Обычный режим · Для слабовидящих
(3522) 23-28-42


Версия для печати

Феномен Лихачева

Библиографическое пособие. Курган. 2021

«Лихачев — это во многом и совесть нашей России. И во многом это образ интеллигента, которым мы всегда гордились и гордимся. Это пример русского интеллигента, человека скромного, человека трудолюбивого, человека честного и бескомпромиссного»

(Даниил Гранин)

В истории России XX века Дмитрий Сергеевич Лихачев занимает особое место. Ученый, исследователь древнерусской литературы, историк культуры, публицист. Он был одним из немногих, кто публично отстаивал важнейшие нравственные ценности. Его тихий голос, говорящий о проблемах этики, о совести и интеллигентности, о значении культурного наследия, слышали миллионы. Его слово обладало огромной властью над умами, он пользовался непререкаемым авторитетом.

К 115-летию со дня рождения Дмитрия Сергеевича Лихачева сотрудниками Информационно-библиографического отдела Центральной городской библиотеки им. В. В. Маяковского подготовлено библиографическое пособие «Феномен Лихачева». В работе использованы книги, имеющиеся в Библиотечной информационной системе, а также статьи из журналов 2000-2021 годов, имеющиеся в фонде Отдела периодических изданий Центральной городской библиотеки им. В. В. Маяковского.

«В чем состоит феномен Дмитрия Сергеевича Лихачева? Это даже трудно понять до конца...»

(Даниил Гранин)

Десять заповедей Дмитрия Лихачева

  1. Не убий и не начинай войны.

  2. Не помысли народ свой врагом других народов.

  3. Не укради и не присваивай труда брата своего.

  4. Ищи в науке только истину и не пользуйся ею во зло или ради корысти.

  5. Уважай мысли и чувства братьев своих.

  6. Чти родителей и прародителей своих и все сотворенное ими сохраняй и почитай.

  7. Чти природу как матерь свою и помощницу.

  8. Пусть труд и мысли твои будут трудом и мыслями свободного творца, а не раба.

  9. Пусть живет все живое, мыслится мыслимое.

  10. Пусть свободным будет все, ибо все рождается свободным.

Долголетие – дар Божий. Оно дается разным людям и имеет разное предназначение.

Дмитрию Сергеевичу Лихачеву было суждено родиться в Санкт-Петербурге и прожить там без малого 93 года. За это время случились две революции, прошли две мировые и десятки малых войн, был создан и распался СССР. Этот удивительный корабль пошел ко дну так же стремительно, как и возник, - со всеми сталеварами и концлагерями, хоккейной командой ЦСКА и пограничником Карацупой, - даже не наткнувшись на айсберг. Размышляя о долголетии Дмитрия Сергеевича, Фазиль Искандер выдвинул однажды простое объяснение: Лихачев поставил себе задачей пережить советскую власть. Развивая это предположение, можно было бы, вслед за Дмитрием Сергеевичем, добавить, что настоящий исследователь привлекает максимально широкий материал.

Дмитрий Сергеевич Лихачев родился в Санкт-Петербурге 27 ноября 1906 года в семье Сергея Михайловича Лихачева, главного инженера Печатного двора, и его супруги Веры Семеновны.

«Мои предки по линии матери – купцы-старообрядцы. Они давно поселились в Петербурге и принадлежали к федосеевскому согласию. Но мать уже была единоверкой, от старообрядчества отошла, и я в детстве семейного старообрядческого гнета не ощущал. Отец был из семьи почетных потомственных граждан Петербурга. Со времен Анны Иоанновны в городе были золотошвейные мастерские, которые принадлежали Лихачевым. Отец очень рано ушел из дома, от гнетущей купеческой обстановки. Прямо по Островскому, я очень хорошо помню эту давящую обстановку. Он ушел, не захотел учиться в коммерческом училище, учился в реальном училище и стал инженером-электриком. Потом мои двоюродные братья стали инженерами-электриками, и вся наша семья состояла, в общем, из инженеров-электриков» (Из воспоминаний Дмитрия Лихачева).

