Мастер невыразимого (Юн Фоссе - лауреат Нобелевской премии 2023 года)

Серия «Лауреаты Нобелевской премии»

Дайджест. Курган. 2023

Нобелевская премия по литературе 2023 года присуждена 64-летнему норвежскому писателю Юну Фоссе. Особо отмечен тот факт, что его романы и пьесы «озвучивают невыразимое».

В Норвегии Фоссе - национальная гордость, чье имя стоит в одном ряду с драматургом Генриком Ибсеном (который, в свою очередь, для норвежцев как для нас Пушкин).

Фоссе считает себя в первую очередь прозаиком - его бессюжетные, полные рефлексии героев романы (первый вышел в 1985-м) часто сравнивают с произведениями Джеймса Джойса, а литературоведы говорят о его манере изложения как об особом «фоссовском лаконизме» и «чистом искусстве» в литературе.

Есть вещи - и, возможно, к ним относятся самые важные, - о которых лучше молчать, - вещи, которые могут меняться, искажаться, если их произнести, мо­жет, они даже, если попытаться их произнести, изменятся настолько, что то, что было известно в невысказанном, пропадет начисто. "Что нельзя сказать, о том нужно молчать" (Витгенштейн). "О чем нельзя сказать, о том нужно писать" (Церрида). Мне кажется, я понимаю, что они оба имели в виду.

Юн Фоссе

Юн Фоссе родился в 1959 году в небольшом прибрежном городе Норвегии Хаугезунд. После окончания Бергенского университета, где изучал сравнительное литературоведение, преподает в Литературной академии.

В 1983 году Юн Фоссе начал литературную карьеру, выпустив роман «Красное, черное», написанный на нюнорс овал 50 книг, но я не могу сказать, как они появились. Я этого и сам не знаю. Когда я пишу, моя главная задача - слушать».

Кроме того, Фоссе пишет короткую прозу, поэзию и эссе не только для взрослых, но и для детей. Он занимается переводами произведений других авторов. В 2011 году писатель стал одним из консультантов нового перевода Библии на букмол (второй вариант литературного норвежского).

Произведения Фоссе переведены более чем на сорок языков. За литературные заслуги писатель неоднократно удостаивался престижных премий. В 2003 году он получил национальный орден Франции «За заслуги». А с 2011 года Фоссе за вклад в норвежское искусство и культуру получил от короля Норвегии право жить в почетной резиденции Гроттен на территории Королевского дворца в Осло.

Юн Фоссе - писатель, опубликовавший более пятидесяти книг, создавший произведения практически во всех литературных жан­рах, долгое время не писал для театра. Лишь в начале девяностых годов, испытывая ощутимые финансовые затрудне­ния, как это часто бывает со свободными ли­тераторами, он дает согласие напи­сать что-нибудь для театра. Он задумывает пьесу с малым количеством действующих лиц в единстве времени и места, но при этом историю столь выразительную, чтобы зри­тель в течение всего лишь часа с небольшим мог прожить интенсивнейший момент, спо­собный в некотором смысле изменить его взгляд на жизнь. С тех пор сам автор изменил свой взгляд на театр, и стал писать пьесы, большинство из которых переведены на различные языки, поставлены во Франции, Германии, Австрии, Италии, Англии, Венг­рии, Дании, Швеции, Швейцарии. Фосс посте­пенно становился одним из самых популяр­ных, вызывающих живой, неподдельный ин­терес, и при этом одним из самых необычных авторов Европы.

Искусство театральных форм, драматическое искусство должно прежде всего, по мнению автора, через его форму выражать то, что оно намеренно выразить. «Если искусство не потрясает, это не искусство», - считает автор. Фоссе - человек практический, писатель практического скла­да. И в этом заключается одна из главных причин, почему для него писать для театра стало столь привлекательным. «Театр - кон­кретен, там не обманешь, требуется создание истинной субстанции, там не спрячешься за идеологической, политической или ка­кой-либо еще абстракцией. Истина всегда конкретна, - считал величайший философ, владевший высшей степенью абстрактного мышления. Иначе гово­ря, театр - самый чело­вечный, а для меня са­мый выразительный вид искусства» .

