первого удачного вылета им зачитали благодарность Верховного главнокомандующего. А вскоре после этой награды приказали брать под крылья изношенных и незащищённых бомбардировщиков смертоносного груза в два раза больше. Для эффективности. Без учёта реальных возможностей техники. Приказы Верховного не обсуждаются... Веселов ведёт сюжет по классическим законам драмы: когда напряжение достигает невыносимого предела, он переключает внимание читателя на довоенное детство героев, где возникают картины мирной и спокойной жизни горожан и деревенских парней. И вновь самолёты выруливают на короткую дорожку острова, чтобы, поднявшись на 4-5 километров, долететь под огнём "юнкерсов" и "мессеров" до Берлина, перескочить зенитные "столбы" и, отбомбившись, взять курс на родную Балтику. Но сколь мастерски автор не управлял бы драматическим развитием сюжета, правда жизни берёт своё, и он от неё не отступает. Погибают почти все герои повести...» - пишет в предисловии к книге В. Веселова «Быстротекущая жизнь» Валерий Портнягин[7, с.11].
Еще одна повесть Вячеслава Веслова под названием «Одинок и безоружен»(8), так же основанная на документальном материале, была издана к 50-летию Победы в сборнике «Военные приключения». В ней показано самое горькое и трудное время – начало Великой Отечественной войны. Перед героями повести стоит труднейшая задача – совершить кругосветное плавание в охваченном войной океане. Командир ледокола «Урал» получает задание снять вооружение и перегнать ледокол. Герои повести не воины, а тихие труженики тыла, но им все-таки удается, преодолевая невероятные трудности и смертельные опасности, перегнать ледокол до места назначения.
«Настоящим концом войны стали для меня эти две рано сгоревшие судьбы: одну я мог близко наблюдать, о другой услышал в армии от своего командира. Порознь я бы их, наверное, и не понял». Так начинает В. Веселов свой рассказ «Гурий и Мурат»(6) о судьбах двух людей - участников войны, которые с одной стороны совершенно разные, но объединяет их то, что оба не смогли пережить увиденное и прочувствованное в военном пекле, не смогли «вписаться» в мирную жизнь. Гурий в детстве был непутевым, непослушным, вечно обиженным, таким и остался, вернувшись с войны. Перепробовал множество профессий, но так и не нашел себя. Автор глазами племянника наблюдает за выходками дяди и понимает, что тот никак не может пережить то, что носит в себе, не может пережить увиденную на войне кровавую бойню. Мурат на войну попал вслед за братьями. Еще мальчишкой он правдами и неправдами остался с ними в летном училище. А когда к концу войны Мурат – 19-летний лейтенант прибыл на фронт, то оказалось, что накануне его прибытия в полк братья в один день сгорели в воздухе. Мурат отчаянно мстил за братьев. Война закончилась, а эта мрачная, ничем не заглушаемая отчаянность осталась. Он продолжал чудить, пока не погиб, гоняя на мотоцикле.
Среди произведений «не воевавших» поэтов стоит обратить внимание на циклы стихов Николая Климкина «Войны не видел я, ребята»(228), Николая Покидышева «Раненная юность»(296), Владимира Филимонова «Клятва» (330). Николай Климкин - один из немногих родившихся после войны поэтов, который описывает в своих стихах ратные подвиги простых солдат («За высоты четыре дробь четыре…», «Мы в атаку с тобою пошли…», «Ошибается в жизни один раз сапер», «И штрафники становились героями»(228). Берет за душу стихотворение «На стенах побежденного рейхстага…»(228), в котором автор сумел передать и радость победителей, одолевших сильного врага, и то, какой страшной ценой миллионов погибших на войне и умерших от ран уже после нее досталась нам победа.
И похоронки долго еще шли,
Но, не найдя на месте адресата,
Ложились на казенные столы
С наградами погибшего солдата.
Чаще всего источником вдохновения для поэтов служит конкретная судьба какого-нибудь героя. В стихотворении «Я недавно случайно услышал рассказ…»(228) Николай Климкин в поэтической форме описывает судьбу мужественного человека Виктора Струга, который воевал у Брестской крепости, а попав в плен, неоднократно пытался бежать, чтобы вернуться на Родину. Поводом для написания этого произведения стал рассказ о находке поисковиками документов героя. Ратные подвиги нашего земляка - Героя Советского Союза Вениамина Михайловича Пермякова вдохновили Николая Морозова на написание стихотворения «Знаменосец парада Победы»(249).
Из Каргапольского района тракторист:
Литая Зауральская порода.
По зову Родины – Герой артиллерист,
Великий сын – великого народа.
В сборниках стихов Николая Покидышева «С тобой всегда»(296) и «Неразделимость»(292) целый цикл стихотворений посвящен как раз теме Великой Отечественной войны. Стихи «Курсанты»(296), «Городу Ленинграду»(292), «Вдруг память как взрывной волной…»(296) - дань памяти отцу-фронтовику, которому посчастливилось вернуться живым с той страшной войны.
…С осколком дожил до седин,
А в День Победы молча плакал
Солдат, оставшийся один
Из всех поднявшихся в атаку.
В стихотворении «23.02.1943. у деревни Чернушки»(294) Н. Покидышев попытался передать ощущения известного исторического персонажа – героя Советского Союза Александра Матросова. Повествование идет от лица главного героя. Что мог чувствовать совсем еще молодой человек, зная, что через несколько мгновений погибнет. Закрывая своим телом ДЗОТ, он ценой собственной жизни спасает ребят-однополчан.
Но вот и ДЗОТ. И поздно на попятный.
И вспышки выстрелов над головой видны.
Что не дожил – пусть доживут ребята.
И дай им бог вернуться всем с войны!
Следует добавить, что образ Александра Матросова встречается в стихах Владимира Филимонова «Никто не задавал вопрос…»(330), Владимира Герасимова «У памятника Александру Матросову»(197-199).
Образное и эмоционально сильное стихотворение Николая Покидышева «Ладога»(296) передает «войны короткий эпизод, Где случай жизнь дарил вслепую» - эвакуацию по «Дороге жизни» из блокадного Ленинграда.
Очень яркое стихотворение Петра Квашнина «Ты первый, и вся рота за тобой»(225) посвящено участнику Великой Отечественной войны Мальцеву Александру Николаевичу, капитану, командиру стрелковой роты, уроженцу д. Заозерной Каргапольского района, который погиб в бою 23 октября 1943 года. Автор показывает роль командира, который должен повести в рукопашный бой совсем еще неумелых, юных бойцов. Задача выполнена – стратегический пункт взят, но слишком дорогой ценой – ценой многих человеческих жизней.
Как страшно подниматься в рукопашный –
Стремительный и скоротечный бой.
Земля родная пахнет спелой пашней…
Ты – первый, и вся рота за тобой.
Невозможно не обратить внимание на стихотворение Анатолия Предеина «Путь на Берлин»(300), в котором автор повествует о том, насколько долгим и тяжелым был этот путь. Это была цель, к которой стремились, однако предстояло сначала остановить врага на своей территории, вырваться из окружения.
Не знал комбат, да и другие тоже,
С боями отступая наугад,
Что долгий, изнурительный, тревожный
Путь на Берлин был… через Сталинград!
Так сложилось исторически и географически, что Курганская область находилась далеко от фронтов Великой Отечественной войны, но труженики тыла внесли весомый вклад в победу над врагом. «В годы войны Курганская область работала на нужды фронта. Сюда были эвакуированы 15 предприятий из европейской части страны. Предприятия выпускали осколочные и химические мины, бомбы, минометы, гранаты, полевые телефоны, противогазы, бензозаправщики, антиипритные средства и другую продукцию. Объем промышленного производства за годы войны вырос в 1,5 раза, в том числе по машиностроению в 3,7 раза. Большой вклад в разгром агрессора внесли труженики села. Во время войны они отправили для нужд фронта 43,5 тыс. т зерна, 2,1 млн. т молока, 63,7 тыс. т мяса». Всего на фронтах Великой Отечественной войны сражались более 200 тысяч зауральцев, 105 тысяч из них погибли. «В каждом районе Курганской области есть населенные пункты, где живым вернулся назад только каждый третий - четвертый воин. Например, 350 мужчин ушло на фронт из села Горохово Юргамышского района, а вернулось только 123. Во многих зауральских селах погибли все мужчины». (Подливалов, В. В. Южное Зауралье в годы Великой Отечественной войны : монография / В. В. Подливалов. – Курган, 2009. - С. 15)
За сухими цифрами статистики стояли реальные судьбы людей, ставшие прообразами героев литературных произведений. Зауральские писатели в своих произведениях чаще всего описывают жизнь села в годы Великой Отечественной войны, передают ту атмосферу, которая царила в советском обществе в военное время.
Дети и война.
Значительная часть произведений зауральской литературы, посвященных теме Великой Отечественной войны, написана не воевавшими писателями и поэтами, в первую очередь теми, кто в годы войны был еще ребенком. Отсюда и тематика этих произведений – голодное военное детство, трудовые подвиги тружеников тыла (в основном женщин и детей), сиротство, вдовья доля. Герои как поэтических, так и прозаических произведений, как правило, - сами авторы, что опять таки обусловлено «мемуарностью» зауральской литературы о войне. Наиболее характерный жанр – повесть в рассказах или новеллах. Василий Юровских в цикле рассказов из сборника «Журавлиные корни»(101), Иван Яган в «Рассветах над Байдановкой»(109), Виктор Потанин в повестях «Тихая вода»(73) и «Белые кони», Виталий Михайлов в повести «Бабье лето»(45), Валерий Меньщиков в повести «За борами за дремучими»(39) показывают, что это было время войны детей против войны. Военное детство поторопило развитие души юного человека и, как ни странно, не ожесточило, а наделило отзывчивостью и добротой его сердце. Этот мотив характерен и для поэтических произведений.
В стихотворении «Время светлого пробуждения…»(158) Леонид Блюмкин так написал о своем поколении, чье детство пришлось на страшные военные годы:
Бедность, голод преодолели,
Знали: нету беды чужой.
Сострадали, не омертвели
Полудетской своей душой.
Стихотворение Любови Андреевой «Я тихая, мне мама говорит…»(127) аккумулирует в себе детские воспоминания большинства зауральских авторов, чье детство пришлось на военные годы. Было голодно, матери с утра до ночи работали в колхозах, а дети были предоставлены сами себе. Малышей воспитывали немощные старики.
Меня моя деревня берегла,
Когда на пашню мама уходила.
Она меня кормила, чем могла,
И без отца, без бабушки растила.
Это единение советских людей в пору трудных испытаний не только стало залогом победы в страшной войне, но и воспитало чувство патриотизма у подрастающего поколения:
Я понимаю, что моя родня
И Родина моя одно и то же.
Подтверждение тому мы находим в стихах Александра Виноградова («В Родину кровинкой каждой веруем…», «Память»), Николая Аксенова («Мое детство», «Мамин хлеб»), Николая Егорова («Дети войны», «Дети той войны далекой…»), Нинель Вахрушевой «Воспоминания детства» и других.
Условия жизни в тылу в военные годы были достаточно жесткие. Непомерная тяжесть войны легла на плечи тружеников сельского хозяйства. Большинство мужчин ушли на фронт, на колхозных полях их заменили женщины и подростки, весь выращиваемый хлеб до последнего зернышка сдавали государству (себе оставляли только отходы), а за сбор колосков можно было оказаться за решеткой. Помимо этого все «…военные годы в полуголодных деревнях шли постоянные мобилизации трудоспособного населения на военные заводы, угольные копи, лесозаготовки. Так, в 1943 году тольков школы ФЗО по области было призвано более 33 тысяч 14—15-летних подростков. …Положение усугублялось тем, что помимо мобилизации людских ресурсов, зауральская деревня отдала армии более 20 процентов лучших тракторов и автомашин, 8,5 тысячи рабочих лошадей, большое количество повозок и саней. … вследствие острой нехватки людей, техники, лошадей приходилось пахать на коровах, убирать урожай косами и серпами, устанавливать рабочий день от восхода солнца до заката. Так, например, весной 1943 года в Белозерском районе на бороновании и севе работало около четырех тысяч коров. Для животных был установлен шестичасовой рабочий день. Люди работали по 12 часов.
Трудовой героизм на селе, как и на промышленных предприятиях, в годы Великой Отечественной войны был массовым. В дни весеннего сева, заготовки кормов, уборочной страды на поля выходили все, кто мог держать косу, серп или лопату. 60--70-летние старушки убирали серпами значительные площади посевов, 12—13-летние дети работали на прополке, подборке сена, копке картофеля. В 1943—1944 годах школьники области выработали около 3,5 миллиона трудодней». (Мозин М. М. Поклонимся великим тем годам / М. М. Мозин // Книга памяти. 1941-1945. Т. 1. – Курган: «Парус-М», 1995. – С. 41, 43.)
Из-за того, что коровы использовались в качестве тягловой силы, они меньше давали молока, которое также нужно было сдавать государству, а уж если что-то оставалось, то шло на пропитание семьям. Население сельскохозяйственной области голодало, но работало для нужд фронта. Дети не имели лишней одежды, но ходили в школу даже в самые сильные морозы. Писали на газетных листах чернилами, сделанными из сажи и молока. Такие подробности жизни и быта зауральцев в военные годы мы находим во многих произведениях: в стихах Алексея Еранцева «Картошка», Ивана Ягана «Каша», «Штаны», «Тополи», Николая Аксенова «Солдатки», Залии Биксуриной «Опаленные войной», Александра Виноградова «Зимой сорок второго», «Голодные сны», «Память», Нины Федотовой «Блины», А. Позднякова «Триптих», в рассказах и повестях В. Юровских, И. Ягана, В. Потанина, В. Малахова, С. Чигина («Побег», «Жернова», «Агафья-лекарь», «Кузины шаровары»).
Повести в рассказах «Журавлиные корни» Василия Юровских, «Рассветы над Байдановкой» Ивана Ягана, «За борами за дремучими» Валерия Меньшикова, «Белые кони» и «Тихая вода» Виктора Потанина можно назвать панорамой жизни села в военные годы. По сути дела, это авторские воспоминания о детстве, которое пришлось на суровые военные годы. «…незатейливые, даже эклектичные, на первый взгляд, эпизоды надломленного детства постепенно вырастают в зримую картину трудной, но отнюдь не безысходной жизни тружеников-сельчан, вносивших посильную лепту в Победу над врагом.» (Кузин, Николай. Кладовая памяти / Н. Кузин // Яган, Иван. Многоликая и самобытная : заметки о литературе Зауралья / И. Яган. – Куртамыш, 2007. – С. 88-89.)
В рассказах «Журавлиные корни»(101), «Жабрей»(101) «Хлебушко»(101), «На меже»(101) Василий Юровских вспоминает о своем голодном военном детстве. Люди, чтобы не умереть с голоду, пробовали употреблять в пищу любую траву. Купена, которую в народе называли «журавлиными корнями», вызывала пищевое отравление, лепешки из жабрея нельзя было есть горячими, иначе наступал временный паралич, чаще всего делали лепешки из кобыляка, крапивы, лебеды, а летом спасали дары леса – ягоды и грибы. Пшеницу и рожь в колхозах выращивали в достаточном количестве, вот только прикасаться к ним было нельзя, досмотр был жестоким. Все сдавалось государству, шло для снабжения фронта.
В рассказе «Гроздь стручков»(101)Василий Юровских вспоминает, как в детстве его из-за горсти стручков гороха, нарванных на колхозном поле, чуть не до смерти избил обходчик Ефимка Синяк. Время было военное, но даже и это не давало права взрослому человеку так лютовать. Как параллель, вспоминается автору односельчанин, побывавший в немецком плену. Охранники били его по раненной голове цепью, потому, что тот с голодухи ел мерзлую картошку, найденную на помойке. В послевоенное время обходчик, став председателем колхоза, остался зверь зверем. А у автора на всю оставшуюся жизнь пропало желание брать что-либо с чужого поля. В подобной же ситуации оказался и герой повести Виталия Михайлова «Горький запах полыни»(47) Алешка Белов. Василию Юровских вторит Владимир Малахов рассказом «За зеленым горохом»(36).«Вообще, как только стаивал снег, мальчишки переходили на довольствие к природе. На пашне собирали мороженую картошку, оставленную при уборке урожая. Тогда во всех домах появлялись серые твердые лепешки. Полностью насытиться ими было нельзя, да хоть голодок заманить. А когда вскрывались болота, наступала пора рогалей, мучки и других болотных растений. Лакомством были и белые корни репея. И вовсе не жестокость толкала мальчишек на преступление перед природой — разорение птичьих гнезд: их мучил голод. А дюжина сорочьих яиц или пара-другая утиных помогала выжить очередные сутки. Наевшись медунок, луковиц саранок, ребятишки сами походили на зеленые былинки. Костлявые, с лишаями и струпьями от чирьев на коже, они целыми днями носились по лесам и болотам. Нажитые за долгую зиму болячки лечили настоями трав, горячим озерным илом. Сытнее становилось, когда появлялись грибы-сморчки, веснянки, а потом и обабки. Пострадав недельку животами, ребятишки входили в норму и уже без опаски поглощали лесные и полевые дары природы. Пучки, дидильки, гранатки не только ели, но и мастерили из них "брызгалки".
В эту пору не хватало чего-нибудь сладкого. И его с успехом заменял горох раннего сева. Молодые стручки ребята тщательно разжевывали, высасывая сладкий сок. Не так привлекали мягкие зеленые горошинки, как эти сахарные стручки.
Но вот беда — даже за сбор колосков, пролежавших на поле зиму, за копку мороженого картофеля на голодного деревенского жителя обрушивалась страшная кара — до десяти лет лагерей. Если попадался за этим занятием ребенок, — страдала семья. Власти могли конфисковать последнюю овечку, отрезать огород. И тогда — голодная смерть»[36, с. 90-91].
В рассказах Василия Юровских «Лебеди» и «Возле людей»(104) действие происходит уже в мирное время, но автор, любуясь на молодых людей, которые рвут кувшинки для букета, невольно вспоминает свое голодное военное детство, когда делал то же самое, но «…не для венка девчонке, а изведать – годятся ли они в еду» («Лебеди»[104, с. 155]. Он не может «…вытравить из себя привычку военного детства! На одни лишь грачиные гнезда «облизываюсь»[104, с. 155]. И читатель начинает понимать, что яйца сорок, галок, ворон и прочих птиц были лакомством для тех, чье детство прошло в годы войны. И при всем при этом автор невольно заставляет читателя, так же как и он сам, любить и ценить природу.
В рассказе «Толстые шти»(101) автор вспоминает, как по контузии отпустили отца домой на полгода, но уже через 3 месяца пришла повестка, снова ему на фронт. Ушел тогда отец в поле и две ночи не возвращался «искал под снегами тока, где поздней осенью молотили хлеб. По зернышку, по горсточке намел, наобдувал и наотсеивал да натрес он из соломы мешок ячменя…и тогда тяжелым пестом осторожно толкли мы бронзово-литые ячменные зерна. Дрожали над каждым зернышком, из щелей в полу выковыривали. А если укатывались – проваливались в голбец – там находили» (с. 61) Первые «толстые шти» тогда сварила мать для ребятишек из этого ячменя. «Толстые шти»… И слов-то теперь много знаю, а немею, как перед святыней, как перед матушкой родимой… И не могу я ничего сказать. Видно, поймет меня лишь тот, кому довелось с детства забыть вкус хлеба и как в русской сказке снова испробовать его. Ну не хлеб, так «толстые шти» из ячменя»[101, с. 61]. И при всем при этом не только о хлебе насущном думали односельчане автора, люди не теряли оптимизма и бесконечно верили в победу: «Мы-то знаем, не одним голодом, не одной думой утолить его жили в те годы. Кто же, как не наши матери, сами больше нас голодные, ехали в поле с песнями, пели и вязали на телегах подарки бойцам на фронт. До упаду наробившись, снова пели. И мы издалека слышали своих мам, забывали о голоде и верили, пуще верили в победу наших тятей, дядей и братовьев»[101, с. 61]. Ребятишки сами мастерили открытки, сочиняли боевые письма, передавая пламенный привет бойцам на фронт. Это и веселило, и поднимало боевой дух защитников Родины. Горячее желание детей всеми своими слабыми силами приблизить победу над врагом ярко отражено в рассказах Юровского «Юровская бомба»(107), «К тяте»(107) и подтверждается Константином Сульдиным стихотворением «Как я завидовал солдатам…»(319), где автор рассказывает о своем огромном мальчишеском желании удрать на фронт и наравне со взрослыми бить врага. Но… «котомку с хлебом отобрали, Надрали уши до красна…»и юный герой:
… писал стихи и песни,
И отправлял на фронт дядьям.
И мне казалось: с ними вместе
В огне, в думу воюю там.
Дети тыла в страшные военные годы сделали главное: научились трудиться, выживать, не воровать, не предавать, жить коллективом и очень бережно хранить память о тех, кто не вернулся с войны. Раннее взросление детей в суровые военные годы – основной мотив многих произведений зауральской литературы о Великой Отечественной войне. Об этом рассказы Василия Юровских «Манькин куст»(107), «Ефимко и Офимья»(101), «Синие пташки-пикушки»(107).
В рассказе «Синие пташки-пикушки»(107) очень ярко передано, как матери в военное время забыли, что их подрастающие сыновья, заменившие в тылу отцов на всех сельскохозяйственных работах и трудящиеся наравне со взрослыми, все-таки остаются детьми. Ребята ловили на полях сусликов, выделывали шкурки и сдавали их на пушнину. А на заработанные деньги купили не еду, а игрушки – пикушки, хотя знали, что от матерей им здорово влетит. «До чо, Тоша, война нас, матерей, довела, - услыхали мамин голос. – Совсем в робятах дитенков перестали различать. Давеча чуть не излупила я своих. А за што? Взяли на шкурки у заготовителя по пикушке. Только хотела ухватом хлестнуть, а с глаз-то вроде што-то спало. Прозрела я, смотрю на них, а ить дитенки оне, совсем дитенки. Одежонка - заплата на заплате, руки-ноги в цыпушках. Зверьков-то ить не просто наловить. Господи, думаю ето я, да за чо, за чо их бить собралась?! Сено сами косят и на корове возят, до полночи маются в лесу одни, ежели воз развалится. Дрова пилят и себе, и чеботарю Василью Кудряшу за обутки. И ягодники, и груздяники они у меня. В нужде и горе забываешь о них, как с ровни спрашиваешь. А тут глянула и сердце кровью облилось… Ребятенки, детки еще оне. Ни еды не видывали, ни игрушек. Эдак и детства не узнают, останется в памяти работа, голод и нужда»[107, с. 131].
