Версия для печати

Михаил Жаров

(к 120-летию со дня рождения)

Библиографический указатель. Курган. 2019

27 октября 2019 года исполнилось бы 120 лет со дня рождения актера, режиссера, народного артиста СССР Михаила Ивановича Жарова, знаменитого «следователя Анискина». Он покорил страну искренней улыбкой и харизмой, перед которой мало кто мог устоять. Его персонажи были благородными, отважными и честными. Артист наделял обаянием даже своих отрицательных героев.

Страницы биографии

Михаил Жаров родился в Москве 27 октября 1899 года в семье, далекой от сцены.

Его отец, Иван Жаров, был подкидышем, которого нашли у Николаевского приюта с запиской: «Назовите мальчика Иваном», а фамилию получил, как тогда было принято, от своей наставницы. Бытует версия о том, что ребенка некая актриса прижила от знатного и женатого аристократа. Отсюда, дескать, сочетание в Михаиле Жарове великолепного артистизма со статью, породой. Так это или нет, не установить уже никогда.

Мать актера, Анна Дроздова, происходила из крепостных крестьян Смоленской губернии и в девятилетнем возрасте осталась круглой сиротой.

Отец работал наборщиком в типографии, а мать занималась домашними делами, ведь нужно было растить четверых детей. Семья жила бедно и в 14 лет Михаил Жаров вынужден был пойти работать. Он помогал своему отцу в типографии. Но в свободное время устраивал во дворе театральные постановки для соседей.

В 1915 году он поступил в Оперный театр Зимина. Сначала Михаилу давали небольшие поручения, к которым он относился очень серьезно. Вскоре его определили статистом. А через год Михаил Жаров смог впервые выйти на театральную сцену, но в массовках. Тогда же он познакомился с Федором Шаляпиным.

В том же году Михаил Жаров начал сниматься в кино. Это был немой фильм «Царь Иван Грозный» режиссера Александра Иванова-Гая. Он там играл небольшую роль опричника, а в роли грозного царя выступал Фёдор Шаляпин, для которого этот фильм тоже был дебютом в кино.

Из воспоминаний дочери Михаила Жарова Анны: «В свои 16 лет папа был, что называется, долговязым подростком: худой, с кудрявыми волосами. И в этом же году ему посчастливилось совершенно случайно сняться в кино. Его пригласили в массовку телеоперы Римского-Корсакова «Псковитянка», где в главной роли был Шаляпин. Папа там играл опричника – с бородой его просто не узнать».

Работа в театре пришлась юноше по душе. В 1918 году он поступил в студию при театре ХПСРО, недолго существовавшем в послереволюционной Москве. По окончании студии он играл в московских театрах: Опытно-героическом, Первом передвижном, Рогожско-Симоновском, театре Мейерхольда. За эти годы он стал известен как мастер эпизода. Несмотря на отсутствие ведущих ролей, Михаил Иванович заработал репутацию характерного и острого артиста, которому прекрасно удавались комедийные роли.

В середине 1920-х годов Михаил Жаров начинает активно сниматься в кино. Настоящая слава не заставила себя ждать. Улыбка Жарова влюбила в себя весь Советский Союз. Он был настолько харизматичен как в жизни, так и в кино, что режиссеры буквально сдавались и предлагали ему новые роли. Актер мог сыграть кого угодно так, что любой эпизод становился ярким и запоминающимся. Популярность пришла к актеру в 1931 году, после роли бандита Жигана в картине Николая Экка «Путевка в жизнь», потом были Кудряш из «Грозы», Меншиков в «Петре Первом». Последняя волна успеха накрыла Жарова после его Анискина. Герой покорил не только публику, но и критиков. Спустя пять лет на экраны вышло продолжение – «Анискин и Фантомас», «И снова Анискин».

До конца жизни Михаил Жаров играет в Малом театре, куда пришел еще в 1938 году. В последние годы актер чувствовал себя не очень хорошо. Тем не менее он выходил на сцену.

Из воспоминаний дочери Анны: «Любил свою профессию и был ей предан. Знаете, у старых актеров есть такое: выползти на последнем дыхании и лишь бы сыграть, так же считал и отец».

Актер Михаил Жаров

В актерской среде разделение на амплуа – дело понятное. Однако базовым навыком остается обаяние, так как если артист его лишен, если не располагает к себе зрителя на психофизическом уровне, то ум и высокие убеждения с нравственными качествами в этой системе координат теряют смысл: отвернемся, уйдем из зала, переключим телевизионный канал. От Михаила Жарова оторваться решительно невозможно. И пусть он играет что заблагорассудится – зрители в неизменном восторге даже спустя десятилетия.

