Версия для печати

Методическое наследие Федора Буслаева

Дайджест. Курган. 2023

Имя Федора Ивановича Буслаева по праву стоит на первом месте не только среди имен отечественных лингвистов, посвятивших свою жизнь изучению русского языка, оно занимает первую строку в списке ученых, которые определили развитие методики преподавания родного языка.

Буслаев вошел в русскую науку именно как методист, когда в 1844 году издал свою знаменитую книгу «О преподавании отечественного языка». Даже если бы Буслаев не создал более ни одного труда, он остался бы в истории как человек, который определил место отечественного языка в системе обучения и основу, на которой это обучение зиждется: «родной язык есть неистощимая сокровищница всего духовного бытия человечества» ;«родной язык развивается и уясняется по законам самой природы... на первой ступени юношеского возраста родной язык и личность совпадают друг с другом» .

В дайджесте «Методическое наследие Федора Буслаева» представлены факты биографии, раскрываются его основные взгляды.

В работе использованы традиционные и электронные источники.

Федор Иванович Буслаев родился 25 апреля 1818 года в Керенске Пензенской губернии. Мальчику не было и пяти лет, когда в 1823 году от тяжёлой болезни скончался его отец. Федора воспитывала мать, женщина волевая, высоких моральных качеств.

В 1828 году Буслаев поступил в гимназию, где русский язык преподавал Виссарион Белинский. Сам Федор Иванович запечатлел этот факт в своих мемуарах: «...Белинский был моим учителем русского языка в 1829 г., когда я только что поступил в первый класс гимназии, а он, только что кончивши в ней курс, не мог за недостатком средств отправиться в Московский университет, как он намеревался, и, оставаясь в Пензе, в звании ученика гимназии, занимал вакантную должность учителя» .

С четырнадцати лет Федор давал частные уроки, за которые получал в месяц по 10 рублей ассигнациями. Все деньги он отдавал матушке на хозяйство. Она же каждый раз выделяла ему из этой суммы по двугривенному на покупку книг.

В 1834 году Буслаев отправился в Москву поступать в университет. «Не выдержи я экзамена, мне пришлось бы в Москве помереть с голоду, а о возвращении в Пензу нечего было и думать без копейки в кармане» . Он был зачислен казённокоштным студентом славянорусского отделения философского факультета. Учился у блиставших тогда И. И. Давыдова, С. П. Шевырёва, М. П. Погодина.

Интенсивно изучал иностранные языки. Он владел немецким, французским, итальянским, испанским, древнееврейским, санскритом, греческим, латинским, польским, болгарским. Метод изучения языков был своеобразным: вместе с товарищем, знавшим язык, читал книги. С одним - «Собор Парижской богоматери» Гюго, с другим - «Крымские сонеты» и «Дзядов» Мицкевича, с третьим - греческих классиков.

На лекциях историка отечественной словесности Степана Шевырева Буслаев впервые услышал, как звучат тексты на церковнославянском языке, и был очарован их мелодичностью и величавостью. Вот что он пишет о лекциях Шевырева: «Каждая из них представлялась мне каким-то просветительным откровением, дававшим доступ в неисчерпаемые сокровища разнообразных форм и оборотов нашего великого и могучего языка. Я впервые почуял тогда всю его красоту и сознательно полюбил его» .

По предложению Давыдова Буслаев перевёл с немецкого «Общую грамматику» француза Дю Саси, дополнив её материалами старославянского и русского языков, а для Шевырёва составил полный свод всех русских грамматик. Погодин приохотил его к чтению древних рукописей и обучил основам палеографии.

В 1838 году Буслаев окончил университет и начал работу сверхштатным учителем русского языка в младших классах Второй московской гимназии. Директор гимназии начал с внушения - велел «забыть профессорские лекции и сосредоточить всё своё внимание на предписанном учебнике» .«Отказаться от того, чем я стал, получив университетское образование, было бы то же, что отказаться от самого себя, отрешиться от своей собственной личности» . Отказаться от себя двадцатилетний юноша никак не мог, мучился, тяготился службой и в 1839 году «прекратил уроки в гимназии» .