Рассказ Александра Позднякова «Рассыпчатая радуга»(56) ведется от лица автора, который в годы войны был 13- летним мальчишкой. Отцы и дядья ушли на фронт, а они, мальчишки, остались сеять и убирать хлеб. «После вспашки и бороньбы надо сеять. Есть большие сеялки, но нет трактора. Есть кони, но нет конной сеялки. Пришлось вручную. Показали, как надо, древние старики. Насыпай в ведерко зерно, вешай на живот через плечо и раскидывай веером справа налево. Пока набираешь в горсть, успеешь сделать два или три шага, это уж смотря какой у тебя шаг, и швыряй, сильнее и ровнее, прямой рукой»[56, с. 93]. В какой-то момент главный герой (он же автор) вдруг остановился, с удивлением заметив, что летящие зерна в лучах солнца составляют рассыпчатую радугу. «Дело такое крайне серьезное и ответственное превратилось в игру. Сзади бригадир, ответственный по всей строгости военного времени, ужаснулся от брака. Он заорал на меня что есть мочи. Посрамленный несерьезностью, своей детской глупостью, я сгорал от стыда перед сверстниками и готов был провалиться сквозь землю…»[56, с.94]. Суровая военная действительность заставляла ребятишек рано взрослеть, но детство оставалось детством.
О раннем взрослении автора и главного героя в годы военного лихолетья рассказывает во второй части повести-хроники «За Сибирью солнце всходит…», названной «Рассветы над Байдановкой»(109) Иван Яган (первоначальным вариантом ее была «Когда я был мальчишкой»). Он «…познал тяготы военного лихолетья мальчишкой, в пору самого первородного узнавания окружающей жизни. Война, по сути, отняла у него и его сверстников детство, вернее, прервала его на самой радостной ноте и оставила тем самым первую крупную и больную зарубку в памяти… Взволнованные воспоминания о детских впечатлениях любознательного мальчишки из большой деревенской семьи составляют сюжетную основу повести. В полустепной сибирской деревеньке Байдановке, куда в начале века перебрались в поисках лучшей доли безземельные украинские предки героя повести, почувствовал он радостное многообразие жизни, здесь же увидел первые слёзы горя, когда подул ледяной ветер войны, здесь не по возрасту рано узнал вкус солёного трудового пота, страх голода, здесь же впервые научился различать справедливость и обман, бескорыстие и расчёт, здесь же его доверчивое сердце потянулось к людям душевно богатым и щедрым, излучающим свет, добро и чистоту» .(Кузин, Николай. Кладовая памяти / Н. Кузин // Яган, Иван. Многоликая и самобытная : заметки о литературе Зауралья / И. Яган. – Куртамыш, 2007. – С. 88-89)
Автор показывает, что дети внесли весомый вклад в победу. «В первый же год войны в деревне всего мужиков-то осталось несколько стариков да подростков. Те, кто вчера еще звались пацанами, вдруг посерьезнели и повзрослели. Они поняли, что стали единственной опорой для матерей в колхозе и дома. Четырнадцатилетние и пятнадцатилетние работали трактористами и комбайнерами, девочки, их ровесницы,— прицепщиками и поварихами. И хотя они трудились не меньше взрослых и были по-взрослому серьезны в работе, иногда в их поведении все же сказывалось ребячество, проявлялось оно в какой-нибудь шалости или бесшабашности. То сядут вчетвером верхом на одну лошадь, то спящих в бригадном вагончике девчонок привяжут друг к дружке косами, а то уж и совсем к детству вернутся — ночью пройдутся по чьему-нибудь огороду, как саранча»[109, с. 103].
Мать пекла хлеб для колхоза и не смела взять лишней крошки, автор пас свиней, вставая ни свет ни заря. Автор запоздало признается в великой любви к матери, которая столько вынесла в годы войны и была счастлива лишь тогда, когда приходили редкие весточки от отца с фронта. Автор описывает, как мать с болью в сердце решилась срубить на дрова тополя, посаженные отцом в год их женитьбы, наделяя деревья чертами живых существ - свидетелей подлинной истории их семьи. А дрова были просто необходимы, чтобы обогреть дом и уберечь детей (этот же эпизод описан автором в стихотворении «Тополи»(354). Именно в такое время, будучи ребенком, автор учился различать справедливость и обман, бескорыстие и расчет. Ведь не только честные люди встречались в Байдановке. Кладовщик Дмитрий Груздев и стащить чужое сено мог, и у голодной ребятни отобрать собранные весной в поле просяные колосья. В военное время не хватало одежды, и мать сшила автору брезентовые штаны, которым сносу не было (этот эпизод из своей биографии автор в поэтической форме передал в стихотворении «Штаны» (355). А когда отец привез с фронта сыну мягкий и удобный вельветовый костюм с множеством карманов, то автор, надев его, понял, что не сможет его носить: «… изба полна соседских ребят. Мне было стыдно своей обновки, боялся глаза поднять. Когда глянул на товарищей — увидел такое, чего никогда не забыть. Ни на одном лице не было улыбки, ни в чьих глазах не было радости. Я видел только горькую зависть. Большинство моих товарищей остались без отцов, они знали, что никогда их отцы не вернутся, не привезут им таких, костюмов...»[109, с. 131]. Неизгладимое впечатление оставил в душе автора поступок старшего брата Петьки. Из района пришла разнарядка – направить для учебы в ремесленное училище трех подростков. А они и трактористами были, и комбайнерами, и так нужны были колхозу! Выпало идти старшему брату автора, но вскоре он сбежал из училища, потому, что снилось ему, что другие не могут завести его трактор. Чтобы не пришлось в милиции отвечать за самовольную отлучку из училища, Петька записался добровольцем на фронт, перед отправкой заехал в родную Байдановку попрощаться и подарил Ивану звездочку, которую тот не отцеплял от поношенной шапочки еще много лет. Автору не пришлось поучиться в первом классе, поскольку он был смышленым мальчишкой и вслед за братом Ленькой и сестрами выучился бегло читать и писать, хоть и с ошибками. Вот и начал он учебу сразу со второго ряда, где второклассники сидели. А в войну в школе была 100% посещаемость, потому, что новый учитель-фронтовик добился того, чтобы ребятишек в обед кашей кормили.
Ярко запомнилось автору и то, как народ встретил известие о Победе. «Что они значили для меня? Что значило слово «победа»? Победа — это скоро вернется отец. Победа — это вернется Петька. Победа — это мы будем строить новый дом. Об этом часто в письмах писал отец. Это значило — отец будет работать на машине шофером и возьмет меня с собой в город. Об этом он тоже писал. Я радовался. А бабушка плакала»[109, с. 151].
Последний рассказ «Экзамен» символичен. Это не только экзамен по русскому и литературе, который автор без подготовки сдает на пятерку, это и экзамен на то, оправдал ли автор доверие отца, став матери опорой в трудное военное время и экзамен на жизнестойкость всех детей прошедших пору взросления в военное время. «Вот и кончилась война. Встряхнуться бы мне да забыть недетские заботы, но этого нельзя сделать. Этих забот не могли снять с себя мои ровесники, оставшиеся без отцов. Я испытывал большую неловкость за свое счастье. Мне казалось, будто я в чем-то виноват перед ними. Я готов был снести любую обиду с их стороны, отдать им свои самые дорогие сокровища, только бы они не были такими сдержанными и задумчивыми...»[109, с. 156].
«Повесть "Рассветы над Байдановкой" выстрадана писателем, эмоциональная пронзительность ее подкупает, как подкупает и прямодушная доверительность автора, сложившего сердечное сказание о родине малой, что неотделима от Родины великой». (Кузин, Николай. Кладовая памяти / Н. Кузин // Яган, Иван. Многоликая и самобытная : заметки о литературе Зауралья / И. Яган. – Куртамыш, 2007. – С. 88-89).
Еще одна повесть в новеллах о военном детстве автора – «За борами за дремучими»(39) Валерия Меньшикова. Родился Валерий Сергеевич в поселке Стеклозавод Белозерского района, и к началу войны ему исполнилось 3 года. Он, так же как и многие авторы, родившиеся незадолго до Великой Отечественной, знает войну особую – в тылу. Все взрослое население поселка и дети постарше работали на стекольном заводе. «Работу у печи не каждый выдержит. Каменная кладка источает такой жар, что невольно прикрываешь лицо руками. Горячий воздух обжигает ладони, горло, раскаляет рубашку, костяные пуговки на которой становятся горячее малиновых угольков. И как только дед, да и все другие, кого вяжет к себе работой печь, выдерживают такую парилку. А может, и не берет их жар потому, что наши бутылочки, говорят, хорошо жгут немецкие танки и осознание этого факта заставляет работать людей, не считаясь ни с чем, не прислушиваясь к ударам колокола на проходной — лишь бы дать норму, да еще что-нибудь сверх нормы... Горите, проклятущие танки — лишь бы выдержали, не прогорели каменные боковины печи, а сельчане выдержат, обеспечат фронт столь нужной бутылкой»[39, с. 48]. Главный герой (он же автор) прибегал на завод, чтобы принести деду обед, если того оставляли на дополнительную смену, и видел, насколько тяжел этот труд, видел, насколько сильна взаимовыручка у людей. «…люди и без окриков работали на износ, предела которому они и сами не знали. А может, и знали. И лишь вера в неминуемую Победу да наши вечно голодные глаза помогали им держаться и делать невозможное. Только сейчас я это по-настоящему понимаю и как бы заново ощущаю тот давний всплеск доброты и ласки со стороны старших к нам, постигающим азбуку жизни в столь суровое время. И потому не только одни беды выпали на наше детство. Случались и радости»[39, с. 51]. Радость общения с природой, которое помогало не только выжить, но способствовало развитию детской души, радость открытия мира. «Да, много странного и непонятного в жизни. Иногда и задумаешься — откуда явилась такая красота, этакое изобилие красок, такое совершенство форм каждой лесной травинки, каждого цветка?»[39, с. 43].
И в повести В. Юровских, и в повести В. Меншикова «...вы не найдёте клятв и заверений в любви к родным лесам, к речушкам и всякой живности. Но любовь эта ощущается в каждой строчке. Человек и природа …слиты нерасторжимо, лирический герой живёт среди лесов и трав, как равный среди равных, а порой - как невольный должник перед природой за её щедрость и красоту, за её непостижимую, тайную мудрость..." (Яган, Иван. Наш Пришвин : о Василии Ивановиче Юровских / И. Яган // Многоликая и самобытная : заметки о литературе Зауралья / И. Яган. – Куртамыш, 2007. – С. 35.)
Немалую роль в процессе становления характера ребенка сыграли и взрослые. Свою повесть «За борами за дремучими» В. Меньшиков посвятил памяти бабушки Варвары Кондратьевны, с которой неразделимо было детство автора. Бабушка научила его видеть, любить, ценить и беречь все живое. «Бабка как волшебница открыла мальчику чудо цветка, чудо красоты земли, соединила его с природой. Здесь ребенок жгуче почувствовал ответственность перед красотой, понял себя как частицу мира» (Федорова, В. Ладное согласие / В. Федорова // Сов. Зауралье. – 1991. – 14 нояб. – С. 8.). Эту цитату можно отнести и к биографии Василия Юровских. В большинстве его рассказов, посвященных военному детству, также неизменно присутствует образ мудрой, предельно честной и трудолюбивой бабушки автора – Лукии Григорьевны, которая на восьмом десятке лет все еще работала в колхозе. Она, известная в округе травница, тоже научила внука наблюдать за природой, ценить и любить ее.
Повесть В. Меншикова «За борами за дремучими» отличается пронзительным лиризмом, удивляет, завораживает и очаровывает. Автор показывает мир чувств маленького человека, связь красоты и труда, общность с природой и родной деревней, беспокойство за свою и чужую жизнь, осознание себя человеком. «Привлекает в книге поэтическое отношение зрелого человека к семье, где три звенышка нерасторжимы: дети, родители, внуки. Доверие, любовь, жалость, нежность вливаются в человека не сами собой, не с неба падают, не родственными нитями связываются. Под чувствами должна быть основа. Это не только общение с природой, но и бытовые заботы, общая работа, общая радость и разделенная на всех беда. Дети крутятся около дедов, помогают по мелочам, примечают семейные привычки, ухватки. Нет праздности, но нет и злобы, нет тычков и подзатыльников». (Федорова, В. Ладное согласие / В. Федорова // Сов. Зауралье. – 1991. – 14 нояб. – С. 8.). Эти слова В. П. Федоровой о повести Валерия Меньшикова можно отнести ко многим произведениям зауральских авторов о Великой Отечественной войне, поскольку тема преемственности поколений буквально пронизывает многие произведения зауральских авторов, переживших в детстве то страшное время.
Иван Яган, рассматривая рассказы Василия Юровских о военном детстве, написал: «Суровая правда жизни, философия без громких деклараций, поэзия горести и неиссякаемого оптимизма народного. Только истинному художнику дано не увязнуть в елее личных исповедей, разглядеть за трагическим фактом и другое, что было: смешное и светлое, надежду и веру, все то, что помогло выстоять, выжить и остаться человеком...» (Яган, Иван. Наш Пришвин / И. Яган // Курган и курганцы. – 2007. – 11 мая. – С. 6.). Эти слова с полным правом можно отнести и к творчеству Василия Юровских, и к повести Валерия Меньшикова, и к повести «Рассветы над Байдановкой» самого Ивана Ягана.
Тяжелое военное детство не ожесточило детские сердца, а способствовало становлению характера. Об этом мы читаем в повестях и рассказах Виталия Михайлова «Бабье лето», «Зимняя ночь 43-го», «Радуга», «Горький запах полыни». Об этом повесть в новеллах Виктора Потанина «Белые кони» и повесть «Тихая вода».
Главному герою повести В. Потанина «Тихая вода»(73) 10-летнему "маленькому рябому мальчику" Васе Рукину не до ребячьих забав. На нем все домашнее хозяйство - огород, корова, куры, бычок племенной. Он и корову доит, и траву косит, хоть никто его этому не учил – обстоятельства заставили. Мать – трактористка, дома бывает редко, все время на работе, а отец пропал без вести в первых боях. А тут еще забывчивость у Васи феноменальная и сонливость странная, которая дважды уже ставила его на самый край гибели. И вот, когда с ним случилось очередное «недоразумение» (он «случайно» уснул в лодке и едва не погиб, потому, что лодку река понесла), и мать, и все село, взбудораженное его исчезновением и спасением, окружили Васю, пристыженного и смертельно напуганного. Он «вдруг почувствовал горько, по-взрослому: был бы живой отец, все обернулось бы в другую сторону. И от невозможности увидеть отца, от душевной и телесной усталости, от обиды на свою неудачную жизнь, от страха перед матерью — Васька безутешно заплакал. И плач был особенный. Скоро перешел в сплошное рыдание, и ничем не остановишь, даже свет для него померк — глаза свело к переносице, а пальцы у рук затвердели и не сгибаются, как железные крючки. Наверно, сдали Васины нервы. И у малых ребятишек они, видимо, бывают...»[73, с. 18-19], «Самые патетические фразы о подвиге народном бледнеют перед этой обыденно звучащей правдой самого подвига, повседневного, трудного, требующего всех сил души и тела», - пишет об этом эпизоде Н. Яновский (Яновский, Н. Красота земли и красота человека / Н. Яновский // Потанин, Виктор. Избранное : повести и рассказы / В. Потанин. – М.: «Мол. гвардия», 1982. – С. 508).
Непосильное бремя забот, тяжелый недетский труд не сломали, а закалили характер главного героя, который смог осуществить свою мечту. Васька, пошел по стопам отца — он стал летчиком, быть может, уже космонавт. "Хорош сирота, поди уж в космонавты зачислен", "в голове самолеты да самолетики", - пишет о нем отчим[73, с. 29].
Главный герой рассказа Виктора Потанина «Наследник солдата»(65) - тоже сирота, у которого родители погибли в войну во время бомбежки. Он был в то время настолько мал, что даже имени своего не помнил. Подобрали его чужие люди, был он у партизан, а затем отправлен в детский дом, где ему и дали имя – Александр Матросов, в честь героя Великой Отечественной войны. Действие рассказа происходит уже в мирное время, но главный герой живет неравнодушно. Он беспокоен и горяч, честен и правдив – ведь он наследник солдата и старается оправдать имя своего знаменитого тезки.
Каждый из вышеперечисленных зауральских писателей, чье детство прошло в годы Великой Отечественной войны, «…ничего не навязывает от себя, но как бы только слегка помогает читателям самим извлекать даже из, казалось бы, ничем особым не примечательных встреч, случаев, событий, сохраненных памятью, уроки. Уроки совести, сострадания, милосердия, доброты, сочувственного сопереживания, душевной открытости миру. …в сердечной открытости рассказов … действительно есть что-то взаправду роднящее их творчество с непосредственностью и бесхитростностью мировосприятия ребенка». (Селезнев, Ю. Своя песня / Ю. Селезнев // Юровских, Василий. Родное гнездовье: повесть в рассказах, новеллы / В. Юровских. – М.: Современник, 1990, С. 4.)Эти слова Ю. Селезнева о творчестве Василия Юровских можно с полным правом отнести и к повестям о военном детстве И. Ягана, В. Менщикова, В. Потанина.
О поколении ребят сороковых годов, которым рано пришлось повзрослеть, образно написала Татьяна Лепихина в стихотворении «Мальчишки сороковых» (245):
Души их застывали от боли,
Похоронки дрожали в руках,
А они вновь шагали на поле
И взрослели у всех на глазах.
«У той страшной, хотя и победной войны особая власть и особая сила. Она не только безотцовщину породила и списала в распыл многие детские судьбы, но и воспитала поколение опаленных войной, честных, мужественных, стойких ребят. Война - это не только бои, смерть и мужество, танки, самолеты... Война - это ещё беженцы, госпитали, голод, детские души, сжавшиеся при виде происходящего, страдающие за своих отцов и матерей всем своим существом», напишет Александр Сметанин. (Сметанин, Александр. Три судьбы / А. Сметанин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2002. - № 2 (10). – С. 23-28).
К счастью, лишь немногим зауральским авторам довелось воочию видеть все ужасы реальных военных событий. Тем ценнее для читателя познакомиться с художественно документальной прозой – повестью Владимира Плющева «Владукас»(54) и небольшими рассказами Николая Балашенко под общим названием «Непридуманное детство» (3).
Авторы – дети войны. «Одним из мальчишек того военного поколения является герой повести «Владукас», он же автор, написанной на автобиографическом материале. …суровые лишения и страдания выпали в детстве на долю этого человека. Ему исполнилось одиннадцать лет, когда началась Великая Отечественная. Вместе с матерью он оказался на оккупированной фашистами Брянщине, в небольшом городке Дятьково. Впоследствии Дятьковский район стал центром действий брянских партизан, которые в сорок втором году изгнали из района гитлеровских захватчиков и образовали Партизанскую республику. Она героически продержалась более двух месяцев. В эти дни и позже Володя Плющев-Котиков выполнял опаснейшие поручения партизан. Потом враги захватили город, и Володя вместе с матерью под фамилией Котиков скрывался от гестаповцев и полицаев. Вскоре их отправили на каторжные работы в Германию, но они совершили побег из концлагеря. На территории Литвы, оккупированной гитлеровцами, прошли через все круги фашистского ада: гестаповские застенки в Шяуляйской тюрьме, испытали тяготы труда на каторжных торфоразработках.
Вдали от родных мест Володя вместе с матерью участвовал в борьбе русских партизан и литовских подпольщиков против ненавистных захватчиков. Это он, Володя Плющев, тринадцатилетний русский мальчик, обрел тогда новое имя — Владукас. Так по-литовски звучит имя Владимир. Все это время он хранил у себя пионерский галстук, как частицу красного знамени, под которым сражался его отец.
Когда Красная Армия освобождала Литву, Володя принял участие в боевых делах — под разрывами бомб и пулеметным огнем помог привезти нашим бойцам снаряды на передовую.
…Вымысел, даже талантливый, не сравнится с правдой, с тем, что «выдумала» сама жизнь. Можно представить фашистские застенки, пытки и расстрелы, но нельзя так пережить издевательства гитлеровских палачей, которым они подвергали свои жертвы. Тем и ценна автобиографическая повесть В.А. Плющева. И чем дальше уходит от нас время Великой Отечественной, тем дороже детали и подробности о ней, переданные ее участниками и современниками, что позволяет в наши дни понять те нравственные устои, которые помогли советским людям в самых невероятно трудных условиях выстоять и победить». (Белозерцев, А. К. У войны не детское лицо / А. К. Белозерцев // Плющев, Владимир. Владукас : [повесть] / В. Плющев. – Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 1992. – С. 300-301.)
Военное детство Николая Ивановича Балашенко проходило на оккупированных врагом территориях. В коротеньких рассказах-воспоминаниях «Непридуманное детство»(3) автор передает свои детские переживания того времени. Это вечное ощущение голода. Чувство глубокого унижения, когда дети решились попросить «власовцев», оккупировавших их избу, немного горохового супа, и один из оккупантов плеснул этим супом ребенку в лицо («Гороховый суп»). Жуткий страх за жизнь матери, которую чуть не расстрелял «власовец» из-за миски холодца, которую мать утаила для детей («Миска холодца»). Жестокость немца, устроившего «избиение младенца» за небольшую шалость («Пулеметные ящики»). Страх и радость, когда наступило освобождение от захватчиков («Освобождение»). Автор помнит, как плыло по Днепру неисчислимое количество трупов, как много погибло любопытных ребятишек после войны, потому, что в лесах оставалось немало складовс боеприпасами. Незабываемо было для автора и 1 сентября 1945 года, когда в школе каждому выдали по карандашу и 2 тетрадки. «Хотя потом приходилось писать и на немецких листовках, которые мы собирали по траншеям уже выцветшие. И делать чернила из крушины».(с.77) Автор только констатирует факты, но для читателя вырисовывается общая картина жизни на оккупированной врагами территории в военные годы. События, увиденные глазами ребенка, описанные просто и безыскусно, выглядят очень достоверно и от того еще более страшно. В «Курганах памяти»(2) автор вспоминает, как на утро после казни побежали они с друзьями к роще, в которой были расстреляны евреи из Дашковки. На всю жизнь запомнился автору тот леденящий страх, который охватил его, когда на фоне голубого неба вдруг стало видно, что насыпи, где были погребены расстрелянные еврейские женщины и старики, еще шевелились.