Впрочем, и у Михаила Ивановича в безукоризненной его ипостаси бывали проблемы. Встречались и недоброжелатели, к которым, по крайней мере иногда, стоит прислушаться. Советские кинокритики 1940-1950-х методично громили комедийные образы Жарова, упрекая исполнителя в тиражировании нескольких фирменных приемчиков. А вдумчивый ленинградский литературовед и театровед Павел Громов, хорошо знавший актера в разнообразных ролях, в том числе на подмостках, в одной из записанных по горячим следам бесед (в 1970-е) высказывался нелицеприятно: «Я Жарова очень не люблю. Он хорош, когда играет себя: равнодушен, циник... вот играл Кудряша («Гроза», 1933). Ну, он играл такой разгул «в свою пользу», от сытости». Громов слыл человеком интеллектуально честным. По-видимому, его дезориентировал, а может, даже травмировал неизменный успех актера на протяжении всей творческой жизни. Вероятно, со слов самого Жарова известна байка о том, как в 1938-м в одном из правительственных санаториев на узенькой тропке лоб в лоб столкнулись Михаил Иванович и Иосиф Виссарионович. «А ведь я Вас знаю!» - будто бы улыбнулся Сталин, наверняка видевший к тому времени и «Путевку в жизнь», и «Три товарища», и «Возвращение Максима» с «Выборгской стороной», и «Петра Первого», и «Медведя». «Меня все знают», - ответил Жаров. Или ему очень хотелось так сказать, поскольку имел на то полное право.

А вот лаконичное мнение его коллеги по Малому театру Юрия Соломина: «Он был человечески очень расположен к людям». Партнерша по фильму «Старшая сестра» Наталья Тенякова акцентировала жаровскую правдивость: «С ним было трудно играть, потому что он был абсолютно органичен – вообще не умел врать. Он был как воздух, как вода. Вода – она же не врет».

В школе, еще дореволюционной, его бабушку постоянно отчитывали: Миша то и дело строил рожицы. Став профессионалом, потом – суперпрофессионалом, наконец – живой легендой, Жаров занимался, по сути, тем же: изображал любопытные типажи, реконструировал занимательные ситуации. Актриса Татьяна Панкова отмечала: он любил помогать режиссерам в построении образа, вытаскивая из глубин памяти яркие происшествия и сочные характеры.

«Вот был у меня случай...» - «Не подходит случай, Михал Иваныч», - открещивался вначале постановщик, не подозревая, что собранная наблюдательным визави коллекция поистине колоссальна. – «Хорошо! Сейчас найдем другой!» Жаров как подлинный реалист напрямую одалживался у социальной действительности, не во всем доверяя волюнтаризму постановщика. Отсюда – и отмеченная Теняковой честность, и восхитившее Соломина расположение к ближнему: сотрудничая с реальностью, актер в ней растворялся, он был со всеми на равных, а «цинизмом», судя по всему, выглядело его категорическое нежелание раздавать оценки людям и явлениям.

В этом смысле особенно показательна последняя роль артиста в кино – Анискина из трилогии 1960-1970-х. При всей былой популярности образа можно сказать, что он недооценен. Жаров добавляет к своему всегдашнему бронебойному обаянию и безотказным приемчикам нечто завораживающее: полное приятие окружающего мира со всеми взбрыками и глупостями его обитателей. Он играет даже не мудрость (та предполагает хотя бы частичное превосходство ее носителя над обывателями), показывает по-детски непосредственную включенность внешне крупного, повидавшего виды, зримо дряхлеющего от серии к серии служаки в повседневные житейские хитросплетения. Происходящее не особо тянет на традиционный детектив, зато благодаря той самой эмоциональной вовлеченности обретают статус явлений жизнестроительных и жизнеутверждающих. Жаров существует в кадре так, что «презренный быт» превращается в достойное бытие.

Михаил Жаров в роли Анискина

Анискин – грандиозное свершение еще и потому что «на старости лет» народный любимец сумел выйти на следующий виток популярности – за счет освоения новой для себя манеры, еще одного способа существования в образе. Заново изобретены и приспособлены к восторженному старику психические ритмы, а стилизованная под будничную невзрачность пластика – на деле плод продуманной и тонкой работы над собой.

Между прочим, в пантомиме Михаил Иванович был весьма изощрен. Прошел уникальную школу биомеханики под руководством самого Всеволода Мейерхольда. Молодой Жаров участвовал в знаменитых постановках «Смерть Тарелкина», «Учитель Бубус», «Мандат». На склоне лет забавно рассказывал в телепередаче «Театральные встречи» (становлению которой отдал много времени и сил о том, как мейерхольдовское ноу-хау их с коллегой натурально спасло: «С Охлопковым нам биомеханика однажды очень помогла. Мы всегда говорили о Мейерхольде и о том, что он нам предлагал делать в данный период. И вот мы, однажды так споря, вдруг почувствовали, как нас окружила какая-то компания: их было четверо, они были полувыпившие и они решили в темноте Цветного бульвара к нам пристать. Охлопков моментально срежиссировал, он мне сказал: «Спина к спине – становись!», и мы, встав спиной к спине, биомеханически измутузили этих четверых до упада».