В тот же самый год Федор получил приглашение стать домашним учителем в семействе гофмаршала барона Льва Карловича Боде. Именно здесь, начал формироваться замечательный учитель и великий учёный. Он начал с понимания того, что дети - его ученики - разные, и задача учителя - приспособиться к каждому, найти подходящий именно для этого ученика путь в мир знания. Он должен был подготовить к экзаменам в кадетский корпус четырнадцатилетнего Михаила Львовича, которому давал уроки русской грамматики, истории и словесности. «Мой сметливый, проницательный и необыкновенно даровитый ученик, но резвый, живой и нетерпеливый, питал решительное отвращение к голословным предписаниям грамматики Востокова и риторики Кошанского. Прежде всего мне надлежало воспитать в моём ученике охоту к серьёзным занятиям и пробудить любовь к науке, пользуясь его живой восприимчивостью и пытливым умом, но так, чтобы с первого же раза не причинить ни малейшего насилия этим способностям скукою и чересчур напряженным трудом, как это обыкновенно бывает с начинающими учиться, когда насильно таскают их по томительным мытарствам элементарного учебника» . Отбросив учебники, Буслаев сделал главной учебной книгой «Историю государства Российского» Карамзина, соединив уроки истории с изучением языка, слога и литературы. Основой уроков было «толковое чтение», обсуждение и пересказ или письменное изложение прочитанного. Молодой учитель отказался от хронологического порядка и выбирал наиболее интересные для ученика эпизоды. Читая Карамзина, они обращались и к текстам памятников, которые историк перерабатывал в своём труде. Сравнение первоисточника с его переложением-переводом на современный язык обостряло внимание к языку, помогало вдумываться в его историю и современность. В этих занятиях ломались привычные отношения ученика и учителя - они превращались «в двух школьных товарищей, которые иной раз наперерыв состязаются в разрешении мудрёных, хотя бы и непосильных для них, задач науки и жизни» . Пойдя по пути «занимательного препровождения времени» , Буслаев, по его собственной оценке, «достиг преднамеренной цели» . Его ученик «полюбил науку, и полюбил страстно» . Мальчик блестяще сдал экзамены, к которым они так необычно готовились.

Совершенно иначе проходили занятия с младшими девочками - Александрой Львовной и Еленой Львовной. С ними Буслаев применил «строгую систему постепенного преподавания» . Но сохранил «практический метод» - «толковое чтение» , диктанты и списывание с прочитанного, объяснение значений, а отсюда и правописания слов, использование учебника в качестве справочника, например, во время диктантов. Главным пособием для девочек стали басни Крылова и сказки Пушкина.

Очень довольный домашним учителем, барон Боде рекомендовал его графу Сергею Григорьевичу Строганову. Чтобы заниматься с его детьми, Буслаев уехал в Италию. По три часа в день он преподавал русскую историю, грамматику и словесность, к которым прибавилась история литературы. Преподавал свободно, не стеснённый программами и учебниками, используя великолепные книги, присланные графом по составленному Буслаевым ещё в Москве списку.

Через два года Буслаев вернулся в Россию. Он был определён на службу в Третью московскую гимназию и опять ощущал «тормоза педагогики и дидактики». Подневольное учительство тяготило его. Помог Строганов, который в это время был попечителем Московского учебного округа. Он стал втягивать Буслаева в свои занятия. Именно по предложению Сергея Григорьевича Буслаев написал первые статьи об обучении русскому языку и начал работу над книгой «О преподавании отечественного языка», которая вышла в 1844 году.

Федор Иванович задумывался над теми противоречиями, с которыми столкнулся в своей педагогической деятельности. Он пытался осмыслить то, что делал как частный учитель, и соотнести это с тем, что от него требовали в гимназии. Он штудировал труды предшественников и современных европейских педагогов, сопоставлял педагогические позиции, анализировал учебники и пособия, подбирал собственные материалы для уроков и испытывал их в классе. Ненавидимая раньше работа в гимназии неожиданно обернулась «сущим кладом» .«С живейшим увлечением, усердно и старательно применял я на деле в широких размерах и проверял свои идеи и планы, чтобы внести их потом в это сочинение» . Он изучал процесс преподавания и себя как преподавателя. «Я, наконец, открыл себе жизненную, потайную связь между двумя такими противоположными областями моих научных интересов, как история искусства с классическими древностями и грамматика русского языка» .

Сопоставляя мнения различных «педагогических партий», предельно уважительно и объективно представляя разные позиции, он с первых страниц книги формулировал своё кредо, основанное на философии Канта: «Всё внимание учителя с любовью обращено на лицо учащееся, предмет же изучения - только средство к духовному развитию ученика» . Мыслью об ученике, сохранении его индивидуальности в учёбе проникнута вся книга.