Как факт своей военной биографии описывает Михаил Шушарин встречу с искалеченным войной ребенком в рассказе «Вася-санитар»(90). Автор вспоминает о том, как был ранен, освобождая Карелию, и лечился в Олонецком госпитале. Главный герой его воспоминаний – 12-летний мальчишка Вася-санитар, который немало настрадался за свою коротенькую, но полную трагическими событиями жизнь. Война началась, когда Вася со своим пионерским отрядом ездил в соседний город Лодейное поле, на экскурсию. Когда возвращались, фашистские самолеты разбомбили машину. В живых остались только Вася и пионервожатая Настя. Несколько дней возвращались они пешком в свой родной город. Голодали. Вася, как настоящий мужчина, пытался защитить Настю от фашистских насильников и отстреливался из дедушкиного охотничьего ружья. Его все-таки схватили и пытались расстрелять вместе с двумя связными из Суоярвинского партизанского отряда. Но мальчику повезло, он не только выжил, но и очутился в госпитале, где работала его родная бабушка. Мальчишка не озлобился, наоборот он лучше всяких лекарств действовал на измученных болью раненых десантников, цитируя поэму Твардовского «Василий Теркин» и искренне веря, что это реальный человек, а не литературный герой. «Вася исполнял многие госпитальные обязанности. Он "ставил" градусники, дежурил около "тяжелых", стирал бинты и салфетки, разносил кашу, бегал за водой, помогал нянечкам мыть пол, таскал "утки", подавал костыли...»[90, c. 63]. И постоянно рассказывал "историю своей жизни", тем самым не давая раненым впадать в отчаяние. Не смотря на то, что во время расстрела у Вас была перебита и беспомощно болталась кисть руки, он научился управлять непослушной кистью и, ловко забрасывая ее, умело удил рыбу вместе с автором. Выписываясь из госпиталя, автор подарил Васе-санитару свой гвардейский значок, который спас ему жизнь, не дав пуле задеть сердце. Спустя долгие годы внук автора побывал вместе с родителями в городе Олонце, встретился с ветераном Великой Отечественной войны, врачом районной больницы Василием Илларионовичем Кедриным (Васей-санитаром) и получил от него на память «скукореженный, посиневший от времени» гвардейский значок его деда. В этом рассказе автор показал и отчаянную смелость детей, которые, оказавшись на войне, порой ни чем не уступают взрослым, и преемственность поколений.
В Курганскую область на момент ее образования прибыло почти 20 тысяч эвакуированных, в том числе более 7 тысяч из осажденного Ленинграда. Этот факт нашел свое отражение в художественных произведениях наших земляков. Один из героев рассказа В. Юровских «Лимон»(107) - эвакуированный из Ленинграда Димка. Его сестра и бабушка погибли во время бомбежки, он остался с мамой. Димка пытается приспособиться к деревенской жизни, во всем помогая ребятам. О вечно голодных ленинградских ребятишках упоминается и в рассказе «Соломеины голуби»(107).
Леонид Куликов в стихотворении «Декабрь 41-го»(238) описывает тот момент, когда в зауральский тыл приезжают эвакуированные, которых надо куда-то разместить и чем-то накормить.
Москвичи, смоляне, ленинградцы –
Сколько их в селе – не сосчитать,
Коль война пришла, куда деваться?
Все родные, надо помогать.
Вышли ленинградские мальчишки
На снега сибирского села,
Их не греют легкие пальтишки,
Животы дорога подвела.
Поэт подчеркивает единение народа в пору страшных испытаний. Сами голодные, местные жители готовы поделиться последним с теми, кто перенес еще большие страдания. Александр Худяков в стихотворении «Эвакуированная»(341) делится впечатлениями от встречи с 13-летней девочкой. Ее рассказы о войне, которую она видела своими глазами, о том, что ей пришлось пережить, глубоко волнуют автора.
Майя Миргородская, которая во время войны была эвакуирована в нашу область с Украины, в своем автобиографическом стихотворении «Моей матери»(248) признается в огромной любви к Агриппине Ильиничне Медведевой, заменившей ей родную мать. В войну Майя осталась сиротой (погиб на войне отец, эпидемия сыпняка унесла мать), и ее с братишкой эвакуировали в Сибирь. Их взяли на воспитание в семью Медведевых, где и так было пятеро детей, но заботы и ласки хватило на всех ребятишек. С огромной благодарностью автор пишет о женщине, которая «вынимала из сердца осколки войны», учила жить и радоваться жизни.
До слез трогают читателя художественно-документальные воспоминания Виктора Потанина «Боря-маленький и другие» из цикла «Блокадные мальчики»(60), где автор, описывая свое военное детство в родной Утятке, вспоминает свою первую встречу с эвакуированными ленинградскими детьми. Многие из них болели, были покалечены, многие были сиротами. Некоторые были озлоблены и мстили местным ребятишкам за то, что те не слышали свиста бомб, жили далеко от войны. Боря Смирнов, которому было только 4 года, жил без ног. Когда везли в эшелоне, он их отморозил; пока добирались до Кургана, началось воспаление, ноги пришлось ампутировать. Врачи ему сказали, что у него еще вырастут ножки, и малыш поверил. Автор вспоминает жизнь в деревне в военные годы, когда люди умирали от истощения, хоронить приходилось без гробов, потому, что в деревне давно не было ни досок, ни дров, печи топили мерзлым кизяком. Если в семье было ружье, то ребята, чтобы прокормиться, охотились на ворон и сорок. Эти простые и безыскусные описания детских впечатлений трогают душу читателя гораздо сильнее, чем художественный вымысел.
Недаром Светлана Никитина в стихотворении «Дети Великой Отечественной»(254) пишет:
Мы были просто детвора,
Но до сих пор на сердце рана.
Так может быть, и нас пора
Признать войны той ветеранами.
Женщина и война
Значительное место в произведениях зауральских авторов о Великой Отечественной войне занимает тема «Женщина и война». О женщинах - участницах войны написано немного – это повесть Николая Лавринова «Узница лагеря Равенсбрюк» и стихи Л. Куликова «Прощальный салют», Н. Рождественской «Лишь в окно постучится весна…», Т. Лепихиной «Мама», «Фронтовичка», Ф. Баскаковой «Вальс», Н. Зайцева «На том пиру». Анатолий Предеин в стихотворении «Сестренка»(300)очень ярко рисует короткий фронтовой эпизод из жизни медсестры, которая под страшным огнем противника не только спасала раненых, но и воевала с врагом.
Она от страха словно меньше стала,
Но все равно не думала про смерть.
И, плача, все стреляла и стреляла,
Как будто бы боялась не успеть.
Особенностью зауральской литературы о войне является то обстоятельство, что основная часть произведений этой тематики посвящена женщинам – труженицам, женщинам-матерям, вдовам. Документы свидетельствуют о том, что в военные годы в Зауралье только в 3-5% крестьянских дворов были трудоспособные мужчины. Весь тяжелый мужской труд взяли на свои хрупкие плечи женщины. Николай Аксенов в стихотворении «Солдатки»(117), Владимир Филимонов в стихотворении «Матерям России военной поры»(330) в кратких поэтических строчках сумели нарисовать панораму трудовых будней русских женщин, проводивших мужей на фронт.
Черствым хлебом глотая тоску,
Миллионы солдаток суровых
Молотили снопы на току,
Выезжали пахать на коровах.
Жили тихо, без лишних затей,
О любимых скорбя втихомолку,
Одевали в обноски детей,
Провожая в начальную школу.
Счет вели отвоеванным дням,
Проходившим с ленивостью рачьей,
Помогали далеким мужьям
И трудом, и любовью горячей.
До темна не сходили с полей
И в жару, и в мороз, и в ненастье,
Чтобы жизнь сохранить на земле
И святую надежду на счастье.(117)
Стихи А. Худякова «После работы», Т. Лепихиной «Солдатки», Н. Старшинова «Солдатская мать», Э Упит «В деревне отпела тальянка…», Н. Востряковой «Святые матери России» посвящены тихому и в то же время великому подвигу женщины-труженицы в военную пору. Многие потеряли мужей-кормильцев, но, преодолевая душевные муки, продолжали трудиться и растить детей. У Дмитрия Белоусова есть простое и в то же время страшное своей реальностью стихотворение «Вдова»(142-145)
Пришла на мужа похоронка.
Вдова проплакала весь день
И ночь…
А на завтра шла пахать в поле, коротко сказав подругам: «На фронте нужен хлеб живым».
Пронзительные, берущие за душу стихи Н. Корнеевой «Плач вдовы»(234) и Ф. Баскаковой «Вдовы войны»(137), передают всю горечь потери близкого человека, погибшего на войне. Война забрала вместе с мужьями их женское счастье, которое осталось лишь в снах и воспоминаниях. Вдовья доля – вечное одиночество, забота о детях и о доме. Этот мотив звучит в стихах Н. Слободчиковой «Не будите вдов»(311), В. Филимонова «Вдова» (330), Т. Лепихиной «Вдовы»(244)
Я вдовий лик, как лик иконы,
Внесла бы в храмы всей Руси.
За все, что выпало им в долю,
Спаси их, Господи, спаси!
Из 200 тысяч призванных на фронт зауральцев вернулись домой менее половины, и тысячи женщин остались вдовами, а матери не дождались своих сыновей. Это обстоятельство находит свое поэтическое выражение в стихотворении Александра Позднякова «Такую пору, помню, пережили…»(289). Автор использует образное сравнение - «черным дождем летели похоронки», и перед глазами читателя встает яркая картина.
Листки в конвертах медленно летели,
Последнюю надежду отстраняя,
И молодые женщины вдовели,
И за подол держалась ребятня.
Спустя многие годы боль потери притупляется, но в душе, обреченной на одиночество, остается незаживающая рана, память о погибших близких остается до конца жизни. Этот мотив звучит в стихах Л. Баженовой «Вдовы», Н. Аксенова «Гулянка», И. Шаляпина «Храните женщину седую…», А. Еранцева «Невесты», Ф. Баскаковой «Вдовы войны»(137-139)
Жаль не придумали медали
За боль разлук и боль потерь!
За вдовью долю, что им стала
Судьбой…И под косынкой… снег.
Что похоронка повенчала
Их с одиночеством навек!
Что в сорок пятом, в День Победы
Их не закончилась война…
Что лиха горького изведать
Им суждено было сполна.
Мотив вынужденного женского одиночества, причина которого - гибель мужчин на полях сражений, звучит не только в поэтических произведениях (А. Еранцев «Невесты»(212), О. Хузе «Я не была его женой»(343), но и в прозе. Судьбы некоторых героинь произведений М. Шушарина, В. Михайлова, В. Потанина, В. Юровских были бы иными, если бы не война. Очень ярким в этом плане является образ няньки Нюры из повести В. Потанина «Пристань»(66). «Она принадлежит к поколению женщин, обездоленных войной. Их мужья и женихи погибли, и свой век они прожили одинокими. Одинокими, но не сломленными, не опустошенными. Семью свято хранили, если она оставалась после мужа, чужих детей вынянчивали, берегли, как своих, любви своей, теперь уже давней, блюли неукоснительную верность. А у няньки Нюры еще горше все сложилось. Когда уходил Ваня на фронт, не успела у нее с ним созреть любовь, и живет нянька Нюра любовью больше воображаемой, благодарная этой любви, дарующей силу жить осмысленно и полно». (Яновский, Н. Красота земли и красота человека / Н. Яновский // Потанин, Виктор. Избранное : повести и рассказы / В. Потанин. – М.: «Мол. гвардия», 1982. – С. 503.)
Образ женщины-матери в произведениях зауральских авторов, посвященных Великой Отечественной войне, находит свое воплощение чаще всего в поэзии. В поэтических строчках выражены чувства матери, провожающей сына на войну (И. Яган «Разговор с мамой»(354), томительное ожидание писем с фронта (Н. Старшинов «Солдатская мать»(316), упорное нежелание верить скупым строчкам похоронки, вера в то, что сын обязательно вернется (Ф. Баскакова «У гранитной стены», «Мать всегда ждет», Н. Слободчикова «Ожидание», Н. Рождественская «Подорожник лечит блиндажи…», В. Филимонов «Мать солдата плакала во сне…»).
Интересен такой момент, как отношение матери к сыну, предавшему Родину. Если в рассказе А. Воротникова «Совесть не спрячешь»(10) мать сама толкает младшего сына на предательство, то в стихотворении А. Предеина «Дезертир»(300) мать отказывается признать сына, который 7 лет прятался в лесах, уклоняясь от участия в военных действиях. Этот же мотив звучит и в поэме А. Еранцева «Горсть земли»(211).
Гимном женщине-матери, бережно хранящей память о погибших на войне сыновьях, можно назвать трогательный до слез рассказ В. Юровских «Солдатская мать»(106). Автор рассказывает о «тихом подвиге» неприметной при жизни женщины-крестьянки, отдавшей фронту троих сыновей. Через много лет после Великой Отечественной войны умирает деревенская старушка Аграфена Серафимовна Ильиных. Ее муж умер еще до войны, спасая колхозное добро, а трое сыновей полегли на поле брани в Великую Отечественную. Председателя сельсовета Брыкина до глубины души потрясло завещание этой женщины, которая все накопленные денежные сбережения просила направить в фонд обороны страны, чтобы изготовить автомат и вручить его лучшему бойцу на границе. «Деньги эти не мои, они получены за младшего моего сынка Илюшу. Пенсию я за него получала у государства. И как мне принесли её первый раз, так я и порешила: пусть окончилась война, а стану копить деньги для обороны страны. В войну-то ничего у меня не было, окромя трёх сыновей. Все они погибли. Илюша командиром воевал, ротой командовал, пока не погиб под Варшавой. Стало быть, сын мой не только оборонял своё Отечество, а и других вызволял из-под проклятого Гитлера. В память Илюши примите, когда помру, мои сбережения в фонд обороны СССР, а значит, и обороны мира. Наше оружие завсегда стреляет по врагам мира. Просьбе моей прошу родное правительство не отказать»[106, с. 186-187]. Председателя удивило то, что если «другие старухи изо дня в день отаптывают порог кабинета» с разными просьбами, хотя у самих есть дети, которые в состоянии оказать помощь, то Аграфена Серафимовна за всю жизнь ни разу с просьбами в сельсовет не ходила, хотя одна жила. А тут еще и это завещание. «Других понять можно, если копят они деньги себе на чёрный день, детям или на покупки. А тут в мирные дни тихонькая русская старушка из месяца в месяц откладывала пенсию за погибшего сына на сберегательную книжку не ради личной корысти... Отрывала от себя ради самого святого на земле — ради мира и жизни чужих детей. А как же иначе назовёшь могущество обороны нашей страны? Не имей мы грозного и новейшего вооружения, а оно ох каких денежек стоит! — страшно и представить о последствиях... Сорок первый год научил нас крепко... Врагов надо устрашать не песней одной о том, что врагу не гулять по республикам нашим, а прежде всего — оружием...»[106, с.187]. Вся загвоздка была в том, что в Советском Союзе был фонд мира, а фонда обороны не было. Но умершая старушка, десятилетиями обделяя себя деньгами, верила, что просьбу ее уважат. В годы Великой Отечественной войны тем, кто отдавал свои сбережения на разгром фашизма, приходили благодарственные телеграммы от Сталина, о них писали газеты, они вошли в историю. Вот поэтому председатель полон решимости, во что бы то ни стало, выполнить посмертную волю матери троих погибших солдат-орденоносцев. Ведь «просьба эта не ради славы и обнародования». Рассказ заканчивается тем, что с величайшими почестями провожают односельчане в последний путь не генерала, а «простую, ничем не заметную деревенскую старушку Аграфену Серафимовну Ильиных, при жизни не заметную, как и многие, многие русские женщины-крестьянки…»[106, с. 190].
Недаром Сергей Васильев в стихотворении «Нашей женщине»(163) славит русскую женщину, так много пережившую в страшные военные годы.
Нет в этом лести и нет в этом вымысла:
Сколько ты вместе с подругами вынесла,
Сколько трудилась ты в годы военные,
Сколько крепилась ты в ночи бессменные;
Сколько под смертью была ты и около,
Сколько ты рыла, пилила и штопала,
Сколько дорог ты измерила, быстрая,
Выстояв в непогодь, вытерпев, выстрадав;
Сколько обид и невзгод испытала ты,
Сколько колючих снопов повязала ты,
Сколько ты слез над сиротской тетрадкою
В пасмурный день уронила украдкою;
Сколько карающих мин начинила ты,
Сколько пылающих ран залечила ты!
Старая ты или ты моложавая,
Русая с виду ты или чернявая,
С проседью ты или с косами длинными,
Ксаной зовут тебя или Мариною,
В синей спецовке ты или ты в форменке,
В белом халате иль в порванной стеганке,
В дымной шинели иль в новеньком платьице,
- Пусть же за все тебе вскоре отплатится.
Славлю терпенье твое исполинское,
Бедное сердце твое материнское,
Добрую душу, глаза непокорные,
Умные, милые руки проворные.
В большинстве произведений зауральских авторов о Великой Отечественной войне ярко отражается тема сплоченности народа перед лицом трудных испытаний. В этой страшной войне русский народ победил не из-за социальных преимуществ, не из-за любви к Сталину. Люди хотели жить. Выжить. Для этого им пришлось победить врага. Именно сплоченность, взаимовыручка, как на фронте, так и в тылу, явились залогом победы. Этот мотив прослеживается в стихах Л. Куликова «Декабрь, 41», Л. Андреевой «Я тихая, мне мама говорит…», А. Партина «Когда на битву Родина вставала…», А. Козлова «Живы и здоровы», А. Виноградова «Память», рассказах В. Юровских «Тальянка», В. Снегирева «Решето». Интересен такой момент: показывая сплоченность простого народа перед всеобщей бедой, иногда авторы противопоставляют его тем, кто наделен властью. Для зауральской литературы, посвященной военной тематике, тема «народ и власть» не является ключевой, но в некоторых произведениях встречается. В частности, в рассказах В. Федоровой «Клены», В. Малахова «За зеленым горохом», В. Михайлова «Горький запах полыни», «Бабье лето», некоторых рассказах В. Юровских.
В рассказе «Легковушка»(101) Юровских вспоминает, как заехали в их деревню высокие чины на легковой машине и попросили кузнеца изладить в ней что-то. Но деревенский кузнец не смог справиться с задачей, и жители деревни были страшно перепуганы, что кузнеца посадят. А в деревне без кузнеца – погибель. Все обошлось, но кузнец после этого случая слег и поседел, а ребятишки всем миром помогали в кузне. Не оставит равнодушным читателя и рассказ «Кедр»(107), в котором главный герой, он же автор, вспоминает деревенского сторожа Егора Ивановича Поспелова, который со времен японской войны берег и растил кедр. Он привез его 7-летним деревцем из Красноярска. Тамошний солдат сказал, что «…кедр долго живет, ежели отрастет, то и ты долго жить будешь, и дети твои, и деревня не переведется»[107, с. 68]. Вот и охраняет дед Егор и сад, и свой кедр, хоть колхоз ему никакие трудодни за это не ставит. И деревенских ребятишек приучил ухаживать за садом. Больше всех радовался дед Егор первым 3 шишкам, которые наконец-то вызрели, да только заехал в деревню пьяный зять большого начальника на грузовике, застрял на плохой дороге и срубил под колеса первое попавшееся дерево, которым оказался этот самый, оберегаемый Егором Ивановичем, кедр. «… нам с Вовкой впервые за всю войну стало страшно за дедушку, за наших отцов на фронте и за всю Юровку»[107, с. 70]. Когда погибает этот кедр, символ веры в светлое будущее, то даже детей начинают одолевать сомнения в правильности устройства общества.
Следует отметить, что для литературы о Великой Отечественной войне 90-х годов характерна тема противопоставления власти и народа. В этих произведениях облеченные властью люди, любящие Родину только на словах, думающие прежде всего о своей выгоде, безжалостно помыкают хорошими, честными людьми, посылая их на гибель. Яркое тому подтверждение – рассказ В. Юровских «Исперкоза»(103). В нем автор на контрасте показывает оптимизм и самоотверженность простого деревенского труженика и трусость, низость человека, облеченного властью. Сюжет таков: голодная тыловая деревня, где практически не осталось мужиков, только дети, да солдатские вдовы, которые из последних сил трудятся для фронта. Ватага ребятишек под предводительством молодого тракториста Кости Малыгина радостно встречает солнечное утро, охотясь на козлов, чтобы добыть мяса не только для себя, но и для овдовевшей Анны Степных, которая осталась без помощи с малолетними детьми. В это же самое время угрюмо встречает нарождающийся день уполномоченный из района Илья Борисович Гирш. А настроение у него скверное из-за того, что единственный раз он не выполнил директивы вышестоящего начальства Автор показывает приспособленца, который умеет ораторствовать, стыдить истинных тружеников и организовывать займы, но при этом страшно боится попасть на фронт. Всю низость его натуры подчеркивает маленький факт – Гирш слышит, как деревенские бабы плачут по убитым на фронте мужьям, и размышляет: «Война без жертв не бывает. Он, Гирш, тоже пострадал: в дороге пропали у него три чемодана, безвозвратно утрачено все, что он накопил и сберегал для себя. А ведь не жалуется и не хлюпает соплями»[103, с. 57]. Он и убитого Костей Малыгиным козла с радостью увозит в райцентр якобы на экспертизу (чтобы отвлечь внимание от себя). Странное слово «экспертиза» народ переиначил на «исперкоза» (и-спер-коза), а Костя Малыгин сгорел в танке, освобождая от гитлеровцев Злату Прагу. «… начисто забыто и слово «исперкоза», но только не ВОЙНА. Она и поныне раньше срока закрывает глаза уцелевшим в боях ветеранам, не щадит солдатских сирот и затягивает дурниной умершие деревни. Сама земля горемычной вдовой все еще ждет с чужбины пропавшего без вести кормильца»[103, с. 58].