Склонность к использованию психологического рисунка, метод продуктивной вовлеченности персонажей в бытовые коллизии, а также неуемная молодость все-таки увели Жарова из уже легендарного в ту пору ГосТиМа сначала в Бакинский рабочий театр, затем – в Казанский Большой драматический, а еще позже – в так называемый Реалистический театр Москвы, образованный на основе Четвертой студии МХАТа. Жаров нигде подолгу не задерживался. С середины 1920-х, когда советское кино пережило количественное и качественное перерождение, начал регулярно сниматься. «Папиросница от Моссельпрома», «Мисс Менд», «Дон Диего и Пелагея», «Человек из ресторана», «Два-Бульди-два» - это самые популярные ленты от мастеров жанрового искусства, где он поучаствовал. Оказался заметен, выразителен, заразителен, потому шел нарасхват.

Переломным для Жарова стал 1931-й: переход к Александру Таирову в Камерный, съемка в первом отечественном звуковом фильме «Путевка в жизнь». Режиссер Николай Экк доверил ему одну из центральных ролей. Главаря преступной шайки Фомку Жигана Жаров сыграл чрезвычайно эффектно, причем на материале трудном, даже трагическом, и это сразу принесло исполнителю статус звезды. «Мустафа дорогу строил... а Жиган его убил», - распевали потом ошеломленные зрители.

Кадр из фильма «Путевка в жизнь»

Обаяние зла передано Жаровым на высочайшем уровне еще как минимум однажды, когда он перевоплотился в Малюту Скуратова в эйзенштейновском «Иване Грозном». Государево око не знающего жалости цепного пса он изобразил без психологических полутонов, на грани гротеска, и хотя бы только этой ролью навсегда остался в истории мирового киноискусства.

Другого верного царского помощника, но уже скорее хитрого, нежели жестокого, сыграл в масштабной картине Владимира Петрова «Петр Первый». Александр Меншиков – тоже несомненная классика. Эта актерская пара Николай Симонов – Михаил Жаров, пожалуй, более сбалансирована и лучше сыграна, нежели дуэт царь – опричник из гениального, почти безупречного «Грозного». Все-таки артистическая натура Жарова требовала для максимально удачного воплощения фактуры предельно реалистичной.

Кадр из фильма «Петр Первый»

Тридцатые годы для Михаила Ивановича – период абсолютного триумфа. Почти все его работы в кино тех лет выдержали проверку временем, что уж тут говорить про отклик ошеломленных современников. Диапазон впечатляет: он играл как сомнительных с морально-этической точки зрения персонажей – вроде начальника строительства Зайцева из «Трех товарищей» или бабника-анархиста Платона Дымбы из «Возвращения Максима» и «Выборгской стороны», так и безоговорочных нравственных лидеров – следователя Ларцева из «Ошибки инженера Кочина», учителя Коваленко из экранизации «Человека в футляре». Небольшая роль студента Краевича в «Окраине» Бориса Барнета – еще один прорыв, ведь картина, подобно «Ивану Грозному», давно признана шедевром мирового кинематографа.

Любопытно, что Жарова неизменно приглашали туда, где собирался актерский состав высочайшего класса. Все лучшие театральные артисты страны того времени, хоть сколько-нибудь засветившиеся на экране, рано или поздно контактировали с ним в кадре. Как будто именно Михаила Ивановича всегда не хватало для полноценной боевой единицы, если выражаться плакатным языком страны. Руганые-переруганные критикой за индивидуальные жаровские клише комедии 1940-1950-х при ближайшем рассмотрении демонстрируют высочайший класс. «Воздушный извозчик», «Близнецы», «Беспокойное хозяйство», «Счастливый рейс» исполнены фирменного обаяния.

Отправляясь однажды подлечиться, Михаил Иванович оставил на рабочем столе записку для родных: «Скоро вернусь. Ничего не трогать!» Он не вернулся. Ранним утром 15 декабря 1981 года скончался в больнице. Но записка все равно была составлена правильно, по-жаровски, в полном соответствии с тем профессиональным кодексом и тем жизнестроительным принципом, которые он радостно исповедовал.