Пьесы Фоссе загадочны и скупы, многословны и одновременно молчали­вы, созданные им обра­зы, часто не имеющие имен, сведенные к сущ­ностному и наитипич­ному. Они похожи друг на друга, как пьесы То­маса Бернхарда (которо­го Фоссе, кстати, актив­но переводил на родной язык), не претендующие на то, чтобы в корне от­личаться друг от друга. Подобное сравнение на­прашивается под воз­действием своеобразия их языка - этого неиз­менного неотвратимого вращения земного шара, берущего начало в исходной точке диа­лога, чтобы затем в ритмически повторяю­щихся вариациях привести к тому, в чем бо­льше уже не содержится никакого сообще­ния.

То, о чем говорится в его пьесах, можно сформулировать в двух словах: двое молодых людей, ожидающих ребенка, расходятся ("Имя"); двое молодых людей теряют ребен­ка, но при этом не расходятся ("Дитя"); оди­нокие родители навещают сына, но неожи­данно поспешно прощаются ("Сын"); некая пара уже не столь молодых людей переезжает во вновь купленный дом на фьорде ("Вот кто-то там идет"), и, как выясняется, то, о чем все время говорится, не имеет никакого отношения к тому, о чем на самом деле идет речь. Сам автор постоянно оперирует на гра­ни высказанко-невысказанного, ведь "чем больше говорят - о сексе - чем больше го­ворят -- о Боге - тем больше утрачивается то, о чем говорится, и в конце концов остает­ся одна лишь говорильня" ("Сон об осени"). Запятым и вообще знакам препинания в по­добном "потоке сознания" автор места не находит.

События происходят в обозримом простран­стве, часто это лоно семьи. Возникают одни и те же лица: отец-мать-ребенок, мужчи­на-женщина-молодой человек или девушка, иногда на заднем плане возникают бабушка или со­сед. Это всегда простые люди, и отношения между ними всегда про­сматриваются с первого взгляда. Фоссе элиминиру­ет все второсте­пенные жизнен­ные шумы, чтобы не было необходи­мости форсиро­вать "значимое". Он избегает зари­совки определен­ных социальных феноменов, общественное - вооб­ще не его тема и глубокопсихоло­гическое, строго говоря, тоже нет. Это обыденные, часто одноплановые или очень молодые неискушен­ные люди, и такими они и должны быть, что­бы в своей несколько наивной манере выра­жать удивление по поводу таких явлений, как жизнь-смерть-любовь, без того чтобы слова их не исходили из некоего моралистского бо­лота. Если двое молодых людей, сами еще дети, по недосмотру становятся родителями ("Имя"), то привычная нам социальная пье­са полна была бы кухонных разговоров; у Фоссе же будущий отец говорит: "Мне кажется, существует место, где дети, еще не по­явившиеся на свет, существуют все вместе, где они еще внутри своих душ и все-таки могут говорить друг с другом..." Подобные меч­тания о полноте счастья не находят в пьесе благодатной почвы. И тем не менее, любовь постоянно где-то здесь, рядом: "Чтобы жизнь продолжалась - чтобы дома и улицы не пустовали - чтобы люди умирали охва­ченные болью, страхом и отчаянием - И при всем том - то, что мы называем любовью, остается - таким непостижимым - абсо­лютно неуловимым - но что оно существует - мы все же чувствуем - Любовь - Она же в нас и мы в ней..." ("Сон об осени".)