Сохранение памяти павших в той страшной войне, уважение к тем, кто вернулся с поля боя, вполне естественны как для поколения «детей войны», так и для тех, кто родился вскоре после нее. Первые испытали все тяготы военного времени, а вторые воспитывались в послевоенной атмосфере, когда
Что ни семья, то – фронтовик: кто раненный,
кто инвалид; над койкой – снимки в ряд
родных мужчин – с надеждой-ожиданием:
а, может, жив кто и придет назад?
- читаем мы в стихотворении Николая Покидышева «Пора послевоенная»(296). Уже то, что было перед глазами детей, воспитывало в них чувство патриотизма.
Но знали точно: чей отец убит,
Чей – инвалид и чей кричит ночами,
Как будто в танке до сих пор горит,
Сбивая пламя голыми руками.
И жгла обида как своя вина:
Нам слишком поздно выпало родиться.
Но если вновь обрушится война,
То отомстим за все проклятым фрицам.
(«Дома в те годы строили войска…»(296)
Бережное отношение к памяти погибших отцов, хранение простых вещей, принадлежавших им, как величайших реликвий, – основной мотив в стихах А. Андреевой «Письмо»(124), Н. Климкина «Войны не видел я…»(227). В рассказе В. Снегирева «Решето»(85) главный герой – Ленька чуть не погиб в снежном буране, спасая величайшую семейную реликвию – решето – единственную памятную вещь, оставшуюся от отца, погибшего на фронте. Сюжет рассказа незатейлив. В голодное послевоенное время мать вместе с детьми отправляется в рождественский мороз в поле рыть норы сусликов, надеясь найти их запасы. Нагребли 2 мешка мякины с отдельными зернышками и счастливые возвратились домой. Старший брат Ленька был отправлен веять зерно. Но случилась беда: ветер вырвал из рук легкое решето, и Ленька кинулся в непроглядную тьму бурана его ловить. Решето мать берегла, как самое ценное сокровище, и Ленька не мог его не найти. Вся деревня собирается на поиски Леньки, которого, к счастью, удалось найти в огромном снежном намете и спасти. Автор показал, как бережно хранится память о погибших близких, как едины люди в порыве помочь односельчанину.
Волнующий душу рассказ Н. Покидышева «Скрипка Чукая»(58) идет от лица автора, вспоминающего свое послевоенное детство. Герои его воспоминаний - два странных с точки зрения детей старика: Люба, которая моет полы в подъездах, и сопровождающий ее муж Чукай, в ожидании жены играющий на скрипке. Ребятишки над ними смеялись. Позднее выяснилось, что странность стариков происходила от великого горя. Люба и Чукай жили с детьми в Минске, в начале войны они эвакуировались, и при бомбежке поезда на их глазах дети погибли. Автор многие годы не может забыть звук скрипки Чукая – скрипки Войны - и страстно желает попросить прощения за свое детское непонимание.
Именно перу авторов военного и послевоенного поколений принадлежат самые трогательные произведения, посвященные участникам Великой Отечественной войны, -рассказы В. Юровских «Груздяные грядки», «Дедушки», В. Малахова «Солдатушки бравы ребятушки…», повести М. Шушарина «Роза ветров», «Последствия тяжелого ранения», «Седые и святые». Николай Покидышев в стихотворении «День Победы»(296) вспоминает соседа-фронтовика, который в День Победы плакал навзрыд, вспоминая погибших товарищей, и, стиснув зубы, штурмовал ступени лестницы, выбираясь во двор, поскольку был без ног.
Детство промелькнувшее мое!
В День Победы – не унять тревоги –
Вижу: с костылями наотлет
В полный рост встает солдат безногий!..
До слез трогает душу читателя стихотворение Н. Аксенова «Мои ветераны»(115), в котором автор, отдавая дать уважения людям, которые и отстояли свою Родину в жестокой битве с врагом, и построили сильное государство, просто требует помнить об этих героях.
Я требовать сейчас имею право,
Чтоб помнил мир об этих стариках,
Чтоб не померкла воинская слава
На всей Руси в народах и в веках.
У Василия Юровских есть трогательный рассказ о фронтовиках под названием «Дедушки»(101). Повествование идет от лица автора, который невольно становится свидетелем разговора школьников, рассуждающих о предстоящей встрече с фронтовиками. Один из ребят с удивлением рассказывает товарищам о том, что у его деда много орденов и медалей, а тот скромно молчал об этом. Автор тут же представил, как «…перед школьниками рассядутся стеснительно и взволнованно ветераны войны. Они будут стыдиться своих костистых рук с намертво въевшимся мазутом; стыдиться пустых рукавов и скрипучих протезов вместо живых ног; оборванных пальцев и неуклюжих наколок-татуировок. Многие впервые за долгие мирные годы прицепят ордена и медали на пиджаки, а у иных не окажется даже бронзовых знаков отличия. Кого-то изувечила война в самом начале, и пришлось тому вернуться на костылях или с пустым рукавом, но без единой медали, ибо не больно тогда и жаловали солдат – не до того было командованию. У кого-то сыновья и внуки порастаскали на игрушки все, что заслужили воины смертной работой на поле брани»[101, с. 108-109]. Автор невольно вспомнил, как будучи ребенком, наблюдал возвращение фронтовиков в родное село, возвращение отца. До чего несмышленому мальчишке было обидно, что на отцовской гимнастерке вместо ордена или медали была прикреплена лишь нашивка за ранение. Как же теперь доказывать товарищам, что отец действительно был на фронте, воевал. Автор вспоминал, как не хотелось отцу рассказывать сыну всю страшную военную правду. Лишь выпив с другом Филиппом Николаевичем, он с горечью вспоминал о том, сколько погибло однополчан: «Голодные бились, обмотки примерзали к ногам. Через двое суток пишшу дали на батальён, а куды нам шашнадцати? Политрук с горя водку из фляги выплеснул. Не елось, не пилось нам…»[101, с. 111]. И никак не сходился в голове у мальчишки (автора) нарисованный в книгах и фильмах образ войны с тем, что он слышал от самих ее участников. Еще в детстве автор заметил, что отец и односельчане-фронтовики (даже те, что вернулись с наградами) не хвастались геройством, а чаще всего молчали или «выпимши» начинали дичать и реветь о погибших товарищах. «Книжная пелена сползла с меня много позже, когда повзрослел я и своими глазами увидел разрушенные города; братские могилы по Прибалтике, в Польше и Германии…И тогда голод в тылу показался раем, и тогда иначе взглянул я на своего израненного безграмотного отца, на Филиппа Николаевича и всех, всех русских, украинцев и белорусов, татар, всех, кто уцелел на войне»[101, с. 112]. В этом рассказе автор поднимает вопрос оценки ратного труда фронтовиков. «…мой товарищ по работе со Звездой Героя, с пятью орденами, скажет мне однажды: «Да разве за награды мы воевали? Да разве есть у кого из фронтовиков обида, что не всех страна отметила орденами »[101, с.112].
Особый пиетет, с которым дети военного и послевоенного поколения относились к участникам Великой Отечественной войны, сказывается и в том, как авторы рисуют образы своих учителей-фронтовиков (А. Еранцев «Учитель», Л. Блюмкин «Учитель», Н. Истомина «Фронтовик», В. Михайлов «Военрук»). Им подражали, их уважали. У В. Веселова есть рассказ «Гефест»(7) - об учителе-фронтовике, который оставил неизгладимый след в памяти своих учеников. «Позже мы узнали, что на фронт он ушел из учительского института, был тяжело ранен при штурме Померанского вала, долго мыкался по госпиталям. В нашей школе он появился в шинели и с вещевым мешком, в котором, рассказывают, ничего не было, кроме армейского одеяла да "Истории Древнего Востока" профессора В.И. Авдиева. И тогда мы начинали замечать его тяжелую неверную поступь, видели клочья седой щетины на скулах: правая рука у него работала плохо, а левой он еще не научился бриться. Он и к протезу на ноге, похоже, не успел привыкнуть. Или это был плохой и не по мерке протез, потому что иногда, стоя у карты, наш учитель вдруг обрывал себя на полуслове, подгребал к столу и отстегивал этот треклятый протез, пряча лицо и кривя рот от боли.
Итак, он преподавал у нас историю Древнего мира, сильно хромал и, само собой, его звали Гефестом - в честь колченогого бога кузнечного ремесла, о котором мы от него же и узнали»[7, с. 161-162]. Ученикам нравилось, что его можно отвлечь от темы урока и разговорить, нравились его резкость и насмешливость, его нелюбовь к отличникам - в общем, все то, что ученики во все времена называют «свободой». И даже когда учитель истории сменил военную форму на «серый в редкую полоску костюм (немного ему великоватый, видимо с чужого плеча), про него одного мы думали: фронтовик»[7, с. 162]. Автор замечал, многие годы изредка видя своего учителя, что тот не нажил богатства и положения, ходил в своем неизменном костюме, но так же, как и раньше, будто наблюдал за людьми. Благодаря своему однокласснику, автор однажды попал в гости к бывшему учителю и с удивлением обнаружил, что тот хорошо помнит своих учеников. Этот высохший и слабый старик оказался сильнее духом, чем его ученики, родившиеся в мирное время. Пройдя горнило страшной войны, учитель-фронтовик познал цену жизни и считал, что «несчастными бывают только дураки». Необыкновенное жизнелюбие тех, кто слишком много видел смертей на той страшной войне, показывает и В. Потанин в рассказе «Фронтовики»(80).
Все познается в сравнении, фронтовикам есть с чем сравнить все прелести мирной жизни. Тем более, что война не оставляет их, приходит в воспоминаниях и снах, это постоянно подчеркивают авторы.
Никто не возвращается с войны:
Все остаются у нее в плену.
Вся память и душа войной полны,
И без нее – ни жить и не вздохнуть.
Никто не возвращается с войны.
- читаем мы у Николая Покидышева в стихотворении «Никто не возвращается с войны…»(296). Об этом пишут и сами воевавшие авторы - Я. Вохменцев, А. Пляхин, М. Шушарин, и те, кто войны не видел, но много общался с фронтовиками (Л. Блюмкин «Отец», Н. Покидышев «Давно молчавший телефон…», Л. Андреева «Он умирал, крича ночами…», В. Веселов «Гурий и Мурат», А. Захаров «Фантомная боль»). В стихах «Ветеран», «Как это трудно, помнить о войне…»(243) Татьяна Лепихина пишет о том, что с годами война не забывается, она бесконечно тревожит память ветеранов, приходя в снах и вызывая угрызения совести, потому что они остались живы, а их боевые товарищи полегли на поле брани.
Как это трудно – помнить о войне,
Как это страшно – вдруг забыть такое…
Нина Федотова в стихотворении «Старый солдат»(326) высказывает свои предположения, почему фронтовики не любят вспоминать о войне:
Немного скажут старые солдаты
О той кровавой мировой войне,
Как часто рвутся по ночам гранаты.
Как потом обливаются во сне!
Солдат не скажет, как убили друга,
С которым все делили пополам,
Как хоронил любимую подругу –
Он тоже не расскажет вам.
Как под огнем в воронке грязной
Лежал в бреду ни жив, ни мертв.
Об этом тоже вспомнить страшно,
Конечно, не расскажет он.
Он вам расскажет о Победе,
Друзьях, прошедших с ним сквозь ад,
Еще о том солдат вам скажет,
Что не свернул с пути назад.
А Надежда Истомина в стихотворении «Отец»(224) пишет:
Отец мой умирал от старых ран.
Он помнил только прошлое, так вышло.
Порой он самых близких забывал,
Но называл по имени погибших.
И это производит настолько сильное впечатление, что автор делает вывод:
Так, значит, это забывать нельзя,
И нужно, чтоб об этом внуки знали,
Чтобы всегда у Вечного огня
В их честь знамена наши опускали.
К сожалению, чем дальше время удаляет нас от тех страшных исторических событий, чем меньше остается тех, кто жил в военное время, особенно участников Великой Отечественной войны, тем меньше знают молодые россияне о «великих тех годах», тем слабее связь между поколениями. Об этом с горечью пишет В. Потанин в рассказе «Снег»(71). Действие этого рассказа происходит в мирные советские времена. На утренник в школу приглашен ветеран Великой Отечественной войны Петр Алексеевич Демёхин. Автор показывает, насколько формально подходят к организации этого мероприятия в школе: взрослым важно лишь поставить галочку и отчитаться о проделанной работе, а у детей нет возможности общения с человеком, который прошел горнило той страшной войны. Автор показывает, как силен стереотип о том, что количество наград определяет степень доблести человека на войне. А у гвардии сержанта Петра Алексеевича только и есть, что одна медаль «За отвагу», которая для него «двух жизней стоит, а то и еще дороже»[71, с. 88], медаль «За освобождение Праги», да личное письмо – благодарность от Верховного. Его не единожды могли убить, а полученное серьезное ранение на всю жизнь оставило след – рука страшно ноет к непогоде. Большинство друзей Петра Алексеевича не вернулись с войны, погибли в боях. Эти воспоминания настолько сильно бередят душу старого фронтовика, что он долго не может успокоиться после встречи со школьниками, вот только дети этого не понимают. Сама обстановка всего утренника изначально не располагала к задушевной беседе. И читателю становится горько от того, что теряется преемственность поколений. Третье поколение - дети, чьи родители не видели войны, не смогут понять все величие подвига дедов, значение Победы советского народа в Великой Отечественной войне потому, что слишком формально проходят встречи с живыми свидетелями истории.
Да что говорить про внуков, если дети участников войны без должного уважения относятся к родителям, отстоявшим Родину, защитившим ее от врага. В рассказе «Лунные поляны»(70) В. Потанин затрагивает извечную тему «отцов и детей». Вполне благополучный успешный хирург Афонасий приезжает, срочно вызванный телеграммой от отца. Он любит отца, но не приветствует подобные поездки, поскольку извечное недопонимание между ними обычно заканчивается ссорой, хотя сын никак не может понять причину. А отец – участник Великой Отечественной войны - вызвал сына, чтобы упросить его прооперировать и вылечить своего фронтового друга и ближайшего соседа Федора, который когда-то в бою спас ему жизнь, вынес из окружения, а сейчас болен раком. В этом рассказе ярко ощущается, как люди фронтового поколения, «отцы», были сплочены (что, возможно, и стало залогом победы над врагом), и как индивидуально и разрозненно поколение «детей». Автор подчеркивает, насколько сильны нравственные ценности поколения «отцов», которые медленно, но верно теряет поколение «детей». У Залии Биксуриной есть щемящее душу стихотворение «На груди ордена и медали…»(156). Ветерана, который «прошел ратный путь до Берлина», увозят в дом старости, хотя «есть у деда и дочь, и два сына». Но, видно, не нужен им отец. Автор, обращаясь к этим детям, которые смогли отказаться от отца, восклицает:
От родного отца отрекаясь,
На прощанье в глаза посмотри.
На эту проблем обращает внимание своих читателей не только старшее, но и молодое поколение писателей. Не оставит равнодушным вдумчивого читателя рассказ Алексея Захарова «Фантомная боль»(24), в котором автор затрагивает и темы раннего возмужания мальчиков, попавших в военное пекло, и тему мучительных воспоминаний о боевом прошлом у фронтовиков, и равнодушие детей к постаревшим родителям. В этом щемящем душу произведении две сюжетных линии. С одной стороны авторское повествование о ветеране Великой Отечественной войны, который после смерти жены живет одиноко и мучается от фантомных болей в ампутированной когда-то после серьезного ранения ноге. А с другой стороны – это фантомные боли от воспоминаний главного героя о пережитом на той жестокой войне. На глазах двадцатилетнего сержанта Медведева погиб его товарищ, сам он с тяжелым ранением случайно встречает в заброшенном здании юную девочку, которая осталась совершенно одна после смерти бабушки. «Странное дело, он понимал, что был старше этой девочки всего на три, ну может, четыре года, тем не менее, ощущал себя в разговоре с ней взрослым и многоопытным человеком, из другого, более старшего поколения. Она обращалась к нему на "вы", а он называл ее на "ты". Внутренне он причислял себя в эту минуту к тому поколению людей, к которому относились старшина Касымов и большинство других тридцати-сорокалетних солдат его роты, оставивших дома жен и детей. Два года фронтов, военная форма и ППШ с ободранным деревянным прикладом заставляли его ощущать себя рядом с этой девочкой вполне зрелым человеком. Сейчас в этой комнате он был главным. Два года они вместе с Касымовым воевали ради вот таких девочек. Два года он воевал ради двух своих сестер-подростков, которые остались в маленьком городке за Уралом»[24, с. 96]. Простой и бесхитростный рассказ девочки о том, что она все время вспоминает свою маму и мысленно беседует с ней, вдруг навел бойца на мысль, что «…и он во сне видит свою мать, что он с ней постоянно разговаривает, расспрашивает про дом, про отца и сестер. Но он не знал, как это сделать. С чего начать. Он совершенно разучился. Он утратил естественную способность доверять сокровенное другому человеку. В суровых военных буднях, в скупой на эмоции повседневной мужской атмосфере он совсем отвык от таких простых человеческих чувств. И сейчас переживания, обрушившиеся на него захлестывающим потоком, показались ему чем-то давно забытым, почти неестественным, навсегда оставленным в мирной довоенной жизни. В той жизни, в которой он еще был совсем наивен и неопытен, был беззаботным неунывающим мальчишкой. В той жизни он еще многого не знал и не видел. До этой минуты он полагал, что ему уже больше никогда не стать прежним. Поэтому родившееся в нем чувство, позволившее ему вновь ощутить себя обычным человеком, не солдатом, одновременно вызвало в нем смятение и радость. С одной стороны, он почему-то стеснялся того, что происходило с ним. Что подумает о нем эта девушка? Ведь он для нее взрослый. Война приучила его быть сдержанным, почти равнодушным. Каждый день смерть проходила рядом с ним, и он видел, как она опрокидывала и забирала с собой тех, с кем он еще утром разговаривал, курил и обменивался шутками. Вот и сегодня днем, когда он, очнувшись, смотрел на убитого Касымова, то не испытывал никаких особых эмоций. Глядя на развороченное пулей лицо товарища, он думал об оставшейся во фляжке воде и карманных часах. И ни о чем больше. Смерть человека стала для него будничным делом. Но с другой стороны, ему все же неудержимо хотелось поделиться своей душевной тоской с Тоней. Этой тоски накопилось в нем за два последних бесконечно долгих года столько, что больше не было сил удерживать ее внутри своего существа. Все это время он старался не замечать ее, а если и замечал, то загонял все дальше и дальше в глубь сердца. Так ему было легче выживать на войне. День за днем»[24, с. 97].
Бессмысленная и нелепая смерть этой невинной юной девочки от взрыва брошенной немцами гранаты заставила рыдать этого, в принципе, еще совсем молодого человека, очерствевшего душой. «Его сознание безоговорочно отвергало подобную возможность. Оно не желало принимать ее и мириться с нею ни в каком виде. Погиб Касымов, в любой день мог умереть он сам, могли быть убитыми другие знакомые солдаты из его батальона, что бывало часто, но не эта беззащитная девочка. Если такое случается в мире, значит, в нем все неправильно. В нем нельзя жить. Такой мир не приспособлен для жизни. Если девочка на его руках умирает, значит, мир не имеет права на существование. Такой мир обречен. Нежизнеспособен»[24, с. 99]. Этот мир не жизнеспособен еще и потому, что нет должного уважения к тем, кто отстоял независимость Родины в той страшной войне. Единственная дочь главного героя – «зловредная бабенка». «Кто знает, может, если бы в семье были еще дети, дочь выросла бы другой». Но опять сказалась война. Рассказ заканчивается словами: «Дочь он никогда не ждал». Страшна эта разорванность между поколениями. Автор все время называет своего героя «стариком», читатель так и не узнает его имени. Тем самым автор подчеркивает, что судьба этого человека – судьба миллионов реальных участников Великой Отечественной.
И если во времена Советского Союза была сильна идеологическая составляющая, и о роли победы советского народа в Великой Отечественной войне говорилось много, хоть где-то и формально, то в перестроечные времена была утеряно самое главное – патриотизм. Умаление роли СССР в победе над фашистской Германией, героизация криминальных элементов не самым лучшим образом сказались на воспитании молодого поколения. Такое положение дел не могло оставить равнодушными писателей и поэтов, особенно тех, кто в детстве испытал все тяготы военного времени. Николаем Аксеновым «на злобу дня» написаны стихи «Кто мы?», «У обелиска», «Хулители», «Павшим защитникам Отечества»(116) В них автор клеймит равнодушие молодого поколения и трусость властей в то время, когда попирают память погибших в Великой Отечественной войне в бывших союзных республиках и умаляют роль Советского Союза в победе над фашизмом. Автор горько восклицает:
Мы - жалкие потомки тех,
Кто в жизни был подобен стали,
В миру довольства и утех
Не знаем сами, кем мы стали
Борис Новиков в стихотворении «Президентские дивиденды»(256) обличает современное время и «власть предержащих», которые «воюют от «нечего делать», не ради защиты Родины, а из-за денег и политических соображений. И если отцы воевали в Великую Отечественную «за совесть и честь», то потомки стригут на войне внутри страны дивиденды, забывая о том, что никто не возвратит матерям сыновей. А в стихотворении «Ордена»(256) автор с горечью клеймит продажность нашего времени. Когда ордена и боевые медали, завоеванные в кровавой битве бойцами-ветеранами, «защитившими отчизну в огне», потомки рассматривают не как величайшую реликвию, а как предмет купли-продажи - «словно пуговиц срезанный ряд»
Продают за рубли их, за чеки
По одной или оптом в горсти.
Без стыда и понятья о чести
И забытого слова – прости.