Личная жизнь

Женат киноактер и режиссер Михаил Жаров был четыре раза. Его первая жена – Надежда Гузовская была на два года старше актера. Познакомился он с ней в 18 лет, когда вместе с передвижным театром ездил по большевистским передовым во время революции. Родители были недовольны такой невесткой, но со временем смирились и даже стали считать ее своей дочерью. А уже через год в молодой семье актера и режиссера появился мальчик. Первенца назвали Евгением. Он станет потом артистом в театре Ленинграда. Но после рождения ребенка вскоре этот брак распался.

Первая жена Жарова Надежда Гузовская

Актер вскоре женился вновь. На этот раз его избранницей стала Людмила Полянская. Михаил Жаров стремился к славе и получил ее как раз в это время. Он даже смог получить квартиру на Тверском бульваре, но вот счастья в семейной личной жизни так и не получилось. В этом браке родилось два сына, которые умерли в грудничковом возрасте. Жена киноактера впала в депрессию и отдалилась от мужа. Так они жили 14 лет, но и этот союз распался.

Третьей женой актера стала Людмила Целиковская. Они познакомились на съемках киноленты «Ночной извозчик». Людмила была моложе на 20 лет. Но разница в возрасте совсем не помешала тому, чтобы между ними вспыхнул бурный роман. И после съемок они поженились. Через семь лет совместной жизни актеры разводятся. Причиной их развода стала измена актрисы с соседом по квартире, который был простым архитектором. Этот брак для Михаила Жарова закончился трагично – микроинсультом.

Михаил Жаров и Людмила Целиковская

Чтобы подлечить свое здоровье, он отправляется в санаторий и там знакомится с Майей Гельштейн. Она и становится четвертой женой актера. Они поженились, когда ему было 49 лет, а ей 19.

Из воспоминаний дочери Анны: «Родители познакомились в истринском подмосковном санатории. Она влюбилась в него с первого взгляда, но была уверена, что взрослый мужчина не обратит на нее внимания. Она страдала по нему несколько суток. Бросила институт, где училась на художественного редактора, и отправилась снова в санаторий, чтобы видеть своего возлюбленного. В одну из таких встреч отец признался маме в любви».

Родители Майи были против этого союза, так как думали, что артисты – люди ветреные и любят лишний раз заложить за воротник. Однако актеру удалось убедить их, что Майя будет в надежных руках.

Супруги прожили вместе 32 года и воспитали двух дочерей. Анна стала актрисой, а Елизавета – художником-постановщиком на «Союзмультфильме».

Михаил Жаров с женой Майей и дочерьми Анной и Елизаветой

Из воспоминаний дочери Анны: «Несмотря на то, что у нас с папой была разница в возрасте почти полвека, это не было ощутимо. Он помогал нам делать уроки, что-то советовал, но в его словах никогда не было назидательного тона. Ругался только тогда, когда мы получали двойки. Ведь он хотел, чтобы из нас вышел толк.

Мы не росли за кулисами, как дети многих актеров. Я училась в школе с немецким уклоном, хотела поступить на факультет иностранных языков, но не удалось. Потом папа хотел меня устроить в Большой театр, где ему сказали, что меня возьмут только в кордебалет, потому что до этого я никогда не танцевала. Конечно, такая перспектива не устроила, поэтому он стал готовить меня к поступлению в театральный вуз, притом что я никогда не рвалась на сцену. Папа занимался со мной каждый день, поэтому я удачно прошла творческий конкурс в Щепкинское училище. Он всегда меня поддерживал в профессии, помогал советами. Но при этом в театре никогда не звучало: «А-а-а, понятно, ты же дочь Жарова!»

Этот брак оказался самым счастливым и продлился до самой смерти актера.

Актер ушел из жизни 15 декабря 1981 года на 83-м году жизни. Его похоронили в Москве на Новодевичьем кладбище. Майя Гельштейн пережила своего мужа на 10 лет.

Литература

Книги:

1. Жаров, Михаил Иванович. Жизнь. Театр. Кино : воспоминания / М. Жаров ; [Всероссийское театральное общество]. - М. : Искусство, 1967. - 379, [1] с., [52] вкл. л. ил.

2. Гершкович, Александр Абрамович. Михаил Жаров / А. Гершкович. - М. : Искусство, 1976. - 153, [1] с., [23] л. вкл. фот. - (Мастера советского театра и кино).

3. Соболев, Ромил Павлович. Михаил Жаров / [Соболев Ромил Павлович]. - М. : Всесоюзное бюро пропаганды киноискусства, 1985. - 31, [1] с. : ил. - (Кинопропаганда).

Статьи из периодических изданий:

4. Ирин, Николай. Не только Анискин / Н. Ирин // Свой. – 2019. – Октябрь. – С. 38-43.

Составитель: ведущий библиограф М. Г. Артемьева