В первой, философско-педагогической части своего исследования Буслаев отстаивает право учителя на индивидуальность, неотделимое для него от уважения к индивидуальности ученика. Он утверждает, что нужны «особые приёмы в способе изложения для детей низшего, среднего и высшего сословия, для детей бойких и тихих, быстрых и медлительных и пр.» . Завершается эта часть книги рассказом о предлагаемой автором системе изучения языка, с самыми скрупулёзными ссылками на источники идей, приёмов, дидактических материалов.

Буслаев, вслед за своим любимым Якобом Гриммом, считал, что «грамматики - обман и заблуждение» . В интересах ребёнка от них необходимо отказаться, по крайней мере в начальном обучении. «Наши грамматики русского языка можно назвать уголовным сводом законов, полицейским исчислением правил, за неисполнение которых виновный подвергается наказанию» . Вся предлагаемая Буслаевым система зиждется на чтении писателей. «Главная задача состоит в том, чтобы дети ясно понимали прочтённое и умели правильно выражаться словесно и письменно» . Для первых уроков «надобно избрать что-нибудь самое краткое, для детей удобопонятное и занимательное... надобно разбудить судительную их силу, чтобы они с первого раза могли быть судьями» .

Для воспитания способности суждения выбираются упражнения в «отличии истинного от ложного» . Только разрушив механическое чтение, приведя к пониманию того, что написанное может быть и ложным, что к слову надо относиться внимательно и осторожно, переходит Буслаев к чтению сказок Пушкина и Жуковского, басен Крылова. Он учит детей вчитываться, вдумываться в каждое слово, оттенки его значения. Постепенно вводятся в чтение и разбор прочитанного «краткие грамматические эпизоды» - а через них понятия частей речи и членов предложения, основные правила правописания. Работа со словом и грамматической категорией всегда включает и момент воспитательный.

Ни одно явление в системе Буслаева не существует изолированно, но оказывается точкой взаимодействия прошлого и будущего, точкой пересечения различных тенденций. Потому идеальным средоточием гимназического курса он считал «Историю государства Российского» Карамзина. «На изучении Карамзина учащиеся ясно поймут, что всё прошедшее в языке и литературе никогда не умирает для настоящего, а как необходимый элемент входит живительною силою, чудотворно претворяясь в современное, и остаётся залогом усовершенствования для будущего» . Поразительна филологическая и человеческая широта Буслаева, готовность воспринять любое явление в его реальных противоречиях.

Словесность оказывается центром образования вообще, именно через неё начинается движение в многообразный мир культуры. Размышляя о воспитательном значении изучения словесности, Буслаев настаивал на полезности лишь подробного текстуального знакомства с немногими лучшими произведениями в противовес неизбежно поверхностным историческим курсам. «Литература имеет благотворное действие в педагогическом отношении, развивая ум и облагораживая сердце и воображение, но - только в подробном знакомстве с лучшими из её произведений, чем, собственно, и должна ограничиваться вся задача в преподавании этого предмета в средних учебных заведениях» .

Вторая часть книги «О преподавании отечественного языка» - чисто филологическая. Это «Материалы для русской грамматики и стилистики», собранные и осмысленные Буслаевым в ходе чтения памятников, сравнительно-исторического изучения языков. Материалы создающие представление о народном миросозерцании, быте, верованиях. Позже он сам объяснил смысл сделанного так: «Язык в теперешнем его составе представлялся мне результатом многовековой переработки, которая старое меняла на новый лад, первоначальное и правильное искажала и вместе с тем в своё земное вносила новые формы из иностранных языков. <...> Гуляя по берегам Байского залива, я любил реставрировать в своём воображении развалины античных храмов и других зданий, теперь с таким же любопытством я реставрировал себе переиначенные временем формы русского языка. Современная книжная речь была главным предметом моих наблюдений» .

Это была первая в истории русской педагогики научно обоснованная фундаментальная работа по методике преподавания русского языка. Книга вызвала не только восторг, но и откровенную ярость авторов общепринятых программ и учебников. Федор Буслаев был потрясён: «Мне было стыдно и жутко читать, как пред целым светом окатили моё до сих пор никому не известное имя помоями и топтали его в грязь» .