При всем отсутствии событий это печальные пьесы, полные некоей стесненности и тоск­ливых промежутков в филигранном тексте, в котором ощущением одиночества пропитаны все уголки. При этом персонажи Фоссе от­нюдь не абстрактные фигуры, как, скажем, фигуры Беккета, уносимые в свободное гео­метрическое пространство духа, а люди впол­не земные, часто приземленные. Развитие истории, ситуации, как бы бедны они ни были действиями, никогда не уносится в аб­страктность универсума. Во всяком случае, внешне. Может быть, только Асле ("Однаж­ды летним днем"), все больше и больше стре­мящийся к воде, все чаще и чаще уходящий из дома (очередного чудесного старинного дома на фьорде, о котором он и его подруга так долго мечтали), чтобы побыть одному, - может, только он, который однажды так и не вернулся назад, а просто исчез, как бы рас­творившись в волнах за стеной дождя, как никто другой из героев Фоссе дает возмож­ность вдруг ощутить это дыхание универсу­ма. Вернее не сам Асле, еще присутствовав­ший в доме и смутно томящийся, а Асле, уже отсутствующий, исчезнувший, ушедший не­известно куда - в область неназванного, неназываемого, невыразимого, а потому и не выраженного. Здесь и там. Это дифференци­рование понятия "здесь" и "там", здесь внут­ри и там снаружи: внутри дома и за предела­ми его, где сразу же попадаешь во власть не­выразимого, где царят дождь, ветер, темнота, волны, океан, природа, силы ее - универ­сум, его законы. Но и универсум у Фоссе перестает быть философско-геометрической абстракцией, а становится осязаемым, конк­ретным, ощутимым, чем-то, что не где-то там, а прямо здесь, за порогом вожделенного дома на фьорде. Это различие между "в" и "вне" в пьесах Фоссе очень значимо для мес­та действия, и это невидимое "вне" всегда несет в себе атмосферу всевластного: дождь, сумерки, покинутая жителями деревня за ок­ном, бескрайняя морская гладь или загадоч­ный посторонний, бродящий вокруг дома. Фоссе - мастер загадочного, невыразимого, но без примеси средневековых ужасов в час­то покинутых последними жильцами, или долго необитаемых, или обитаемых, но где так долго не был ("Имя"), старинных домах на фьорде. Когда Фоссе пишет о доме, то речь идет не о визуальном ряде, а об эмоцио­нальной сфере. Для него они имеют свою душу, свою собственную неповторимую кра­соту. Хайнер Мюллер как-то сказал, что уро­вень культуры зависит от отношения к ушед­шим из жизни. "Думаю, я потому люблю ста­рые дома, что они хранят тех, кто когда-то тут был, но которых теперь уже нет" - в этих словах героя пьесы "Вот кто-то там идет" по­зиция самого автора. Люди ходят, разговари­вают, говорят, мурлычат что-то друг другу, повторяют одно и то же, как бы поддерживая и подтверждая сказанное, например, что ста­рый дом был куплен, чтобы быть подальше от людей, только вдвоем, и наконец зажить счастливо. И прежде, чем наметится в этом перепеве, в этом заклинании первое "но", уже возникает ощущение, что что-то тут не так, что каждый из них, словно паутиной, оплетает себя словами, предложениями, бес­конечными фразами, погружая себя в защит­ный кокон, тем самым отделяя свое внутрен­нее от всего внешнего. Но ни этот созданный заклинаниями, иллюзорный, хрупкий мир, ни эта любовь, не знающая ничего, кроме себя, не выдерживают малейшего вторжения из "вне", что бы это ни было: сосед ли, про­давший дом ("Вот кто-то там идет"), друг детства, оставшийся где-то в прошлом, но неотвратимо вторгающийся в настоящее, разрушая сплетенное из слов-заклинаний на­стоящее ("Имя"), или же силы природы, ми­роздание, берущее власть над человеческой судьбой ("Однажды летним днем"). Кто или что находится там за порогом? Сосед? При­видение? Или сама смерть? Но что бы это ни было, оно неотвратимо врывается, неся раз­рушение в этот мнимо благополучный мир - тихая, безмолвная катастрофа с разрушаю­щей силой землетрясения. Напрашивается некая параллель с пьесами Ибсена, где также в какой-то момент в доме появляется или туда возвращается третий, и тогда происхо­дит нечто, что имеет начало в далеком про­шлом. И не удивительно, ведь "для театра это основополагающая модель: в некоем месте находятся двое, затем появляется третий/тре­тье, а что из этого выходит, о том можно пи­сать бесконечно", - считает автор. У Ибсена семья, семейные отношения - всегда часть общественной жизни; даже в самых интим­нейших его пьесах присутствует борьба поли­тических страстей. В отличие от Ибсена, Фоссе не интересует социальный статус его героев, он не описывает жизнь рабочего или служащего. Ибсен - мастер хитросплетения сюжетных линий, тянущихся из црошлого и переходящих в настоящее, тени прошлого преследуют и достают его героев, живущих в настоящем. Люди, населяющие пьесы Фоссе, не имеют ни ясного прошлого, ни профес­сии, ни имени. Речь идет только об отноше­ниях между ними, о состоянии души, вообще о состоянии. Потому автор и создает эмоцио­нальные ситуации. Соотношение слова, на­звания, имени и состояния.