Вот такое отношение потомков к героической памяти предков вызывает горечь и негодование автора. Об этом же читаем мы в стихах Ю. Трубчанинова «Солдатские награды»(323), Ф. Баскаковой «Орден»(141).
Майя Миргородская в стихотворении «22 июня»(247) задает риторический вопрос:
Хорошо ли, что горечь войны
Забывают их дети?
Хорошо ли, что мы разрешаем
Им это забыть?
Ни для кого не секрет, что современные российские дети очень плохо знакомы с историей Великой Отечественной войны. А живых свидетелей и участников этого величайшего исторического события становится все меньше и меньше. Еще Алексей Пляхин, как участник войны, в стихотворении «Сегодня мы…»(280) писал в свое время:
Мы по России-матушке по всей
Как снег белеем и, как он же таем.
Им завтра будет книжка да музей
Рассказывать о былях грозных дней,
Которые мы не по книжкам знаем.
И поэтому автор, обращаясь к подрастающему поколению, призывает:
Да, так велик он, памяти запас,
Что весь в строку вовек не воплотится,
Поэтому – рассматривайте нас.
И слушайте. Вам это пригодится.
Тема ухода в небытие участников Великой Отечественной войны все чаще и чаще звучит в произведениях зауральских авторов. В стихах Б. Новикова «Ветеранам войны», Н. Егорова «Ушел еще один солдат…», «Журавли», «Уходят солдаты второй мировой, уносят солдаты осколки с собой», Т. Лепихиной «Не все еще медали вручены…»; «Я помню…», Н. Востряковой «Ветераны Победы», Н. Черемисиной «Последний из войны» Ф. Баскаковой «Победный май»(141) тонко передается боль этой неизбежной утраты:
Чаще ноют военные раны
У прошедших сквозь огненный ад,
И уходят от нас ветераны
В путь, что нет уж дороги назад…
Каждый раз, уходя в поднебесье,
Превращаясь в седых журавлей,
Отзываются болью и песней
В сердцах ныне живущих людей.
Николай Аксенов в стихотворении «Наступит день»(116) размышляет об уходящем в небытие поколении участников Великой Отечественной войны, тех «чью молодость в огне сожгла война». Он вполне справедливо сожалеет о том, что о них теперь вспоминают лишь «по большим военным датам», и предлагает последнего ветерана Великой Отечественной войны после его смерти похоронить у Кремлевской стены:
Чтоб мы вечно память сохранили,
О тех, кем славна русская земля,
Хочу я, чтоб его похоронили
В Москве, у стен спасенного Кремля.
Поколение участников Великой Отечественной войны безвозвратно уходит, начинает уходить и поколение тех, чье детство пришлось на военные годы, кто непосредственно общался с фронтовиками. Отсутствие непосредственного контакта с военной реальностью будет осознаваться с течением лет честными писателями невоевавших поколений все острее как непреодолимый барьер перед военной темой. Уже сейчас следует констатировать тот факт, что художественных произведений о Великой Отечественной войне становится все меньше и меньше, особенно это характерно для прозы. И эта тенденция прослеживается во всей литературе в целом, а не только у зауральских авторов. Среди причин, по которым лучшими прозаиками этого и следующего за ним поколения вряд ли будут написаны книги о войне, является, очевидно, помимо иных творческих пристрастий, художническая честность, интуитивное ощущение того простого факта, что сочинять о войне без собственного опыта жизни на войне есть профанация литературы. Счастливым исключением можно назвать рассказ Алексея Захарова «Фантомная боль»(24).
Елена Ситникова в стихотворении «Тишина»(310) выражает мысль большинства писателей и поэтов невоевавших поколений:
Мне не написать о войне.
Слишком эта боль
Сильна.
Так незнанье - совесть вдвойне.
Но не знать бы, что такое - война.
Мне не написать. Слог не тот.
След трассирующий память пробил.
Ну, а тот, кто помнит, кто был,
Тот порою слов не найдет. (310)
Максимова О.
Список произведений о Великой Отечественной войне.
Проза
- Аксенов, Николай. Две встречи : [рассказ] / Н. Аксенов // Доброта : рассказы / Н. Аксенов. – Курган : «Парус-М», 2003. – С. 6-16 ; Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2002. - № 2 (10). – С. 105-110.
- Балашенко, Николай. Курганы памяти : рассказ / Н. Балашенко // Современная литература Зауралья последнего десятилетия. Новые имена : хрестоматия / авт.-сост. Ступина В. Н.; Институт повышения квалификации и переподготовки работников образования Курганской области. – Курган, 2005. – С. 55-59; Огни Зауралья. – 2005. – С. 38-41.
- Балашенко, Николай. Непридуманное детство / Н. Балашенко // Огни Зауралья. – 2008. - № 5. – С. 72-77.
- Бьется в тесной печурке огонь : повести, рассказы, очерки, стихи писателей фронтовиков / [состав. и ред. М. И. Шушарин ]. – Курган : Периодика, 1994. - 92 с. – (Библиотечка Зауралья)
- Васильев, А. Солдаты идут : повесть / А. Васильев. – Курган : Изд-во «Красный Курган», 1957. – 130 с.
- Веселов, Вячеслав. Гурий и Мурат : рассказ / В. Веселов // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 119-125.
- Веселов, Вячеслав. Маленькая война штурмана Стогова; Гурий и Мурат; Гефест / В. Веселов // Быстротекущая жизнь : повесть, рассказы, новеллы / В. Веселов. – Куртамыш, 2007. – С. 13-125; 150-165.
- Веселов, Вячеслав. Одинок и безоружен / В. Веселов // Военные приключения : [сборник] / [ред.-составит. Ф. Ю. Рабинович; худож. Т. Г. Мошкалева]. – Курган : Периодика, 1994. – С. 11-117. – (К 50-летию Великой победы).
- Военные приключения : [сборник] / [ред.-составит. Ф. Ю. Рабинович; худож. Т. Г. Мошкалева]. – Курган : Периодика, 1994. – 432 с. – (К 50-летию Великой победы).
- Воротников, Александр. Совесть не спрячешь / А. Воротников // Совесть не спрячешь : рассказы / А. Воротников. – Курган, 2000. – С. 3-19.
- Воротников, А. Л. Солдатская фляжка / А. Л. Воротников // Воротников, А. Л. Поручено защищать : хроника жизненных фактов. – Курган, 1999. – С. 5-8.
- Еловских, Василий. Лесная встреча : рассказ / В. Еловских // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 139-146; Бьется в тесной печурке огонь : повести, рассказы, очерки, стихи писателей фронтовиков. – Курган : Периодика, 1994. – С. 58-70. – (Библиотечка Зауралья)
- Еловских, Василий. Не без греха: очерк-исповедь / В. Еловских // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 163-173.
- Еловских, Василий. Не без греха; Лесная встреча : [рассказы] / В. Еловских // Лесная встреча : рассказы и сказка / В. Еловских. – Курган, 1999. – С. 3-34.
- Еловских, Василий. Пятеро / В. Еловских // Военные приключения : [сборник] / [ред.-сост. Ф. Ю. Рабинович; худож. Т. Г. Мошкалева]. – Курган : Периодика, 1994. – С. 187-229. – (К 50-летию Великой победы).
- Еловских, Василий. Пятеро : [рассказ] / В. Еловских // Вьюжной ночью : рассказы, повесть / В. Еловских. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1986. – С. 5-43.
- Еловских, Василий. Пятеро : [рассказ] / В. Еловских // В родных местах : рассказы и очерки / В. Еловских. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1981. – С. 3-54.
- Еловских, Василий. Пятеро; На дальнем хуторе : [рассказы] / В. Еловских // Дом с мансардой : очерки, рассказы / В. Еловских. – М. : Советский писатель, 1982. – С. 174-254.
- Еловских, В. Рядовой Воробьев : [рассказ] / В. Еловских // На сибирском тракте : рассказы / В. Еловских. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1968. – С. 129-142.
- Еловских, В. Рядовой Воробьев; Неделя; О неизвестных героях / В. Еловских // Рядовой Воробьев : рассказы / В. Еловских. – Тюмень : Тюменское кн. изд-во, 1959. – С. 3-39.
- Еловских, Василий. Солдат и мальчик / В. Еловских // Дальняя дорога : рассказы. – М. : Сов. писатель, 1987. – С. 147-161.
- Еловских, Василий. Солдат и мальчик; Пятеро : [рассказы] / В. Еловских // Гудки зовущие : повесть и рассказы / В. Еловских. – М. : Современник, 1989. – С. 128-211
- Еловских, В. Солдат и мальчик; Пятеро; Синие дали / В. Еловских //О времени, о людях / В. Еловских. – Куртамыш, 2004. – С. 6-74; 133-141.
- Захаров, Алексей. Фантомная боль : [рассказ] / А. Захаров // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2006. - № 1 (14). – С. 88-100.
- Керченко, Михаил. Мне не забыть это : отрывок из романа «Иверень» / М. Керченко // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 26-37.
- Керченко, Михаил. Это было в сорок первом : рассказ партизанки / М. Керченко // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 115-119.
- Кочегин, Павел. А шинель все пахнет порохом : записки бывшего военкома и командира эскадрильи / П. Кочегин. – Куртамыш, 2005. – 260 с.
- Кочегин, Павел. В небе полярных зорь : повесть / П. Кочегин. – Челябинск : Юж-Урал. кн. изд-во, 1978. – 207 с.
- Кочегин, Павел. Лобовая атака : отрывок из повести / П. Кочегин // Бьется в тесной печурке огонь : повести, рассказы, очерки, стихи писателей фронтовиков. – Курган : Периодика, 1994. – С. 41-52. – (Библиотечка Зауралья)
- Кочегин, Павел. Мои однополчане : [рассказы] / П. Кочегин // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 38-42.
- Кочегин, Павел. Под хмурым небом / П. Кочегин. – Курган : «Советское Зауралье», 1960. – 106 с.
- Лавринов, Николай. Долгий путь домой / Н. Лавринов. – Курган : «Парус-М», 1997. – 36 с.
- Лавринов, Николай. Черные дни : роман / Н. Лавринов. – Курган : «Парус-М», 2001. – 344 с.
- Лавринов, Николай. Узница концлагеря Равенсбрюк; Хорол; Солнышко светит, а темно / Н. Лавринов // Узница концлагеря Равенсбрюк : повесть и рассказы / Н. Лавринов. – Курган : «Зауралье», 2004. – С. 4-58.
- Лепихина, Татьяна. Старое письмо : [рассказ] / Т. Лепихина // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. - № 1 (13). – С. 96-99.
- Малахов, В. За зелёным горохом : [рассказ] / В. Малахов // Из великих туманов : повесть в рассказах / В. Малахов. – Шадринск : Исеть, 1998. – С. 89-100.
- Малахов, Владимир. Лохматая наседка : рассказ / В. Малахов // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 113-118.
- Малахов, Владимир. Солдатушки, бравы ребятушки… : рассказ / В. Малахов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 147-150.
- Меньшиков, Валерий. За борами за дремучими : повесть в новеллах / В. Меньшиков. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1991. – 240 с.
- Меньшиков, Валерий. И распахнулась дверь : рассказ / В. Меньшиков // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 110-114.
- Меньшиков, Валерий. Летела песня над борами : новелла / В. Меньшиков // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 126-134.
- Меньшиков, Валерий. Медовая берестинка : рассказ // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 1999. – № 2 (6). - С. 29-33; Новый мир. – 1998. – 9 июля.
- Меньшиков, Валерий. Не выпадай из жизни, звенышко : рассказ / В. Меньшиков // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 138-142.
- Мехонцев, А. Мы тогда под Варшавой стояли ; Цветы вдовам : [сказы] / А. Мехонцев // Всё пережили / А. А. Мехонцев. – Шадринск : Исеть, 1996. – С. 52-57.
- Михайлов, Виталий. Бабье лето : повесть / В. Михайлов. – Курган : Периодика, 1990. – 116 с. – (Библиотечка Зауралья)
- Михайлов, Виталий. Годы огневые : хроника военных лет / В. Михайлов. – Куртамыш, 2007. – 64 с.
- Михайлов, Виталий. Горький запах полыни : повесть / В. Михайлов // Годы огневые : хроника военных лет / В. Михайлов. – Куртамыш, 2007. – С. 371-432; Современная литература Зауралья последнего десятилетия. Новые имена : хрестоматия / авт.-сост. Ступина В. Н. – Курган, 2005. – С. 7-50.
- Михайлов, Виталий. Дымные рассветы / В. Михайлов. – Куртамыш, 2008. – 505 с.
- Михайлов, Виталий. Радуга / В. Михайлов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 133-138.
- Михайлов, Виталий. Радуга; Военрук; Ночевка; Отец : [рассказы] / В. Михайлов // Домик окнами в сад : повесть, рассказы / В. Михайлов. – Курган : Периодика, 2000. – С. 8-28, 60-63
- Михайлов, Виталий. Ржаной хлеб : рассказ / В. Михайлов // Тобол : лит-худож. альманах. – Курган, 1995. – С. 100-102.
- Михайлов, Виталий. Я - партии сын / В. Михайлов // Военные приключения : [сборник] / [ред.-составит. Ф. Ю. Рабинович; худож. Т. Г. Мошкалева]. – Курган: Периодика, 1994. – С. 231-258. – (К 50-летию Великой победы).
- Носков, Виталий (Трубин). Дорога домой : [рассказ] / В. Носков // Трубин, Виталий. Теплое крыльцо / В. Трубин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1987. – С. 90-102.
- Плющев, Владимир. Владукас : [повесть] / В. Плющев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1992. – 304 с. – (Орленок).
- Пляхин, Алексей. Тося : рассказ / А. Пляхин // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 17-25.
- Поздняков, Александр. Рассыпчатая радуга : [рассказ] / А. Поздняков // Тобол : лит.-худож. альманах. – Курган, 1995. – С. 92-94.
- Поздняков, Александр. Чужой Семенович : глава из повести «…не поле перейти» / А. Поздняков // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 120-123.
- Покидышев, Николай. Скрипка Чукая : рассказ / Н. Покидышев // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 53-54.
- Потанин, Виктор. Боря – маленький и другие… : из цикла «Блокадные мальчики» / В. Потанин // Помни войну : детство опаленное войной. – Курган, 2004. - Т. IV. – С. 254-275.
- Потанин, Виктор. Боря – маленький и другие… : из цикла «Блокадные мальчики» / В. Потанин // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 174-184.
- Потанин, Виктор. Лунные поляны : [рассказ] / В. Потанин // Собр. соч. в 5 томах. / В. Потанин. – Курган, 2007. – Т. 4. - С. 192-212.
- Потанин, Виктор. Лунные поляны : рассказ / В. Потанин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 96-109.
- Потанин, Виктор. Лунные поляны : [рассказ] / В. Потанин // Провинциальный человек : повести, рассказы, очерки / В. Потанин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1987. – С. 243-265.
- Потанин, Виктор. Лунные поляны; Фронтовики : [рассказы] / В. Потанин // Поздний гость / В. Потанин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1980. – С. 15-45; 212-222.
- Потанин, Виктор. Наследник солдата : [рассказ] / В. Потанин. – М. : «Советская Россия», 1967. – 48 с. – (Рассказы о красоте душевной).
- Потанин, Виктор. Пристань : [повесть] / В. Потанин // Пристань / В. Потанин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1970. – С. 4-103.
- Потанин, Виктор. Пристань; Лунные поляны / В. Потанин // Поезда не возвращаются : повести и рассказы / В. Потанин. – М. : Советская Россия, 1985. – С. 72-168; 280-304.
- Потанин, Виктор. Пристань; Тихая вода : [повести] / В. Потанин // До будущей осени : повести и рассказы / В. Потанин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1974. – С. 5-103; 227-249.
- Потанин, Виктор. Снег; Лунные поляны / В. Потанин // Украденная жизнь : повести и рассказы / В. Потанин. – Курган : Зауралье, 2000. – С. 159-182; 396-418.
- Потанин, Виктор. Снег; Лунные поляны : [рассказы] / В. Потанин // На обрыве : рассказы и повести / В. Потанин. – М. : Современник, 1986. – С. 4-28; 176-199.
- Потанин, Виктор. Снег; Лунные поляны : [рассказы] / В. Потанин // На вечерней заре : повесть и рассказы / В. Потанин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1984– С. 70-103; 151-181.
- Потанин, Виктор. Тихая вода : [повесть] / В. Потанин // Собр. соч. в 5 томах / В. Потанин. – Курган, 2007. – Т. 1. - С. 124-144.
- Потанин, Виктор. Тихая вода : [повесть] / В. Потанин // Тихая вода : повести и рассказы / В. Потанин. – М. : «Современник», 1976. – С. 7-30.
- Потанин, Виктор. Тихая вода : [повесть] / В. Потанин // Ожидание моря : повести и рассказы / В. Потанин. – М., 1973. – С. 92-114.
- Потанин, Виктор. Тихая вода : [рассказ] / В. Потанин // Над зыбкой / В. Потанин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1972. – С. 72-94.
- Потанин, Виктор. Тихая вода : [повесть] / В. Потанин // Наш современник. – 1972. - № 4. – С. 54.
- Потанин, Виктор. Тихая вода; Пристань; Фронтовики; Лунные поляны / В. Потанин // Избранное : повести и рассказы / В. Потанин. – М.: «Молодая гвардия», 1982. – С. 4-24; 275-368; 386-394; 413-435.
- Потанин, Виктор. Тихая вода; Снег / В. Потанин // Голубая жемчужина : повести, рассказы, дневники / В. Потанин. – М. : «Современник», 1989. – С. 152-173; 212-236.
- Потанин, Виктор. Фронтовики : [рассказ] / В. Потанин // Собр. соч. в 5 томах / В. Потанин. – Курган, 2007. – Т. 5. - С. 85-92.
- Потанин, Виктор. Фронтовики : рассказ / В. Потанин // Избранное : повести и рассказы / В. Потанин. – М. : «Молодая гвардия», 1982. – С. 386-394.
- Потанин, Виктор. Фронтовики : [рассказ] / В. Потанин // Последние кони : повесть и рассказы / В. Потанин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1977. – С. 98-107.
- Раскатов, Григорий. Ульяна : рассказ / Г. Раскатов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 40-46.
- Семерикова, Людмила. День Победы : [рассказ] / Л. Семерикова // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 113-114.
- Снегирев, Василий. В дороге : глава из повести / В. Снегирев // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 65-78.
- Снегирев, Василий. Решето : [рассказ] / В. Снегирев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 158-168.
- Спичкин, Владимир (Огнев). Взгляд в прошлое : глава из повести / В. Огнев // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 135-140.
- Федорова, Валентина. Клены : рассказ / В. Федорова // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 72-78.
- Чингин, Сергей. Кузины шаровары; Низкий поклон тебе, Ягодное; В губы, в губы целуйте : рассказы / С. Чингин // Тобол: лит.-худож. альм. – Курган, 1993. – С. 31-35.
- Чингин, Сергей. Побег; Жернова; Огафья-лекарь : [очерки] / С. Чингин // Тобол : лит-худож. альманах. – Курган, 1995. – С. 95-99.
- Шушарин, М. Вася-санитар : рассказ / М. Шушарин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 1996. – С. 62-65.
- Шушарин, Михаил. Десантники; Последствия тяжелого ранения : повести / М. Шушарин // Десантники : повести, рассказ / М. Шушарин. – Курган : «Парус-М», 1993. – С. 3-81.
- Шушарин, М. Отцовский хлеб : рассказ / М. Шушарин // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 79-84.
- Шушарин, М. Поляна детства : рассказ / М. Шушарин // Бьется в тесной печурке огонь : повести, рассказы, очерки, стихи писателей фронтовиков. – Курган : Периодика, 1994. – С. 3-20. – (Библиотечка Зауралья)
- Шушарин, Михаил. Последствия тяжелого ранения : Повесть / М. Шушарин // Фотькина любовь : повести и рассказы. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1980. – С. 3-62.
- Шушарин, М. И. Роза ветров : повесть / М. И. Шушарин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1988. – 317 с.
- Шушарин, Михаил. Седые и святые / М. Шушарин // Военные приключения : [сборник] / [ред.-сост. Ф. Ю. Рабинович; худож. Т. Г. Мошкалева]. – Курган : Периодика, 1994. – С. 119-186. – (К 50-летию Великой победы)
- Шушарин, Михаил. Солдаты и пахари : [повесть] / М. Шушарин // Солдаты и пахари / М. Шушарин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1983. – С. 149-252.
- Шушарин, М. Фотькина любовь : рассказ / М. Шушарин // Фотькина любовь : повести и рассказы / М. Шушарин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1980. – С. 142-157;Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 151-157.
- Юровских, Василий. Возле людей : [рассказ] / В. Юровских // Утротворец : рассказы / В. Юровских. – Шадринск, 2002. – С. 162-165.
- Юровских, Василий. Журавлиные корни : повесть в рассказах / В. Юровских // Родное гнездовье : повесть в рассказах, новеллы / В. Юровских. – М.: Современник, 1990. – С. 6-251.
- Юровских, Василий. Журавлиные корни: рассказы и повести / В. Юровских. – М.: Современник, 1979. – 254 с. – (Новинки «Современника»).
- Юровских, Василий. Исперкоза : [рассказ] / В. Юровских // Родные : рассказы / В. Юровских. – Шадринск, 1999. – С. 23-29;
- Юровских, Василий. Исперкоза : [рассказ] / В. Юровских // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 55-58.
- Юровских, Василий. Лебеди; Возле людей : [рассказы] / В. Юровских // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 154-157.
- Юровских, Василий. По дрова: рассказ / В. Юровских // Столешница : рассказы / В. Юровских. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1986. – С. 15-24.
- Юровских, Василий. Солдатская мать : [рассказ] / В. Юровских // Три жизни : повести и рассказы / В. Юровских. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1990. – С. 182-190.
- Юровских, Василий. Сыновний зов / В. Юровских. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1982. – 280 с.
- Юровских, Василий. Толстые шти; Гришин генерал; Солдатская мать; Исперкоза; Журавлиные корни / В. Юровских // Толстые шти : рассказы / В. Юровских. – Шадринск, 2003. – С. 4-12; 37-51; 61-68; 80-308.