Однако спор о достоинствах книги только высветил новизну подхода, глубину и широту обобщений автора, убедительность его суждений. Педагогическая монография явилась живым талантливым произведением молодого педагога, проявившего силу ума и воображения, точный анализ и глубокое знание, связав воедино мечту, науку и поэзию в деле воспитания учеников.

После выхода книги начались разногласия с директором гимназии, потребовавшим, чтобы автор бунтарской книги «принял указанный начальством учебник и по его параграфам в последовательном порядке располагал свои уроки» . Буслаев «наотрез отказался и продолжал идти своим путём» . Директор стал его «преследовать и допекать», и учитель вышел в отставку.

В 1846 году Буслаева взяли в качестве «стороннего преподавателя» в Московский университет. Он читал лекции по теории словесности, сравнительной грамматике и истории церковно-славянского и русского языка, не получая за свой труд ни копейки.

В 1848 году Федор Иванович защитил диссертацию «О влиянии христианства на славянский язык». Центральной в диссертации стала зародившаяся ещё во время его учительства и воплотившаяся первоначально в уроках и книге «О преподавании отечественного языка» мысль: «История языка стоит в теснейшей связи с преданиями и верованиями народа. Древнейшие эпические формы ведут своё происхождение от образования самого языка. Родство языков индоевропейской отрасли сопровождается согласием преданий и поверий, сохранившихся в этих языках» .

В диссертации проявился широкий научный кругозор автора, его талант филолога и историка культуры. За эту работу Русское географическое общество в 1851 году присудило Буслаеву золотую медаль, а в 1852 голу Академия наук избрала его членом-корреспондентом.

После защиты диссертации Федор Иванович стал адъюнктом по кафедре русской словесности. В последующие 30 лет служения в университете он стал экстраординарным профессором (1850), потом - ординарным (1859). В 1861-1881 возглавлял кафедру русской словесности. В 1867 Буслаеву была присвоена степень доктора русской словесности, в 1873 - звание заслуженного профессора.

Все то, что составляло смысл творческой жизни Буслаева, его обширные и глубокие знания, неутомимая энергия, живой интерес к языку, литературе и искусству, все было отдано молодежи, воспитанию научной школы.

Буслаева-лектора выделяли такие личные черты, как широта знаний и их энциклопедичность, увлеченность предметом, тщательный научный разбор и сопоставление конкретного материала.

Современники характеризовали его как идеального профессора 1860-х годов. Буслаев входил в аудиторию под гром рукоплесканий, с неизменно добродушной улыбкой, раскланивался во все стороны.

«Высокого роста, сановитого сложения, он казался моложе своих лет. Ему в то время шёл пятьдесят восьмой год, но живость и энергия, присущие его характеру, не допускали и мысли о преклонном возрасте профессора. Необыкновенно благородно было выражение его лица, обширный ум выражали его глубоко лежавшие глаза, открытое чело вполне гармонировало с правильным овалом лица, шла к нему и небольшая бородка тёмных с проседью волос», - таким Фёдора Ивановича Буслаева запомнил Анатолий Танков, бывший студент филологического факультета Московского университета.

В конце жизни Буслаев начал слепнуть и вынужден был отказаться от своей научной работы, что сразу отразилось на его состоянии. Учёный стал постепенно слабеть и угасать. 31 июля 1897 года Петр Иванович Буслаев ушел из жизни.

Методическое наследство

Широту и глубину научных исследований Федора Ивановича Буслаева в педагогике и филологии, прозорливость ученого трудно переоценить. Он работал в различных областях гуманитарных наук: методика преподавания русского языка, история русского языка и литературы, старая русская и славянская письменность, славянские древности, история русского быта, палеография, фольклор. Буслаев способствовал всестороннему развитию русской филологической науки второй половины XIX в.

В 1844 году выходит первая книга Федора Ивановича «О преподавании отечественного языка». Она не только заложила основы научного подхода к методике преподавания русского языка, она фактически стала сигналом к обсуждению проблем, которые накопились в образовании, прежде всего в отношении к родному языку, которому в учебных заведениях предпочитались иностранные языки. Распространенной практикой было требование к гимназистам вне классов говорить только по-французски.

Огромной заслугой Буслаева стало возбуждение интереса к отечественному языку.