В пьесе "Имя" беременная на последнем месяце девушка возвращается в родитель­ский дом, старый дом, расположенный в стороне от деревни на фьорде. К ней подъ­езжает и будущий отец ребенка, сам еще, как и будущая мать, почти ребенок. Очень быстро выясняется, что отношениям между ними недолго осталось быть. Жизненные импульсы не совпадают вовсе. Она пытается от него чего-то добиться, он же углубляется в чтение книги. Лишь однажды он вылезает из своего кокона, когда речь заходит об име­ни будущего ребенка, тогда он философст­вует о непознаваемости судеб нерожденных детей. Больная мать возвращается после по­купок в деревне, усталый приходит с работы отец - вот тут уж воцаряется великое мол­чание: юноша еще больше углубляется в книгу, отец в газету, мать листает журнал. Ее не интересуют ни дочь, ни будущий зять, лишь свои непрекращающиеся боли и дере­венские сплетни. Отец просто не замечает, игнорирует юношу. Кажется, каждую мину­ту ситуация должна взорваться, кто-то же должен вскочить и разнести все вокруг. Но ничего подобного: кто не выдерживает, тот просто выходит из помещения. И только когда появляется Бьярне, друг детства буду­щей матери, атмосфера меняется. Бьярне - другой: открытый, легкий, не зажатый - прямая противоположность будущему отцу. Как само собой разумеющееся, он нежно гладит живот юной матери. Нежность - вот чего не хватает девушке в отце ребенка. От­крытие далеко не сенсационное. Пьеса кон­чается так же, как и начинается. Постепен­но пустеет место действия: уставшие от жиз­ни родители идут отдыхать, молодой отец удаляется, очевидно насовсем, да и Бьярне покидает дом. Девушка остается в сумерках одна. "Если он действительно ушел совсем, я назову сына Бьярне", - решает она, вся во власти своей прошлой юношеской любви, оказавшейся сильнее всего прочего. Бьярне, вторгающийся в ее жизнь, имеет имя, имеет его и девушка, Беате, вторгающаяся, в свою очередь, в жизнь старого дома, куда, очевид­но, неплохо бы вписался и несостоявшийся будущий зять. "Для меня главное лицо этой пьесы - ребено; это лицо, еще не появив­шееся на свет, не произносит бессмыслен­ных речей, не плетет паутину слов, а потому и важнее всего остального", - подчеркивает автор. Фоссе описывает скорее архетипы, нежели характеры, оставаясь при этом про­стым и конкретным, но затрагивая важней­шие жизненные вопросы. Не личность определяет жизнь, а отношения между оны­ми. И никакой другой вид искусства не мо­жет отобразить эту социальную игру так точно, как театр. Атмосфера пустоты, при­сутствующая в пьесах Фоссе, характеризует состояние современного общества, где ца­рит недостаток общения при наличии - па­радокс! - абсолютного переизбытка оного. Пьесы наполнены как пустой болтовней, но необыкновенно сильно эмоционально заря­женной, так и банальнщми ситуациями, но с глубоко скрытым смыслом. Как с музыкаль­ным произведением, обращается он с рас­сказываемой им историей и с языком пове­ствования. Автор, по его словам, в постоян­ном поиске языкового ритма, выражающе­гося в создании круговорота фраз. Для него речь идет о присутствии чего-то неповтори­мого, находящегося за пределами слова, о возникновении некой энергии, которая в некоторые моменты может вспыхивать, си­ять, а затем так же неожиданно исчезать. Позиция слова, способ его произношения имеют у Фоссе большое значение: существу­ет множество "да" и "нет", и все они озна­чают совершенно разное. Язык этот по ту сторону действительного, так же как и сцена для автора. "Я думаю, что все, что я пишу, взаимосвязано и что я работаю над од-ним-единственным долгим текстом", - считает автор. Структура невысказанного у Юна Фоссе создает его реальный неповто­римый мир сказанного.