- Яган, Иван. Рассветы над Байдановкой. Часть вторая. / И. Яган // За Сибирью солнце всходит… : повести / И. Яган. – Свердловск : Ср.-Урал. кн. изд-во, 1987. – С. 62-156.
- Яган, Иван. Рассветы над Байдановкой. Часть вторая. / И. Яган // За Сибирью солнце всходит… : повести / И. Яган. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1984. – С. 80-199.
- Яган, И. Рассветы над Байдаковкой / И. Яган // Рассветы над Байдаковкой : повести / И. Яган. – Челябинск : Южно-Уральское книжное издательство, 1976. – С. 3-128.
- Яковлев, Геннадий. Тайна Любанской операции : повесть, рассказы, очерки / Г. Яковлев. – Куртамыш, 2006. – 194 с.Поэзия
- Аксенов, Николай. В День Победы : [стихотворение] / Н. Аксенов // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / Сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 598.
- Аксенов, Н. Мамин хлеб; Костыль : [cтихи] / Н. Аксенов // Новый мир. – 2000. – 4 апр. – С. 4.
- Аксенов, Николай. Мое детство; Мои ветераны; Письмо сыну-солдату : [стихи] / Н. Аксенов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 72-75.
- Аксенов, Николай. Поклонимся… и не забудем… : [стихи] / Н. Аксенов // Исповедь пера / Н. Аксенов. – Куртамыш, 2008. – С. 131-152.
- Аксенов, Николай. Солдатки; Мамин хлеб; Хатынь; Павшим защитникам Отечества : [стихи] / Н. Аксенов // Гармония души / Н. Аксенов. – Курган : «Парус-М», 2000. – С. 10-11; 46; 84; 94-95.
- Андреев, Вениамин. Бабушкин вальс : [стихотворение] / В. Андреев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 12.
- Андреев, Вениамин. Скрипка; Время бабушек и дедушек : [стихи] / В. Андреев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 123-124.
- Андреева, Любовь. В День Победы : [стихотворение] / Л. Андреева // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 12.
- Андреева, Любовь. Вдовы : [стихи] / Л. Андреева // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. - № 1 (13). – С. 106.
- Андреева, Любовь. Память; Ветераны : [стихи] / Л. Андреева // Птицы летящие : стихи / Л. Андреева. – Курган : Центр «Отклик», 2009. – С. 92-101.
- Андреева, Любовь. Память; «Искала твои следы…» : [стихи] / Л. Андреева // Стриженное лето : стихи / Л. Андреева. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1970. – С. 28; 45-46.
- Андреева, Любовь. Память; Письмо : [стихи] / Л. Андреева // Наедине с рекой : стихи последних лет / Л. Андреева. – Куртамыш, 2005. – С. 20-24; 45.
- Андреева, Любовь. Письмо; Вдовы : [стихи] / Л. Андреева // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. - № 1 (13). – С. 104, 106.
- Андреева, Любовь. «Помню, как через год у нас пала корова…»; Письмо : [стихи] / Л. Андреева // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 54-55.
- Андреева, Любовь. «Я тихая, мне мама говорит…» : [стихотворение] / Л. Андреева // Полдень : стихи / Л. Андреева. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1976. – С. 5.
- Артамонов, Геннадий. Ветеранам Великой Отечественной войны : [стихотворение] / Г. Артамонов // И скорбит, и ликует душа… / Г. Артамонов. – Курган, 2007. – С. 133; Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 149.
- Артамонов, Геннадий. Земляки : [песня] / Г. Артамонов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 20.
- Артамонов, Геннадий. Метет метель… : [песня] / Г. Артамонов // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 1999. – № 2 (6). - С.85.
- Артамонов, Геннадий. Старый двор : [стихотворение] / Г. Артамонов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2002. - № 2 (10). – С. 20-21.
- Баев, Виталий. Война вошла в избу : [стихотворение] / В. Баев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 61-62.
- Баженова, Любовь. Вдовы : [стихотворение] / Л. Баженова // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 127-128.
- Балашенко, Николай. 22 июня : [стихотворение] / Н. Балашенко // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 130.
- Балашенко, Николай. Обелиск; Реквием : [стихи] / Н. Балашенко // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 132.
- Баскакова, Фиала. «В Варгашах снова май, здесь бои не гремели…»; «У гранитной плиты безутешная мать…»; Могила неизвестного солдата; Вдовы войны : [стихи] / Ф. Баскакова // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 76-78.
- Баскакова, Фиала. Вдовы войны : [стихотворение] / Ф. Баскакова // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 156.
- Баскакова, Фиала. О хлебе; Вдовы войны : [стихи] / Ф. Баскакова // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2006. - № 1 (14). – С. 84-85.
- Баскакова, Фиала. «Скакал малыш на деревянном конеке…» : [стихотворение] / Ф. Баскакова // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 147.
- Баскакова, Фиала. «У гранитной плиты безутешная мать…» : [стихотворение] / Ф. Баскакова // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 63.
- Баскакова, Фиала. Это сладкое слово Победа : [стихи] / Ф. Баскакова // Мои истории : [стихи] / Ф. Баскакова. – Курган, 2008. – С. 190-201.
- Белоусов, Дмитрий. Вдова : [стихотворение] / Д. Белоусов // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 25.
- Белоусов, Дмитрий. Вдова : [стихотворение] / Д. Белоусов // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 223.
- Белоусов, Дмитрий. Вдова : [стихотворение] / Д. Белоусов // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков, тружеников тыла, солдатских вдов, детей войны. – Курган, 2006. – Кн. 5. - С. 201.
- Белоусов, Дмитрий. Вдова; У могилы неизвестного солдата; Военврач; Приказом был солдатский долг : [стихи] / Д. Белоусов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 23-24.
- Белоусов, Дмитрий. Старый дом; «Бескрайних полей панорама…»; Ожидание : [стихи] / Д. Белоусов // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 110-111.
- Белоусов, Дмитрий. Тишина : [стихотворение] / Д. Белоусов // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 290.
- Белоусов, Иван. Гвардеец : [стихотворение] / И. Белоусов // Качнись, сиреневая ветка : стихи / И. Белоусов. – Курган : Центр «Отклик», 2006. – С. 25-27.
- Беляев, Иван. «Друзей имена» : [стихотворение] / И. Беляев // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 370.
- Беляев, Иван. Старый солдат; Друзей имена; Фотографии : [стихи] / И. Беляев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2002. - № 2 (10). – С. 80.
- Беляев, Иван. Фотографии : [стихотворение] / И. Беляев // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов; Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 292.
- Беляев, Иван. Фотографии : [стихотворение] / И. Беляев // Помни войну. – Курган: «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 383.
- Бережнев, Александр. Мамины руки : [стихотворение] / А. Бережнев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 119.
- Бережнев, Александр. Обелиски; Мамины руки : [стихи] / А. Бережнев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2006. - № 1 (14). – С. 156-157.
- Бережнев, Александр. Руки матери : [стихотворение] // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 160.
- Биксурина, Залия. «На груди – ордена и медали…» : [стихотворение] / З. Биксурина // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 90.
- Биксурина, Залия. Опаленные войной… : [стихотворение] / З. Биксурина // Помни войну : детство опаленное войной. – Курган, 2004. – Т. IV. - С. 354-355; Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 110.
- Блюмкин, Леонид. В ночь на 22 июня; «Время светлого пробуждения…» : [стихи] / Л. Блюмкин // Времени виток : стихи / Л. Блюмкин. – Челябинск : Южно-Уральское книжное издательство. – 1985. – С. 6-7., С. 13-14.
- Блюмкин, Леонид. «Время светлого пробужденья…»; Отец; Учитель: [стихи] / Л. Блюмкин // Осенние костры : стихи / Л. Блюмкин. – С-Пб.: Алетейя, 2008. – С. 16; 19-20; 27-28.
- Блюмкин, Леонид. Женщинам-фронтовичкам; «В пятьдесят – пацаны…»; Учитель : [стихи] / Л. Блюмкин // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 111-112.
- Блюмкин, Леонид. Отец; Учитель; «Время светлого пробужденья…» : [стихи] / Л. Блюмкин // Миг уходящий : книга стихов / Л. Блюмкин. – Курган : «Периодика», 1993. – С. 4-6; 10.
- Васильев, Сергей. Наташа : [стихотворение] / С. Васильев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2002. - № 2 (10). – С. 77.
- Васильев, Сергей. Нашей женщине : [стихотворение] / С. Васильев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. - № 1 (13). – С. 24; Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / Сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган: «Парус-М», 2006. – С. 181.
- Васильев Сергей. Поле русской славы : [стихотворение] / С. Васильев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. – № 1 (7). - С. 15-16; России доблестные даты / сост. В. В. Усманов, Г. П. Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 1998. – С. 130-131.
- Вахрушева, Нинель. Воспоминание детства : [стихотворение] / Н. Вахрушева // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 84.
- Верхнева, Лариса. Обелиски : [стихотворение] / Л. Верхнева // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 94-95.
- Верхнева, Лариса. Письмо на войну; Обелиски : [стихи] / Л. Верхнева // Рассказать хочу… / Л. Верхнева. – Курган : «Парус-М», 2003. – С. 130-137.
- Виноградов, Александр. «В Родину кровинкой каждой веруем…»; Коля Марченко; Спички : [стихи] / А. Виноградов // Добрая весомость / А. Виноградов. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1967. – С. 3-9.
- Виноградов, Александр. «Затарахтела машина…»; «С дороги глянешь пристально…»; Вокзал. Январь 1943-го; Память; 30 июня : [стихи] / А. Виноградов // Отроги : стихи / А. Виноградов. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1984. – С. 8-13; 68-69.
- Виноградов, Александр. «Затарахтела машина…»; «С дороги глянешь пристально…»; Зимой сорок второго; Вокзал. Январь 1943-го; Голодные сны; Память : [стихи] / А. Виноградов // Апрель первозванный : стихи / А. Виноградов. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1988. – С. 37-43.
- Виноградов, Александр. Зимой сорок второго; Память : [стихи] / А. Виноградов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 91-92.
- Виноградов, А. «Нам с детства жребий выпал…»; «В Родину кровинкой каждой веруем…»; Зимой сорок второго; Вокзал. Январь 1943-го; Спички; «Пацаны на зорьке разбудили…»; Память : [стихи] / А. Виноградов // Зоревой окоём : избранная лирика. 1956-1996 / А. Виноградов. – Шадринск, 1996. – с. 32-42.
- Виноградов, Александр. «Нам с детства жребий выпал…»; Спички; Зимой сорок второго; «Пацаны на зорьке разбудили…»; Коля Марченко; «С дороги глянешь пристально…»; «В Родину кровинкой каждой веруем…» : [стихи] / А. Виноградов // Вешница : стихи / А. Виноградов. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1979. – С. 6-13.
- Виноградов, Александр. Спички; Коля Марченко; Воспоминание : [стихи] / А. Виноградов // Россия росная : стихи / А. Виноградов. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1972. – С.39,42-44.
- Вострякова, Н. Ветераны Победы : [стихотворение] / Н. Вострякова // Диалектика / Н. Вострякова. – Курган : Парус-М, 2005. – С. 18-19.
- Вострякова, Наталья. Ветераны Победы : [стихотворение] / Н. Вострякова // Перекресток : стихи, рассказы, новеллы молодых авторов. – Куртамыш, 2003. – С. 8-9.
- Вострякова, Наталья. Ветераны Победы : [стихотворение] / Н. Вострякова // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2001. – С. 393
- Вострякова, Наталья. Святые матери России : [стихотворение] / Н. Вострякова // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / Сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 18.
- Вохменцев, Я. И природа помнит войну : [стихотворение] / Я. Вохменцев // Сов. Зауралье. – 1975. – 6 марта. – С. 4.
- Вохменцев, Яков. Июнь : [стихотворение] / Я. Вохменцев // Дело не в возрасте : стихи / Я. Вохменцев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1963. – С. 85-86.
- Вохменцев, Яков. Незабываемое : [стихи] / Я. Вохменцев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. – № 1 (13). - С. 15.
- Вохменцев, Я. Незабываемое : [стихотворение] / Я. Вохменцев // Сов. Зауралье. – 1976. – 12 дек. – С. 3.
- Вохменцев, Яков. Победа мне была необходима : [стихотворение] / Я. Вохменцев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. – № 1 (7). - С. 20.
- Вохменцев, Я. Победа мне была необходима; Медики : [стихи] / Я. Вохменцев // Сов. Зауралье. – 1975. – 30 марта. – С. 4.
- Вохменцев, Яков. Река Мста : [стихотворение] / Я. Вохменцев // Бьется в тесной печурке огонь : повести, рассказы, очерки, стихи писателей фронтовиков. – Курган: Периодика, 1994. – С. 56-57. – (Библиотечка Зауралья)
- Вохменцев, Яков. Река Мста / Я. Вохменцев // Третья зрелость : стихи разных лет / Я. Вохменцев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1973. – С. 40-42.
- Вохменцев, Яков. Река Мста; Победа мне была необходима / Я. Вохменцев // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – № 2. - С. 192-193.
- Вохменцев, Яков. «Убийцы по хребтам веков прошли…»; Умирают ветераны; Отец : [стихи] / Я. Вохменцев // Живет на свете человек : стихи разных лет / Я. Вохменцев. – Москва : «Советская Россия», 1971. – С. 68-69, 77-78, 95-96.
- Вохменцев, Яков. Умирают ветераны [стихотворение] / Я. Вохменцев // Разговор с друзьями / Я. Вохменцев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1971. – С. 21-22.
- Вохменцев, Яков. Шинель; Отец : [стихи] / Я. Вохменцев // Слышу зов земли : лирика и сатира / Я. Вохменцев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1966. – С. 39-41.
- Гаричев, Валентин. Памятник; Подарок; Обелиск : [стихи] / В. Гаричев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 112.
- Гаричев, Валентин. Солдат на пьедистале; Надо помнить : [стихи] / В. Гаричев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 8-9.
- Гендель, Владимир. Пятьдесят лет; Друг детства; На фронтах без перемен… : [стихи] / В. Гендель // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 14-15.
- Герасимов, Владимир. «Измерить ли…» : [стихотворение] / В. Герасимов // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган: «Парус-М», 2006. – С. 60.
- Герасимов, Владимир. Музыкальная быль : [стихотворение] / В. Герасимов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 21.
- Герасимов, Владимир. Поют фронтовички : [стихотворение] / В. Герасимов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 128.
- Герасимов, Владимир. У памятника Александру Матросову : [стихотворение] / В. Герасимов // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / Сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 568.
- Герасимов, Владимир. У памятника Александру Матросову : [стихотворение] / В. Герасимов // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2002. – № 2 (10). - С. 78.
- Герасимов, Владимир. У памятника Александру Матросову; Поют фронтовички : [стихи] / В. Герасимов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 127, 128.
- Гилев, Виктор. «Родимого края причал…» : [стихотворение] / В. Гилев // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 370.
- Гилев, Виктор. «Родимого края причал…»; «Деревьев золотеющая осень…»; «С фронта прибыл в дом родной Степан…»; «Теплые летние дни начинались…» : [стихи] / В. Гилев // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 190-191.
- Горькой памяти след : [сборник стихов] / [под ред. Лабарешных]. – Каргаполье, 2005. – 118 с.
- Егоров, Николай. Дети войны; «Той войны далекой дети…» : [стихи] / Н. Егоров // Приходим и … уходим : стихотворения / Н. Егоров. – Периодика, 2002. – С. 11-13.
- Егоров, Николай. Уходят солдаты второй мировой, уносят солдаты осколки с собой : [стихи] / Н. Егоров // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 63.
- Егоров, Николай. «Ушел еще один солдат…»; Журавли : [стихи] / Н. Егоров // Приходим и … уходим / Н. Егоров. – Периодика, 2002. – С. 98-99.
- Егоров, Николай. Фронтовик; У вечного огня : [стихи] / Н.Егоров // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. – № 1 (7). - С. 56.
- Еранцев, Алексей. В сорок третьем… : [стихотворение] / А. Еранцев // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков, тружеников тыла, солдатских вдов, детей войны. – Курган, 2006. – Кн. 5. - С. 235.
- Еранцев, Алексей. В сорок третьем… : [стихотворение] / А. Еранцев // Зов : стихи / А. Еранцев. – М. : «Современник», 1978. – С. 39.
- Еранцев, Алексей. В сорок третьем…; Учитель; Немецкий дот : [стихи] / А. Еранцев // Лирика : стихи, поэма. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1974. – С. 20-22.
- Еранцев, Алексей. Голодный остров : поэма / А. Еранцев // Глубокие травы : стихи, поэма. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1970. – С. 21-65.
- Еранцев, Алексей. Горсть земли : поэма / А. Еранцев // Лирика : стихи, поэма. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1974. – С. 75-118.
- Еранцев, Алексей. Ладонь; Картошка; Возвращение; Невесты : [стихи] / А. Еранцев // Кумачовые журавли : стихи / А. Еранцев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1967. – С. 9-11; 35-43.
- Еранцев, Алексей. Немецкий дот : [стихотворение] / А. Еранцев // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 195.
- Еранцев, Алексей. Немецкий дот : [стихотворение] / А. Еранцев // Талица : стихи / А. Еранцев. – М. : Советский писатель, 1973. – С. 35.
- Еранцев, Алексей. Немецкий дот : [стихотворение] / А. Еранцев // Глубокие травы : стихи, поэма. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1970. – С. 12.
- Еранцев, Алексей. Картошка; В сорок третьем… : [стихи] / А. Еранцев // Звезда в траве : книга стихов / А. Еранцев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1990. – С. 30-31.
- Еранцев, Алексей. Послевоенная весна; В сорок третьем…; Ладонь; Учитель [стихи] / А. Еранцев // Ночные поезда : стихи / А. Еранцев. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1985. – С. 4, 6, 27-28, 67.
- Еранцев, Алексей. Учитель; В сорок третьем; Ладонь; Послевоенная весна; Картошка; Невесты; Немецкий дот; Голодный остров / А. Еранцев // Избранное / А. Еранцев. – Курган : «Зауралье», 2007. – С. 14; 19; 50; 61; 88; 97; 126; 135-170.
- Еранцев, Алексей. Учитель; Детство [стихи] / А. Еранцев // Вступление : стихи / А. Еранцев. – Курган, 1963. – С. 21-23.
- За Советскую Родину, за родной огонек : народные песни-переделки Великой Отечественной войны, записанные в Курганской области / сост. Л. А. Саверский, Л. В. Ионина. – Курган, 2005. – 96 с.
- Зайцев, Николай. На том пиру : [стихотворение] / Н. Зайцев// Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 63.
- Зырянов, Николай. 45-й : [стихотворение] / Н. Зырянов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2002. - № 2 (10). – С. 127.
- Зырянов, Николай. Стенькины струги : [стихотворение] / Н. Зырянов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 132.
- Истомина, Надежда. Фронтовик; Отец : [стихи] / Н. Истомина // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 83-84.
- Квашнин, Петр. Ты первый, и вся рота за тобой : [стихотворение] / П. Квашнин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 126.
- Киселев, Аркадий. «Слов мне, мама родная…» : [стихотворение] / А. Киселев // От сердца к сердцу : четвертый коллективный сборник членов клуба «Поэтическая горница». Стихотворения и проза. – Курган, 2005. – С. 63. – (60-летию Великой Победы посвящается).
- Климкин, Николай. Войны не видел я : [стихотворение] / Н. Климкин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 63.
- Климкин, Николай. Войны не видел я, ребята : [стихи] / Н. Климкин // Святая Русь / Н. Климкин. – Курган : «Парус-М», 2005. – С. 23-42.
- Климкин, Николай. «Вчера закончилась война…»; «У Вечного огня в бессменном карауле…» : [стихи] / Н. Климкин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 151.
- Козлов, Анатолий. Живы и здоровы! [стихотворение] / А. Козлов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 34-35.
- Козлов, Анатолий. Идет старик; Сгоревшая песня : [стихи] / А. Козлов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. – № 1 (7). - С. 52-53.
- Козлов, Анатолий. Мои 17 лет; «Мы шли в дали от Родины…» : [стихотворение] / А. Козлов // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 63-64.
- Козлов, Анатолий. Обелиск; «Идем. Осталось нас немного…» [стихи] / А. Козлов // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2002. – Т. 2. - С. 320-322.
- Корнеева, Нина. Плач вдовы : [стихотворение] / Н. Корнеева // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 128.
- Кузьминых, Александр. Девятое мая : [стихотворение] / А. Кузьминых // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 102.
- Куликов, Леонид. Комсомол; Зерна : [стихи] / Л. Куликов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. - № 1 (13). – С. 16-17.
- Куликов, Леонид. Маяк спасения; Прощальный салют : [стихи] / Л. Куликов // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 194.
- Куликов, Леонид. Маяк спасения; Прощальный салют; Декабрь 41-го; Зерна; «Следы войны зализывает время…» : [стихи] / Л. Куликов // Преодоление : стихи разных лет / Л. Куликов. – Курган : Периодика, 1990. – С. 6-7; 8; 27-28; 33.
- Куликов, Леонид. «Следы войны зализывает время…» : [стихотворение] / Л. Куликов // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 149.
- Лабарешных, Лидия. Ветеранам : [стихотворение] / Л. Лабарешных // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 82.
- Лазаренко, Николай. «Ревут истошно самолеты…» : [стихотворение] / Н. Лазаренко // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2002. – № 2 (10). - С. 79.
- Лаухтин, Владимир. Сибирякам : [стихотворение] / В. Лаухтин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 14.
- Лепихина, Татьяна. Две свечи : [стихи] / Т. Лепихина. – Шадринск, 2005. – 63 с.
- Лепихина, Т. «Земля ночами затихает…» : [стихотворение] / Т. Лепихина // Мол. ленинец. – 1975. – 15 марта. – С. 4.
- Лепихина, Татьяна. Мама; Мальчишки сороковых; Солдатки : [стихи] / Т. Лепихина // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 38-39.
- Лепихина, Т. Шадринская улица в Волгограде : [стихотворение] / Т. Лепихина // Мол. ленинец. – 1975. – 13 марта. – С. 4.