Первая часть книги, дидактическая, являлась и самой спорной, поскольку отражала такие подходы к изучению родного языка, в которых Буслаев далеко обогнал современную ему русскую школу. Он доказывал, что родному языку нельзя обучать, как чужому, что нельзя подчинять учение искусственной, рутинной системе... изгонял из младших классов теоретическую грамматику, как сборник полицейских предписаний, требовал для высших классов грамматики сравнительно-исторической.

Книга «О преподавании отечественного языка» должна была подвести черту под гимназическим периодом деятельности Буслаева.

Перейдя в университет, Буслаев будет заниматься лингвистическими исследованиями. Уже в магистерском исследовании историко-культурного характера ученый дал образцы лингвистического анализа на фоне истории народа - носителя языка и его культуры. Мысли об истории русского языка, основательные исследования древней письменности славян, лингвистические опыты других ученых побудили Буслаева к созданию «Опыта исторической грамматики русского языка» (1858). Следующее издание, несколько переработанное автором, называлось «Историческая грамматика русского языка». До 1881 года книга выдержала пять изданий. Это стало победой филологической науки, взявшей за основу сравнительно-исторический метод, и положило начало учебнику вузовского типа. Книга эта представляет собой синтетический труд, в котором был собран богатейший материал... Автор рассматривал и объяснял современный литературный язык, его систему, исторически вскрывая действующие закономерности развития русского языка.

Важное место в истории науки и истории создания учебных пособий занимает «Историческая хрестоматия церковнославянского и древнерусского языка» (1861), включившая в себя публикацию большого количества текстов XI-XVII вв., половина из которых была напечатана впервые. Таким образом рукописные памятники стали доступными широкому кругу исследователей. Эти тексты были сопровождены примечаниями автора, содержащими их историко-литературную характеристику и лингвистический комментарий.

Научные искания Буслаева в области филологии были органически связаны с решением задач в сфере школьного и вузовского преподавания филологических дисциплин. На основе своего фундаментального учебного руководства Федор Иванович создал более краткое для средних учебных заведений - «Учебник русской грамматики, сближенной с церковнославянскою, с приложением образцов грамматического разбора» (1869). Создание учебников проходило в условиях непрерывной педагогической деятельности автора.

В обширную сферу научных изысканий Буслаева входило и искусствоведение. Особенно привлекают его исследования на основе сравнительного анализа из области истории искусства. Огромный интерес представляют его сочинения об искусстве, собранные в конце 1880-х из периодических изданий в книгу из двух частей «Мои досуги» (1886). Сам автор назвал свои сочинения мелкими, но в них проявилась обширная начитанность автора и его общая огромная эрудиция. В первую часть книги вошли публикации на разные темы и разного времени, к примеру «Женские типы в изваяниях греческих богинь» (1851), «Римские письма» (1875), «Итальянские карикатуры во время франко-прусской войны» (1870), «Задачи эстетической критики» (1868). Эти и другие статьи показывают широту кругозора ученого, склонность к постоянному анализу, неугасающий интерес к окружающей его жизни. Они воссоздают историческую атмосферу, в которой вырабатывались и высказывались Буслаевым идеи, в чем-то не потерявшие своей остроты и актуальности сегодня. «Сколько громких имен и исторических воспоминаний! Сколько предметов для изучения! Сколько разнообразия на каждом шагу, возбуждающего и обновляющего интерес!» - пишет Буслаев в своих «Римских письмах». В работе «Задачи эстетической критики» ученый, в котором всегда жил и педагог, говорит о развитии эстетического вкуса, способствующего. глубокому пониманию искусства. Буслаев отмечал: «Вкус не может быть правильно развит на одних только новейших произведениях. Необходимо изучение всего художественного предания, завещанного нам от прошедших времен» . Ученый подчеркивал особую роль искусства в развитии общества: «Меняются взгляды на жизнь, но гениальное воссоздание жизни, когда бы и кем бы оно произведено ни было, всегда и для всех будет современно» .

В 1888 году вся ученая Россия отмечала юбилей Буслаева - 70-летие со дня рождения и 50-летие научно-педагогической деятельности. Московский университет присвоил ему звание доктора теории и истории искусств.

Летом 1888 года Федор Иванович еще сам готовил новое издание своего учебника русской грамматики, делая в нем дополнения и изменения. Это была его последняя работа.