После драматического периода, который продлился 20 лет, Фоссе решил, что больше не будет писать пьесы, и целиком сосредоточился на написании так называемой медленной прозы. 1800-страничный роман «Септология» был представлен одновременно на нескольких языках в 2019 году на книжной ярмарке во Франкфурте.

В России Фоссе малоизвестен. Хотя несколько его книг выходило и у нас.

Более широко в России известны постановки по произведениям Юна Фоссе. В 2018 году в Москве и Санкт-Петербурге проходил театральный фестиваль его имени. А режиссер Юрий Бутусов, который имеет склонность обращаться к скандинавским авторам, в питерском Театре Ленсовета поставил пьесу Фоссе "Сон об осени".

Произведения Юна Фоссе

1. Фоссе, Юн. Без сна : роман / Юн Флссе ; пер. с норв. Нины Федоровой. - Текст : непосредственный // Иностранная литература. - 2018. - № 9. - С. 3-36.

2. Фоссе, Юн. Сны Улава. Вечерняя вязь : роман / Юн Фоссе ; пер. с норв. Нины Федоровой. - Текст : непосредственный // Иностранная литература. - 2019. - № 8. - С. 3-70.

3. Фоссе, Юн. Сон об осени : [пьеса] / Юн Фоссе ; пер. Веры Дьяконовой. - Текст : непосредственный // Современная драматургия. - 2002. - № 3. - С. 118-161.

4. Фоссе, Юн. Трилогия / Юн Фоссе ; пер. с норв. Нины Федоровой. - Москва : Inspiria : ЭКСМО, 2021. - 221, [3] с. - Текст : непосредственный.

5. Фоссе, Юн. Я не мог тебе сказать / Юн Фоссе ; пер. В. Дьяконовой. - Текст : непосредственный // Иностранная литература. - 2005. - № 11. - С. 176-178.

Источники:

1. Веткина, Антонина. Гений «медленных» текстов: кто такой Юн Фоссе, получивший Нобелевку по литературе / Антонина Веткина. - Текст : электронный // Комсомольская правда. - URL: https://www.kp.ru/daily/27564/4833193/ (дата обращения: 06.10.2023).

2. Рыбикова, Алла. Мастер невыразимого / Алла Рыбикова. - Текст : непосредственный // Современная драматургия. - 2002. - № 3. - С. 114-117.

3. Скондарева, Анастасия. «Однажды летним днем» Юна Фоссе / Анастасия Скондарева, Екатерина Северина. - Текст : электронный // ГодЛитературы РФ. - URL: https://godliteratury.ru/articles/2018/06/11/odnazhdy-letnim-dnem-festival-yuna (дата обращения: 06.10.2023).

Составитель: ведущий библиограф М. Г. Артемьева

Мастер невыразимого : Юн Фоссе - лауреат Нобелевской премии 2023 года : дайджест / сост. М. Г. Артемьева. - Курган, 2023. - Серия «Лауреаты Нобелевской премии».