- Миргородская, Майя. 22 июня; Обелиски : [стихи] / М. Миргородская // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2002. - № 2 (10). – С. 62-63.
- Миргородская, Майя. Моей матери : [стихотворение] / М. Миргородская // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 65; Помни войну : детство опаленное войной. – Курган, 2004. – Т. IV - С. 333.
- Морозов, Николай. Знаменосец парада победы : [стихотворение] / Н. Морозов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 11.
- Морозов, Николай. С великой Победой : [стихотворение] / Н. Морозов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 197.
- Морозов, Николай. Шадринцы : поэма / Н. Морозов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2006. - № 1 (14). – С. 77-83.
- Мустафинова, Нина. Память : [стихотворение] / Н. Мустафинова // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган: «Парус-М», 2006. – С. 190.
- Мустафинова, Нина. Память; Этот день…; Ветераны : [стихи] / Н. Мустафинова // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 69-70.
- Никитина, Светлана. Дети Великой Отечественной : [стихотворение] / С. Никитина // От сердца к сердцу : четвертый коллективный сборник членов клуба «Поэтическая горница». Стихотворения и проза. – Курган, 2005. – С. 24-25. – (60-летию Великой Победы посвящается).
- Новиков, Борис. Ордена; Ветеранам войны : [стихи] / Б. Новиков // Скажи мне сердце : избранное. – 2-е изд., доп. – Шадринск : «Исеть», 1994. – С. 84-85.
- Новиков, Борис. Ордена; Президентские дивиденды : [стихи] / Б. Новиков // Президентские дивиденды : политическая сатира и юмор / Б. Новиков. – Шадринск : «Исеть», 1999, С. 10; 13-14.
- Новиков, Борис. Танкоград; Ордена : [стихи] / Б. Новиков // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 76-77.
- Орлов, Александр. Кто был солдатом; Они среди нас; В обороне : стихи / А. Орлов // Тобол: лит.-худож. альм. – Курган, 1993. – С. 164-165.
- Орлов, Сергей. «А было пол Волховом синим…» : [стихотворение] / С. Орлов // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков и тружеников тыла. – Курган, 2000. – С. 119.
- Орлов, Сергей. «Когда это будет, не знаю…» : [стихотворение] / С. Орлов // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков и тружеников тыла. – Курган, 2001. – Кн. 2. - С. 236.
- Орлов, Сергей. Сталинград : [стихотворение] / С. Орлов // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 165; 389.
- От сердца к сердцу : четвертый коллективный сборник членов клуба «Поэтическая горница». Стихотворения и проза. – Курган, 2005. – 102 с. – (60-летию Великой Победы посвящается).
- Партин, Анатолий. «Когда на битву Родина вставала…» : [стихотворение] // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 127.
- Петропавловский, Николай. Возвращение : [стихотворение] / Н. Петропавловский // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 577.
- Петропавловский, Николай. Возвращение : [стихотворение] / Н. Петропавловский // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 23.
- Петропавловский, Николай. Жетон; Под Ельней : [стихи] / Н. Петропавловский // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 62.
- Пляхин, Алексей. В годы войны; Из фронтового дневника : [стихи] / А. Пляхин // Незабываемое : стихи разных лет / А. Пляхин. – Курган : «Периодика», 1993. – С. 7-36.
- Пляхин, Алексей. Верность : стихотворения, поэмы / А. Пляхин. - Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1987. – 59 с.
- Пляхин, Алексей. Ветераны; Встреча; Седина; У Вечного огня; Святое – свято; С войной не все простились; Песня о России; Не виноват : [стихи] / А. Пляхин // Перелесковый простор : стихи и поэма / А. Пляхин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1978. – С. 5-14.
- Пляхин, Алексей. Возле чужого счастья : поэма // Бьется в тесной печурке огонь : повести, рассказы, очерки, стихи писателей фронтовиков. – Курган : Периодика, 1994. – С. 21-40. – (Библиотечка Зауралья).
- Пляхин, Алексей. Война : [стихи] / А. Пляхин // Сибирский край. – 2003. – Вып. 9. – С. 30.
- Пляхин, Алексей. Вот бы только узнать… : [стихотворение] / А. Пляхин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. – С. 18-19.
- Пляхин, А. Все ближе былое : [главы из поэмы «Возле чужого счастья»] / А. Пляхин // Сов. Зауралье. – 1979. – 27 июня, 16, 17 авг. – С. 4.
- Пляхин, Алексей. Да, так велик он, памяти запас; Быть верным высоким заветам / А. Пляхин // Сердцу близкое : стихи и поэмы / А. Пляхин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1982. – С. 40-109.
- Пляхин, Алексей. Исповедь : стихи и поэмы / А. Пляхин. – Курган, 1991. – 64 с.
- Пляхин, Алексей. Кто и что сокрушил? : [стихотворение] / А. Пляхин // Тобол: лит.-худож. альм. – Курган, 1993. – С. 57.
- Пляхин, Алексей. На войне и дома : стихи и поэма / А. Пляхин. – Москва : «Современник», 1986. – 80 с. – (Новинки «Современника»)
- Пляхин, Алексей. Орден Славы третьей степени; За Одером; Баллада об отце : [стихи] / А. Пляхин // На тополином берегу : стихи / А. Пляхин. – Челябинск : Юж.-Урал. кн. изд-во, 1973. – С. 48-53.
- Пляхин, Алексей. Орден Славы третьей степени; Сегодня мы…; Пушкинский томик : [стихи] / А. Пляхин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2008. - № 2 (17). – С. 166-167, 169.
- Пляхин, Алексей. Сегодня мы… : [стихотворение] / А. Пляхин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2008. - № 2 (17). – С. 166-167.
- Пляхин, А. Столько лет непокой; А шаг мой медлен…; «Как нелегко листать страницы…» : [стихи] / А. Пляхин // Сов. Зауралье. – 1984. – 9 мая. – С. 4.
- Пляхин, Алексей. Строки раздумий; Близкий напев; «Их нет. Они… Да что же это, что же?» : [стихи] / А. Пляхин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. – № 1 (13). - С. 16-19.
- Пляхин, Алексей. Фронтовое братство; Много лет, как кончилась война; Поэмы / А. Пляхин // А в душе – непокой… / А. Пляхин. – Куртамыш, 2003. – С. 10-79; 195-248.
- Поздняков, Александр. Брат и сестра; Памятное : [стихи] / А. Поздняков // Строки восьмого года : стихи / А. Поздняков. – Куртамыш, 2009. – С. 8; 12-13.
- Поздняков, Александр. «Есть слезы счастья, это я изведал…» : [стихотворение] / А. Поздняков // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2006. - № 1 (14). – С. 19.
- Поздняков, Александр. «На войне живут без выходных…»; «Стоим, обнявшись, старые солдаты…» : [стихи] / А. Поздняков // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2001. – С. 381.
- Поздняков, Александр. «На войне живут без выходных…»; «Стоим, обнявшись, старые солдаты…»; «И торжественная, и печальная…»; «Такую пору, помню пережили…» : [стихи] / А. Поздняков // Кровное моё, моё родное / А. Поздняков. – Куртамыш, 2004. – С. 373-376; Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. – № 1 (7). - С. 21-23.
- Поздняков, Александр. «Стоим, обнявшись, старые солдаты : [стихотворение] / А. Поздняков // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков, тружеников тыла, солдатских вдов, детей войны. – Курган, 2006. – Кн. 5. - С. 156.
- Поздняков, Александр. «Такую пору, помню, пережили…» : [стихотворение] / А. Поздняков // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / Сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 86.
- Поздняков, Александр. Триптих : [стихи] / А. Поздняков // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 59-60.
- Покидышев, Николай. «В июньской тополиной тишине…»; «А мы задолго до рождения живем…» : [стихи] / Н. Покидышев // Тобол: лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 61.
- Покидышев, Николай. Война. От этой темы не уйду : [стихи] / Н. Покидышев // Неразделимость : стихи / Н. Покидышев. – Курган, 2009. – С. 35-58.
- Покидышев, Николай. 21 июня : [стихотворение] / Н. Покидышев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2008. - № 2 (17). – С. 197-198.
- Покидышев, Николай. 23.02.1943г. у деревни Чернушки : памяти А. М. Матросова : [стихотворение] / Н. Покидышев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 129.
- Покидышев, Николай. «Никто не возвращается с войны…»; «Давно молчавший телефон…» : [стихи] / Н. Покидышев // Сибирский край. – 2005. – Вып.12. – С. 16.
- Покидышев, Николай. Раненная юность : [стихи] / Н. Покидышев // С тобой всегда : стихи / Н. Покидышев. – Курган, 2008. – С. 25-42.
- Попкова, Лидия. О моей России / Л. Попкова; муз. Владимира Веселова // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 81.
- Попов, Андрей. Другу-солдату; Последний бой : [стихи] / // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 109.
- Поэты-фронтовики о войне : стихи // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2001. – С. 376-393.
- Предеин, Анатолий. Путь на Берлин; Сестренка; Дезертир : [стихи] / А. Предеин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 73-75.
- Решетников, Леонид. Подарки тыла : [стихотворение] / Л. Решетников // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков и тружеников тыла. – Курган, 2000. – С. 273.
- Решетников, Леонид. «Сколько их? Не считал, дорогая» : [стихотворение] / Л. Решетников // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 373.
- Рождественская, Надежда. «Лишь в окно постучится весна…»: [стихотворение] / Н. Рождественская // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 13-14.
- Рождественская, Надежда. «Не вернулся с войны…» : [стихотворение] / Н. Рождественская // Ухожу из прошлого : стихи / Н. Рождественская. – Курган, 2004. – С. 47.
- Рождественская, Надежда. «Подорожник лечит блиндажи…» : [стихи] / Н. Рождественская // Надену бусы из дождя : стихи. – Куртамыш, 2002. – С. 63-69.
- Рождественская, Надежда. После войны : [стихи] / Н. Рождественская // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 13-14.
- Русских, Евгений. Ветераны : [стихотворение] / Е. Русских // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2002. – № 2 (10). - С. 79.
- Сафронов, В. 22 июня 1941 года : [стихотворение] // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков, тружеников тыла, солдатских вдов, детей войны. – Курган, 2006. – Кн. 5. - С. 11-12.
- Сафронов, Валентин. У обелиска : [стихотворение] / В. Сафронов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 128.
- Ситникова, Елена. Тишина; Оборона Севастополя; Симфония в c-moll : [стихи] / Е. Ситникова // Четвертое измерение : стихи / Е. Ситникова [Электронный ресурс]. – Курган, 2006. – 1 электрон. опт. диск (CD-ROM). – цв.
- Слободчикова, Надежда. Не будите вдов. : [стихотворение] / Н. Слободчикова // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 193.
- Слободчикова, Надежда. Ожидание : [стихотворение] / Н. Слободчикова // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 1999. – № 2 (6). - С.37.
- Слободчикова, Надежда. Память сердца; Не будите вдов : [стихи] // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 93.
- Соловьев, Аркадий. 9 Мая : [стихотворение] / А. Соловьев // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 62.
- Соловьев, Аркадий. Праздник Победы : [стихотворение] / А. Соловьев // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 95.
- Старшинов, Николай. Солдатская мать : [стихотворение] / Н. Старшинов // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 530; Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 148.
- Суворин, Иван. «Давно отгремели «катюши…» / И. Суворин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2004. - № 1 (12). – С. 110.
- Сузин, Феликс. Первое письмо / Ф. Сузин // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 85-91.
- Сульдин, Константин. У вечного огня; Как я завидовал солдатам… : [стихи] / К. Сульдин // Тобол : лит.-худож. альм. – Курган, 1995. – С. 16.
- Танаева, Марина. Афанасий : [стихотворение] / М. Танаева // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. - № 1 (13). – С. 111.
- Танаева, Марина. Ночь в Берлине : [стихотворение] / М. Танаева // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2007. – № 1 (15). - С. 16.
- Таранников, Н. В. Выпускники 1941 года… : [стихотворение] / Н. В. Таранников // Нов. мир. – 2006. – 22 июня. – С. 3.
- Трубчанинов, Юрий. Солдатские награды : [стихотворение] / Ю. Трубчанинов // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2001. - № 1 (8). – С. 85.
- Упит, Эрика. «В деревне отпела «тальянка…»; «У моей подруги…» : [стихи] / Э. Упит // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 130-131.
- Федотова, Нина. Блины : [стихотворение] / Н. Федотова // От сердца к сердцу : четвертый коллективный сборник членов клуба «Поэтическая горница». Стихотворения и проза. – Курган, 2005. – С. 32-33. – (60-летию Великой Победы посвящается).
- Федотова, Нина. Старый солдат : [стихотворение] / Н. Федотова От сердца к сердцу : четвертый коллективный сборник членов клуба «Поэтическая горница». Стихотворения и проза. – Курган, 2005. – С. 32. – (60-летию Великой Победы посвящается).
- Филимонов, Владимир. «В сорок пятом, в светлом мае…» : [стихотворение] / В. Филимонов // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2006. – № 1 (14). - С. 70.
- Филимонов, Владимир. «В сорок пятом, в светлом мае…»; «Не распадется связь времен…» : [стихи] / В. Филимонов // Все мы родом из детства / В. Филимонов. – Курган, 2003. – С. 37-38.
- Филимонов, Владимир. 22 июня 1941 года; Слово ветерана; «В музее славы боевой…»; «Никто не задавал вопрос…»; А он вернулся; День Победы : [стихи] / В. Филимонов // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 1999. – № 2 (6). - С. 82-84.
- Филимонов, Владимир. Клятва : 65-летию Великой Победы посвящается / В. Филимонов. – Курган, 2010. – 188 с.
- Филимонов, Р. В. Стихи, поэмы, баллады / Р. В. Филимонов. – Курган, 1995. – 234 с.
- Хлямков, Юрий. На писаревском кладбище: 50-летию снятия блокады Ленинграда : [стихотворение] / Ю. Хлямков // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2006. - № 1 (14). – С. 155.
- Холодилин, Н. «Упавшим в Подмосковье не подняться…» : [стихотворение] / Н. Холодилин // Мол. ленинец. – 1975. – 15 марта. – С. 4.
- Хомяков, Игорь. Письма : [стихотворение] / И. Хомяков // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2002. – № 1 (9). - С. 104.
- Худяков, А. И. Вкус борьбы : стихи / А. Худяков. – Куртамыш, 1996. – 48 с.
- Худяков, Александр. Глоток Победы : стихи / А. Худяков. – Курган: Периодика, 1995. – 48 с.
- Худяков, Александр. Глоток Победы : [стихи] / А. Худяков // Бьется в тесной печурке огонь : повести, рассказы, очерки, стихи писателей фронтовиков. – Курган : Периодика, 1994. – С. 53-55. – (Библиотечка Зауралья)
- Худяков, Александр. Потомкам : [стихотворение] / А. Худяков // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 362.
- Худяков, Александр. Проводы; На занятиях; Ночлег…; Военные сны : [стихи] / А. Худяков // Современная литература Зауралья последнего десятилетия. Новые имена : хрестоматия / авт.-сост. В. Н. Ступина. – Курган, 2005. – С. 62-64.
- Худяков, Александр. Проводы на фронт; Ржевская заноза декабрь 1941г. – март 1942 г. : [стихи] / А. Худяков // Годовое колесо / А. Худяков. – Курган, 2007. – С. 117-134.
- Худяков, Александр. 1941. Идут эшелоны; 1942. Дыхание войны; 1943. Солдатские будни; 1944. Лесной город; 1945. Год победы : [стихи] / А. Худяков // Обнаженное сердце : лирическая исповедь автора о времени и о себе / А. Худяков. – Курган, 2008. – С. 14-30.
- Худяков, Александр. Эшелоны; Проводы; Смерть в бою; Осколок; Памятник в Хатване : [стихотворение] / А. Худяков // Священная война : Великая Отечественная война в памяти фронтовиков и тружеников тыла. – Курган, 2001. – Кн. 2. - С. 126-128.
- Хузе, Ольга. Блокадные стихи / О. Хузе // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2008. - № 1 (16). – С. 27-28.
- Частушки военных лет // Тобол: лит.-худож. альм. – Курган, 1995. - № 2. – С. 196-197.
- Черемисина, Нина. Последний из войны : [стихотворение] / Н. Черемисина // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 131.
- Шаляпин, Иван. В День Победы : [стихотворение] / И. Шаляпин // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 718.
- Шаляпин, Иван. В начале войны : [стихи] / И. Шаляпин // Помни войну. – Курган : «Парус-М», 2005. – Т. 5. - С. 267-276.
- Шаляпин, Иван. В начале войны; Тишина; Ночь на передовой; На безымянной высоте; Солдат в окопе; В День Победы; Книга памяти; «Я узнал свою державу…» : [стихи] / И. Шаляпин // Тобол : лит.-публ. альм. – Курган, 2005. № 1 (13). – С. 48-51.
- Шаляпин, Иван. Памятник в Базалии; Моя шинель; Храните женщину седую : [стихи] / И. Шаляпин // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2000. - № 1 (7). – С. 124-125.
- Шаляпин, Иван. Храните женщину седую : [стихотворение] / И. Шаляпин // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 82.
- Шарова, Вера «Я не знала отца…» : [стихотворение] / В. Шарова // Книга памяти : солдатские вдовы Зауралья / сост. Владимир Усманов, Геннадий Устюжанин. – Курган : «Парус-М», 2006. – С. 466.
- Это сладкое слово – Победа : стихи местных авторов. – Варгаши, 2005. – 60 с.
- Яган, Иван. Думы о детстве : [стихи] / И. Яган // Чем живу… / И. Яган. – Курган : «Парус-М», 2003. – С. 12-43.
- Яган, Иван. Разговор с мамой; Тополи; Каша; Штаны; Встреча : [стихи] / И. Яган // Тобол: лит.-худож. альманах. – Курган, 1995. – С. 103-109.
- Яган, Иван. Штаны : [стихотворение] / И. Яган // Тобол: лит.-публ. альм. – Курган, 2002. – № 2 (10). - С. 54.