В течение 1889, 1890 и 1891 годов Федор Иванович надиктовывал (из-за начавшейся слепоты) свои воспоминания, оказавшиеся весьма важными для понимания прошлого в науке и образовании. Осталась замечательная книга «Мои воспоминания» (1897), в которой автор с присущим ему талантом, чувством языка и тактом в оценке своих трудов рассказал о своей жизни. Книга открывается словами: «Посвящается моим ученикам и ученицам» . Ученый называл своими учениками тех, кто усвоил и принял его научное мировоззрение и методические цели. Он создал свою научную школу, деятельность которой оставила значительный след в развитии русского общественного самосознания. Среди учеников Буслаева были такие видные деятели русской науки, как литературовед, археограф Н. С. Тихонравов, представитель сравнительно-исторического литературоведения, основатель исторической поэтики А. Н. Веселовский, филолог и языковед А. И. Соболевский, историк В. О. Ключевский и многие-многие другие.

К сожалению, Буслаев не успел из-за нездоровья выполнить задуманный им труд: составление полного каталога и описание собрания его рукописей с оценкой литературного и исторического значения каждой из них.

Источники:

1. Буслаев, Федор Иванович. Преподавание отечественного языка : учебное пособие для педагогических институтов / Ф. И. Буслаев. - Москва : Просвещение, 1992. - 512 с. : ил.

2. Буслаев, Федор Иванович. Собрание сочинений / Федор Иванович Буслаев. - Текст : электронный // Lib.ru / Классика. - URL: http://az.lib.ru/b/buslaew_f_i/ (дата обращения: 20.04.2023).

1. Бельчиков, Ю. А. «...Постепенное развитие личности учащегося составляет важнейшую часть отечественной грамматики» / Ю. А. Бельчиков // Русская словесность. - 2003. - № 2. - С. 60-64.

2. Бондаренко, М. А. Методическое наследие Федора Ивановича Буслаева / М. А. Бондаренко // Русский язык в школе. - 2018. - № 4. - С. 42-47.

3. Дейкина, А. Д. Великий учитель Федор Иванович Буслаев / А. Д. Дейкина // Русский язык в школе. - 1998. - № 3. - С. 56-60.

4. Еремина, В. И. К истокам исторической поэтики фольклора : Ф. И. Буслаев / В. И. Еремина // Русская литература. - 2008. - № 1. - С. 7-20.

5. Злобина, Н. Ф. Стиль устной словесности как фактор формирования языковой личности : по исследованиям Ф. И. Буслаева / Н. Ф. Злобина // Обсерватория культуры. - 2013. - № 5. - С. 100-105.

6. Ключевский, Василий Осипович. Исторические портреты ; Деятели исторической мысли / В. О. Ключевский ; вступ. ст., примеч., текст подгот. В. А. Александровым ; изд. подгот. - Москва : Правда, 1990. - 623, [1] с. : ил.

7. Никитин, Олег Викторович. «Филология духа». Федор Иванович Буслаев как языковая личность / О. В. Никитин // Русский язык в школе. - 2018. - № 5. - С. 79-85.

8. Никитин, Олег Викторович. История языка как история духа народа / О. В. Никитин // Русский язык в школе и дома. - 2008. - № 4. - С. 5-8.

9. Никитин, Олег Викторович. Федор Иванович Буслаев и язык Отечества / О. В. Никитин // Русская речь. - 2018. - № 3. - С. 48-56.

10. Профессор Фёдор Иванович Буслаев (25.04.1818–12.08.1897) . - Текст : электронный // Азбука веры. - URL: https://azbyka.ru/otechnik/Fedor_Buslaev/ (дата обращения: 20.04.2023).

11. Родился филолог и искусствовед, академик Петербургской АН Федор Иванович Буслаев . - Текст : электронный // Президентская библиотека им. Б. Н. Ельцина. - URL: https://www.prlib.ru/history/619191 (дата обращения 20.04.2023).

12. Смусина, Марина. Учитель Буслаев / Марина Смусина // Литература. - 2010. - № 23. - С. 31-35.

13. Степанов, Георгий. Необозримые миры профессора Буслаева / Георгий Степанов // Эхо планеты. - 2013. - № 16. - С. 34-37 ; № 34. - С. 48-49.

Составитель: ведущий библиограф Артемьева М. Г.

Методическое наследие Федора Буслаева : дайджест / сост. Артемьева М. Г. - Курган, 2023. - 8 с. - (2023 год педагога и наставника).