Указатель заглавий художественных произведений
«А было пол Волховом синим…» (259)
«А мы задолго до рождения живем…» (291)
А он вернулся (329)
А шаг мой медлен… (281)
А шинель все пахнет порохом (27)
Афанасий (320)
Бабушкин вальс (118)
Бабье лето (45)
Баллада об отце (278)
«Бескрайних полей панорама…» (146)
Близкий напев (282)
Блины (325)
Блокадные стихи (343)
Боря – маленький и другие (59, 60)
Брат и сестра (284)
Быть верным высоким заветам (274)
Бьется в тесной печурке огонь (4)
«В Варгашах снова май, здесь бои не гремели…» (136)
В годы войны (267)
В губы, в губы целуйте (88)
В День Победы (113, 120, 345, 347)
«В деревне отпела «тальянка…» (324)
В дороге (84)
«В июньской тополиной тишине…» (291)
«В музее славы боевой…» (329)
В начале войны (347, 348)
В небе полярных зорь (28)
В ночь на 22 июня (158)
В обороне (258)
В пятьдесят – пацаны…»(160)
«В Родину кровинкой каждой веруем…»(168, 172, 173)
«В сорок пятом, в светлом мае…» (327, 328)
В сорок третьем… (207-209, 216, 217, 218)
Вальс (141)
Вася-санитар (90)
Вдова (142-145, 330)
Вдовы (121, 125, 133)
Вдовы войны (136-138)
«Вдруг память как взрывной волной…» (296)
Верность (268)
Ветеранам (240)
Ветеранам Великой Отечественной войны (128)
Ветеранам войны (255)
Ветераны (122, 253, 269, 307)
Ветераны Победы (175-177)
Взгляд в прошлое (86)
Вкус борьбы (335)
Владукас (54)
Военврач (145)
Военные приключения (9)
Военные сны (339)
Военрук (50)
Возвращение (212, 264, 265)
Возле людей (99, 104)
Возле чужого счастья (270)
Война (271)
Война вошла в избу (132)
Война. От этой темы не уйду (292)
Войны не видел я (227)
Войны не видел я, ребята (228)
Вокзал. Январь 1943-го (169, 170, 172)
Воспоминание (174)
Воспоминание детства (165)
Вот бы только узнать…(272)
Время бабушек и дедушек (119)
«Время светлого пробуждения…» (158, 159, 161)
Все ближе былое (273)
Встреча (269, 353)
«Вчера закончилась война…» (229)
Выпускники 1941 года…(322)
Гвардеец (148)
Гефест (7)
Глоток Победы (336, 337)
Годы огневые (46)
Голодные сны (170)
Голодный остров (210, 218)
Городу Ленинграду (292)
Гороховый суп (3)
Горсть земли (211)
Горький запах полыни (47)
Горькой памяти след (202)
Гришин генерал (108)
Гроздь стручков (101)
Груздяные грядки (101)
Гулянка (116)
Гурий и Мурат (6, 7)
«Да, сорок первый год и сорок пятый!..» (268)
Да, так велик он, памяти запас (274)
«Давно молчавший телефон…» (295)
«Давно отгремели «катюши…» (317)
22 июня (134, 247)
22 июня 1941 года (308, 329)
21 июня (293)
23.02.1943г. у деревни Чернушки : памяти А. М. Матросова (294)
Две встречи (1)
Две свечи (243)
Девятое мая (235)
9 Мая (314)
Дедушки (101)
Дезертир (300)
Декабрь 41-го (238)
День Победы (83, 296, 329)
«Деревьев золотеющая осень…» (201)
Десантники (91)
Дети Великой Отечественной (254)
Дети войны (203)
Детство (219)
Долгий путь домой (32)
«Дома в те годы строили войска…» (296)
Дорога домой (53)
Друг детства (193)
Другу-солдату (298)
«Друзей имена» (149, 150)
Думы о детстве (353)
Дымные рассветы (48)
«Есть слезы счастья, это я изведал…» (285)
Ефимко и Офимья (101)
Жабрей (101)
Женщинам-фронтовичкам (160)
Жернова (89)
Жетон (266)
Живы и здоровы! (230)
Журавли (205)
Журавлиные корни (100, 101, 108)
За борами за дремучими (39)
«За высоты четыре дробь четыре…» (228)
За зелёным горохом (36)
За Одером (278)
За Советскую Родину, за родной огонек (220)
«Затарахтела машина…» (169, 170)
«Земля ночами затихает…» (244)
Земляки (129)
Зерна (236, 238)
Зимняя ночь 43-го (48)
Зимой сорок второго (170, 171-173)
Знаменосец парада победы (249)
И природа помнит войну (179)
И распахнулась дверь (40)
«И торжественная, и печальная…» (287)
«И штрафники становились героями»(228)
«Идем. Осталось нас немного…» (233)
Идет старик (231)
Из фронтового дневника (267)
«Измерить ли…» (194)
«Искала твои следы…» (123)
Исперкоза (102, 103, 108)
Исповедь (275)
«Их нет. Они… Да что же это, что же?» (282)
Июнь (180)
К тяте (107)
«Как нелегко листать страницы…» (281)
Как я завидовал солдатам…(319)
Картошка (212, 216, 218)
Каша (354)
Кедр (107)
Клены (87)
Клятва (330)
Книга памяти (348)
«Когда на битву Родина вставала…» (263)
«Когда это будет, не знаю…» (260)
Коля Марченко (168, 173, 174)
Комсомол (236)
Костыль (114)
Кто был солдатом (258)
Кто и что сокрушил? (276)
Кто мы? (116)
Кузины шаровары (88)
Курганы памяти (2)
Курсанты (296)
Ладога (296)
Ладонь (212, 217, 218)
Лебеди (104)
Легковушка (101)
Лесная встреча (12, 14)
Летела песня над борами (41)
Лимон (107)
«Лишь в окно постучится весна…» (303)
Лобовая атака (29)
Лохматая наседка (37)
Лунные поляны (61-64, 67, 69-71, 77)
Маленькая война штурмана Стогова (7)
Мальчишки сороковых (245)
Мама (245)
Мамин хлеб (114, 117)
Мамины руки (153, 154)
Манькин куст (107)
Мать всегда ждет (141)
«Мать солдата плакала во сне…» (330)
Маяк спасения (237, 238)
Медики (184)
Медовая берестинка (42)
Метет метель…(130)
Миска холодца (3)
Мне не забыть это (25)
Много лет, как кончилась война (283)
Могила неизвестного солдата (136)
Моей матери (248)
Моё детство (115)
Мои ветераны (115)
Мои однополчане (30)
Мои 17 лет (232)
Моя шинель (349)
Музыкальная быль (195)
«Мы в атаку с тобою пошли…» (228)
Мы тогда под Варшавой стояли (44)
«Мы шли в дали от Родины…» (232)
На безымянной высоте (348)
«На войне живут без выходных…» (286, 287)
На войне и дома (277)
«На груди – ордена и медали…» (156)
На дальнем хуторе (18)
На занятиях (339)
На меже (101)
На писаревском кладбище: 50-летию снятия блокады Ленинграда (332)
На том пиру (221)
«На стенах побежденного рейхстага…»(228)
На фронтах без перемен…(193)
Надо помнить (192)
Нам с детства жребий выпал…»(172, 173)
Наследник солдата (65)
Наступит день (116)
Наташа (162)
Нашей женщине (163)
Не без греха (13, 14)
Не будите вдов (311, 313)
«Не вернулся с войны…» (304)
Не виноват (269)
«Не все еще медали вручены…» (243)
Не выпадай из жизни, звенышко (43)
«Не распадется связь времен…» (328)
Невесты (212, 218)
Неделя (20)
Незабываемое (181, 182)
Немецкий дот (209, 213-215, 218)
Непридуманное детство (3)
Нет таких громких слов (243)
Низкий поклон тебе, Ягодное (88)
«Никто не возвращается с войны…» (295)
«Никто не задавал вопрос…» (329)
Ночевка (50)
Ночлег (339)
Ночь в Берлине (321)
Ночь на передовой (348)
О моей России (297)
О неизвестных героях (20)
О хлебе (138)
Обелиск (135, 191, 233)
Обелиски (154, 166, 167, 247)
Оборона Севастополя (310)
Огафья-лекарь (89)
Одинок и безоружен (8)
Ожидание (146, 312)
«Он умирал, крича ночами…» (122)
Они среди нас (258)
Опаленные войной…(157)
Орден (141)
Орден Славы третьей степени (278, 279)
Ордена (255, 256, 257)
Освобождение (3)
Осколок (342)
От сердца к сердцу (262)
Отец (50, 159, 161, 188, 190, 224)
Отцовский хлеб (92)
«Ошибается в жизни один раз сапер» (228)
Павшим защитникам Отечества (116, 117)
Памятник (191)
Памятник в Базалии (349)
Памятник в Хатване (342)
Памятное (284)
Память (122, 123, 124, 169, 170, 172, 252, 253)
Память сердца (313)
«Пацаны на зорьке разбудили…»(172, 173)
Первое письмо (318)
Песня о России (269)
Письма (334)
Письмо (124, 125, 126)
Письмо на войну (167)
Письмо сыну-солдату (115)
Плач вдовы (234)
По дрова (105)
Побег (89)
Победа мне была необходима (183, 184, 187)
Победный май (141)
Под Ельней (266)
Под хмурым небом (31)
Подарки тыла (301)
Подарок (191)
«Подорожник лечит блиндажи…» (305)
Поклонимся… и не забудем…(116)
Поле русской славы (164)
Поляна детства (93)
«Помню, как через год у нас пала корова…» (126)
Пора послевоенная (296)
После войны (306)
После работы (341)
Послевоенная весна (217, 218)
Последний бой (298)
Последний из войны (345)
Последствия тяжелого ранения (91, 94)
Потомкам (338)
Поэты-фронтовики о войне (299)
Поют фронтовички (196, 199)
Праздник Победы (315)
Президентские дивиденды (256)
Приказом был солдатский долг (145)
Пристань (66-68, 77)
Проводы (339, 342)
Проводы на фронт (340)
Прощальный салют (237, 238)
Пулеметные ящики (3)
Путь на Берлин (300)
Пушкинский томик (279)
Пятеро (15-18, 22, 23)
Пятьдесят лет (193)
Радуга (49, 50)
Разговор с мамой (354)
Раненная юность (296)
Рассветы над Байдановкой (109-111)
Рассыпчатая радуга (56)
«Ревут истошно самолеты…» (241)
Река Мста (185-187)
Реквием (135)
Решето (85)
Ржаной хлеб (51)
Ржевская заноза декабрь 1941г. – март 1942 г. (340)
«Родимого края причал…» (200, 201)
Роза ветров (95)
Руки матери (155)
Рядовой Воробьев (19, 20)
С великой Победой (250)
С войной не все простились (269)
«С дороги глянешь пристально…»(169, 170, 173)
«С фронта прибыл в дом родной Степан…» (201)
Святое – свято; (269)
Святые матери России (178)
Сгоревшая песня (231)
Сегодня мы…(279, 280)
Седина (269)
Седые и святые (96)
Сестренка (300)
Сибирякам (242)
Симфония в c-moll (310)
Синие дали (23)
Синие пташки-пикушки (107)
«Скакал малыш на деревянном конеке…» (139)
«Сколько их? Не считал, дорогая» (302)
Скрипка (119)
Скрипка Чукая (58)
«Следы войны зализывает время…» (238, 239)
«Слов мне, мама родная…» (226)
Слово ветерана (329)
Смерть в бою (342)
Снег (69-71, 78)
Совесть не спрячешь (10)
Солдат в окопе (348)
Солдат и мальчик (21-23)
Солдат на пьедистале (192)
Солдатки (116, 117, 245)
Солдатская мать (106, 108, 316)
Солдатская фляжка (11)
Солдатские награды (323)
Солдатушки, бравы ребятушки…(38)
Солдаты и пахари (97)
Солдаты идут (5)
Солнышко светит, а темно (34)
Соломеины голуби (107)
45-й (222)
Сороковые-боевые (262)
Спички (168, 172, 173, 174)
Сталинград (261)
Старое письмо (35)
Старый двор (131)
Старый дом (146)
Старый солдат (150, 326)
Стенькины струги (223)
Стихи, поэмы, баллады (331)
«Стоим, обнявшись, старые солдаты…» (286, 287, 288)
Столько лет непокой (281)
Строки раздумий (282)
Сыновний зов (107)
Тайна Любанской операции (112)
«Такую пору, помню пережили…» (287, 289)
Тальянка (101)
Танкоград (257)
«Теплые летние дни начинались…» (201)
Тихая вода (68, 72-78)
Тишина (147, 310, 348)
«Той войны далекой дети…» (203)
Толстые шти (101,108)
Тополи (354)
Тося (55)
30 июня (169)
Триптих (290)
Ты первый, и вся рота за тобой (225)
1942. Дыхание войны (341)
1941. Идут эшелоны (341)
1945. Год победы (341)
1943. Солдатские будни (341)
1944. Лесной город (341)
У Вечного огня (206, 269, 319)
«У Вечного огня в бессменном карауле…» (229)
«У гранитной плиты безутешная мать…» (136, 140)
У могилы неизвестного солдата (145)
«У моей подруги…» (324)
У обелиска (116, 309)
У памятника Александру Матросову (197-199)
«Убийцы по хребтам веков прошли…» (188)
Узница концлагеря Равенсбрюк (34)
Ульяна (82)
Умирают ветераны (188, 189)
«Упавшим в Подмосковье не подняться…» (333)
Уходят солдаты второй мировой, уносят солдаты осколки с собой (204)
Учитель (159, 160, 161, 209, 217-219)
«Ушел еще один солдат…» (205)
Фантомная боль (24)
Фотографии (150-152)
Фотькина любовь (98)
Фронтовик (206, 224)
Фронтовики (64, 77, 79-81)
Фронтовичка (243)
Фронтовое братство (283)
Хатынь (117)
Хлебушко (101)
Хорол (34)
Храните женщину седую (349, 350)
Хулители (116)
Цветы вдовам (44)
Частушки военных лет (344)
Черные дни (33)
Чужой Семенович (57)
Шадринская улица в Волгограде (246)
Шадринцы (251)
Шинель (190)
Штаны (354, 355)
Эвакуированная (341)
Это было в сорок первом (26)
Это сладкое слово Победа (141)
Этот день…(253)
Эшелоны (342)
Юровская бомба (107)
Я не была его женой (343)
«Я не знала отца…»
«Я недавно случайно услышал рассказ…»(228)
Я - партии сын (52)
Я помню…» (243)
«Я тихая, мне мама говорит…»(127)
«Я узнал свою державу…» (348)
Указатель персоналий
Аксенов Николай 1, 113-117
Андреев Вениамин 118, 119
Андреева Любовь 120-127
Артамонов Геннадий 128-131
Баев Виталий 132
Баженова Любовь 133
Балашенко Николай 2, 3, 134,135
Баскакова Фиала 136-141
Белоусов Дмитрий 142-147
Белоусов Иван 148
Беляев Иван 149-152
Бережнев Александр 153-155
Биксурина Залия 156, 157
Блюмкин Леонид 158-161
Васильев А. 5
Васильев Сергей 162-164
Вахрушева Нинель 165
Верхнева Лариса 166-167
Веселов Вячеслав 6-8
Виноградов, Александр 168-174
Воротников Александр 10, 11
Вострякова Наталья 175-178
Вохменцев, Яков 179-190
Гаричев Валентин 191-192
Гендель Владимир 193
Герасимов Владимир 194-199
Гилев, Виктор 200, 201
Егоров Николай 203-206
Еловских Василий 12-23
Еранцев Алексей 207-219
Зайцев Николай 221
Захаров Алексей 24
Зырянов Николай 222, 223
Истомина Надежда 224
Квашнин Петр 225
Керченко Михаил 25, 26
Киселев Аркадий 226
Климкин Николай 227-229
Козлов Анатолий 230-233
Корнеева Нина 234
Кочегин Павел 27-31
Кузьминых Александр 235
Куликов Леонид 236-239
Лабарешных Лидия 240
Лавринов Николай 32-34
Лазаренко Николай 241
Лаухтин Владимир 242
Лепихина Татьяна 35, 243-246
Малахов Владимир 36-38
Меньшиков Валерий 39-43
Мехонцев А. 44
Миргородская Майя 247,248
Михайлов Виталий 45-52
Морозов Николай 249-251
Мустафинова Нина 252, 253
Никитина Светлана 254
Новиков Борис 255-257
Носков Виталий (Трубин) 53
Орлов Александр 258
Орлов Сергей 259-261
Партин Анатолий 263
Петропавловский Николай 264-266
Плющев Владимир 54
Пляхин Алексей 55, 267-283
Поздняков Александр 56, 57, 284-290
Покидышев Николай 58, 291-296
Попкова Лидия 297
Попов Андрей 298
Потанин Виктор 59-81
Предеин Анатолий 300
Раскатов Григорий 82
Решетников Леонид 301, 302
Рождественская Надежда 303-306
Русских Евгений 307
Сафронов В. 308
Сафронов Валентин 309
Семерикова Людмила 83
Ситникова Елена 310
Слободчикова Надежда 311-313
Снегирев Василий 85-86
Соловьев Аркадий 314, 315
Спичкин Владимир (Огнев) 86
Старшинов Николай 316
Суворин Иван 317
Сузин Феликс 318
Сульдин Константин 319
Танаева Марина 320, 321
Таранников Н. В 322
Трубчанинов Юрий 323
Упит Эрика 324
Федорова Валентина 87
Федотова Нина 325, 326
Филимонов Владимир 327-329
Филимонов Р. В 331
Хлямков Юрий 332
Холодилин Н. 333
Хомяков Игорь 334
Худяков Александр 335-342
Хузе Ольга 343
Черемисина Нина 345
Чингин Сергей 88, 89
Шаляпин Иван 346-350
Шарова Вера 351
Шушарин Михаил 90-98
Юровских Василий 99-108
Яган Иван 109-111, 353-355
Яковлев Геннадий 112
Дети и война.
Аксенов, Н. Мамин хлеб; Костыль : [cтихи] (114)
Аксенов, Николай. Мое детство : [стихотворение] (115)
Андреева, Любовь. «Помню, как через год у нас пала корова…»; Письмо : [стихи]
(126)
Андреева, Любовь. «Я тихая, мне мама говорит…» : [стихотворение] (127)
Баев, Виталий. Война вошла в избу : [стихотворение] (132)
Балашенко, Николай. Непридуманное детство : [рассказы] (3)
Биксурина, Залия. Опаленные войной : [стихотворение] (157)
Блюмкин, Леонид. «Время светлого пробужденья…»; Отец; Учитель: [стихи] (159, 161)
Васильев, Сергей. Наташа : [стихотворение] (162)
Вахрушева, Нинель. Воспоминание детства : [стихотворение] (165)
Виноградов, Александр. Зимой сорок второго; Вокзал. Январь 1943-го; Голодные сны; Память : [стихи] (170)
Виноградов, А. «Нам с детства жребий выпал…»; «В Родину кровинкой каждой веруем…»; «Пацаны на зорьке разбудили…» : [стихи] (172)
Виноградов, Александр. Спички; Коля Марченко; Воспоминание : [стихи] (174)
Гилев, Виктор. «Деревьев золотющая осень…»; «Теплые летние дни начинались…» : [стихи] (201)
Егоров, Николай. Дети войны; «Той войны далекой дети…» : [стихи] (203)
Еловских, Василий. Солдат и мальчик : [рассказ] (21)
Еранцев, Алексей. Картошка; В сорок третьем… : [стихи] (216)
Еранцев, Алексей. Учитель; Детство [стихи] (219)
Куликов, Леонид. Декабрь 41-го : [стихотворение] (238)
Лепихина, Татьяна. Мальчишки сороковых: [стихотворение] (245)
Малахов, В. За зелёным горохом : [рассказ] (36)
Меньшиков, Валерий. За борами за дремучими : [повесть в новеллах] (39)
Миргородская, Майя. Моей матери : [стихотворение] (248)
Михайлов, Виталий. Бабье лето : [повесть] (45)
Михайлов, Виталий. Горький запах полыни : [повесть] (47)
Михайлов, Виталий. Зимняя ночь сорок третьего : [повесть] (47, 48)
Михайлов, Виталий. Радуга; Военрук; Ночевка : [рассказы] (50)
Михайлов, Виталий. Ржаной хлеб : [рассказ] (51)
Никитина, Светлана. Дети Великой Отечественной : [стихотворение] (254)
Плющев, Владимир. Владукас : [повесть] (54)
Поздняков, Александр. Рассыпчатая радуга : [рассказ] (56)
Поздняков, Александр. Триптих : [стихи] (290)
Покидышев, Николай. Скрипка Чукая : [рассказ] (58)
Потанин, Виктор. Боря – маленький и другие… : из цикла «Блокадные мальчики» (59, 60)
Потанин, Виктор. Наследник солдата : [рассказ] (65)
Потанин, Виктор. Тихая вода : [повесть] (68, 72-78)
Семерикова, Людмила. День Победы : [рассказ] (83)
Снегирев, Василий. Решето : [рассказ] (85)
Сузин, Феликс. Первое письмо : [рассказ] (318)
Сульдин, Константин. Как я завидовал солдатам… : [стихи] (319)
Федотова, Нина. Блины : [стихотворение] (325)
Худяков, Александр. Эвакуированная : [стихотворение] (341)
Чингин, Сергей. Кузины шаровары; Низкий поклон тебе, Ягодное; В губы, в губы целуйте : [рассказы] (88)
Чингин, Сергей. Побег; Жернова; Огафья-лекарь : [очерки] (89)
Шушарин, М. Вася-санитар : [рассказ] (90)
Юровских, Василий. Журавлиные корни: [повесть в рассказах] (101)
Юровских, Василий. К тяте; Юровская бомба; Манькин куст; Ефимко и Офимья; Синие пташки-пикушки; Лимон; Соломеины голуби; Жабрей; Горсть стручков; Орлы; Груздяные грядки; Красная звезда : [рассказы] (107, 108)
Юровских, Василий. Лебеди; Возле людей : [рассказы] (104)
Юровских, Василий. По дрова: [рассказ] (105)
Юровских, Василий. «Толстые шти» : [рассказ] (101, )
Яган, Иван. Разговор с мамой; Тополи; Каша; Штаны; Встреча : [стихи] (354)
Яган, Иван. Рассветы над Байдановкой : [повесть в рассказах] (109-111)
Женщины и война.
Аксенов, Николай. Солдатки; Гулянка : [стихи] (116, 117)
Андреева, Любовь. Вдовы : [стихотворение] (121)
Баженова, Любовь. Вдовы : [стихотворение] (133)
Баскакова, Фиала. Мать всегда ждет; Вальс : [стихи] (141)
Баскакова, Фиала. «У гранитной плиты безутешная мать…»; Вдовы войны : [стихи] (136, 140, 141)
Белоусов, Дмитрий. Вдова : [стихотворение] (142-145)
Беляев, Иван. Фотографии : [стихотворение] (150-152)
Бережнев, Александр. Мамины руки : [стихотворение] (153, 154)
Бережнев, Александр. Руки матери : [стихотворение] (155)
Блюмкин, Леонид. Женщинам-фронтовичкам : [стихотворение] (160)
Васильев, Сергей Нашей женщине : [стихотворение] (163)
Вострякова, Наталья. Святые матери России : [стихотворение] (178)
Герасимов, Владимир. «Измерить ли…» : [стихотворение] (194)
Герасимов, Владимир. Поют фронтовички : [стихотворение] (196, 199)
Еранцев, Алексей. Возвращение : [стихотворение] (212)
Еранцев, Алексей. Горсть земли : поэма (211)
Еранцев, Алексей. Невесты : [стихотворение] (212, 218)
Зайцев, Николай. На том пиру : [стихотворение] (221)
Керченко, Михаил. Это было в сорок первом : рассказ партизанки (26)
Киселев, Аркадий. «Слов мне, мама родная…» : [стихотворение] (226)
Корнеева, Нина. Плач вдовы : [стихотворение] (234)
Куликов, Леонид. Прощальный салют : [стихотворение] (237, 238)
Лавринов, Николай. Узница концлагеря Равенсбрюк : [повесть] (34)
Лепихина, Татьяна. Вдовы; Фронтовичка : [стихи] (243)
Лепихина, Татьяна. Мама; Солдатки : [стихи] (245)
Лепихина, Татьяна. Нет таких громких слов : [стихотворение] (243)
Лепихина, Татьяна. Старое письмо : [рассказ] (35)
Малородова, Римма. Сороковые-боевые : [стихотворение] (262)
Миргородская, Майя. Моей матери : [стихотворение] (248)
Мустафинова, Нина. Память : [стихотворение] (252, 253)
Поздняков, Александр. «Такую пору, помню, пережили…» : [стихотворение] (287, 289)
Раскатов, Григорий. Ульяна : [рассказ] (82)
Рождественская, Надежда. «Лишь в окно постучится весна…»: [стихотворение] (303)
Рождественская, Надежда. «Не вернулся с войны…» : [стихотворение] (304)
Рождественская, Надежда. «Подорожник лечит блиндажи…» : [стихотворение] (305)
Слободчикова, Надежда. Ожидание : [стихотворение] (312)
Слободчикова, Надежда. Память сердца;Не будите вдов. : [стихи] (311, 313)
Снегирев, Василий. Решето : [рассказ] (85)
Старшинов, Николай. Солдатская мать : [стихотворение] (316)
Упит, Эрика. «В деревне отпела «тальянка…»; «У моей подруги…» : [стихи] (324)
Филимонов, Владимир. «Мать солдата плакала во сне…»; Матерям России военной поры; Вдова : [стихи] (330)
Худяков, Александр. После работы : [стихотворение] (341)
Хузе, Ольга. «Я не была его женой…» : [стихотворение] (343)
Чингин, Сергей. Жернова : [очерк] (89)
Шаляпин, Иван. Храните женщину седую : [стихотворение] (349, 350)
Юровских, Василий. Ефимко и Олфимья; Ночные тони : [рассказы] (107)
Юровских, Василий. Солдатская мать : [рассказ] (106, 108)
Яган, Иван. Разговор с мамой; Тополи : [стихи] (354)
Составитель: Максимова О. А.
Редактор: Яковлева Р. Д.