Семья не была богата, но могла себе позволить регулярно посещать Мариинский театр, куда с четырехлетнего возраста стали брать с собой и сына. Вот что Дмитрий Лихачев вспоминает о своем детстве: «В балет я стал ходить с четырехлетнего возраста. Первое представление «Щелкунчик»... Потом я уже бывал вечерами и на взрослых спектаклях. Было у меня в театре и свое место. Наша жизнь... Раз в год поездки в Павловск «пошуршать листьями», раз в год посещение Домика Петра Великого перед началом учебного года (таков был петербургский обычай), прогулки на пароходах Финляндского пароходного общества, бульон в чашках с пирожком в ожидании поезда на элегантном Финляндском вокзале, встречи с Глазуновым в зале Дворянского собрания (теперь зал Филармонии), с Мейерхольдом в поезде Финляндской железной дороги — этого было достаточно, чтобы стереть границы между городом и искусством...»

Лето семейство снимало дачу в знаменитой Куоккале, престижном месте, где тогда проживали многие известные люди: И. Е. Репин, К. И. Чуковский, В. Э. Мейерхольд, Л. Н. Андреев, Анненковы и другие.

В восьмилетнем возрасте его отдали в гимназию Императорского человеколюбивого общества. Это был 1914 год, и Дмитрию пришлось впоследствии сменить несколько школ, так как система образования то и дело менялась.

В 1915 году поступил в реальное училище К. И. Мая. Это была немецко-русская школа. Карл Иванович Май ее основал по европейским системам воспитания. Школа К. И. Мая наложила сильный отпечаток на жизненный и мировоззренческий опыт Лихачева. Класс был разношерстный. Учился здесь и внук Мечникова, и сын банкира Рубинштейна, и сын швейцара. Преподаватели тоже были разные. Старый майский преподаватель Михаил Георгиевич Горохов обучал перспективе как точной науке; преподаватель географии изумительно рассказывал о своих путешествиях и по России, и за границей, демонстрируя диапозитивы; библиотекарь умела порекомендовать каждому свое. Те несколько лет, которые Лихачев провел у Мая, ученый вспоминал с благодарностью. Даже почтенный швейцар, который приветствовал по-немецки, а прощался по-итальянски учил вежливости собственным примером!

Затем он был переведен в школу имени Лентовской, которая была образована после революции 1905 года. В школе он увлекся философией. Эту страсть с ним многие из его одноклассников. Преподаватели «Лентовки» поощряли увлечение молодежи и помогали с выбором книг. Под влиянием Андреевского Дмитрий Лихачев выработал свою «личную философию». Заканчивая школу Лентовской Дмитрий решил, что не будет инженером, как отец, а займется изучением истории и философии в университете. Решение юноши вызвало резкий отпор в семье. Отец считал, что только инженерная профессия позволит заработать на хлеб и прокормить семью. На все доводы сына он отвечал: «Будешь нищим!» Но вскоре отец все-таки смягчился и использовал свои связи, чтобы помочь сыну. В то время детей бывших дворян в университет не принимали, отдавая предпочтение детям рабочих и крестьян. Отец добыл для сына «записочку» от влиятельного партийного чиновника в приемную комиссию Петроградского университета. Учителя «Лентовской» послали туда же блестящую характеристику на Дмитрия, особо отмечая его незаурядные филологические способности.

В 1923 году сын «бывшего» личного дворянина и дочери «бывшего» купца второй гильдии Дмитрий Лихачев был принят в университет. Ему еще не исполнилось семнадцати лет. Дмитрий стал студентом факультета общественных наук романо-германской и славяно-русской секции отделения языкознания и литературы. Учеба в основном шла не на лекциях, а в рамках спецсеминаров. Лихачеву стоило больших усилий попасть в семинары, которые он для себя выбрал.

Из воспоминаний Лихачева: «Я выбрал романо-германскую секцию, но сразу стал заниматься и на славяно-русской.

К древнерусской литературе в университете я обратился потому, что считал ее малоизученной в литературоведческом отношении, как явление художественное. Древняя Русь интересовала меня с точки зрения познания русского национального характера.

Мне хотелось создать характеристики тех или иных эпох вроде тех, что имелись на Западе, особенно в культурологических работах Эмиля Маля.

Такого созвездия ученых-литературоведов, лингвистов, историков, востоковедов, — какое представлял собой Ленинградский университет истории искусств, в 20-е годы не было в мире».

Студенческая жизнь в те годы была бурной. Весной 1926 года другу Дмитрия Лихачева Эдуарду Розенбергу пришла в голову идея создать шутливый союз – Космическая академия наук (КАН). «Космические академики» стали самыми близкими друзьями. У членов КАН был свой гимн, свой герб, особые детали одежды. Каждый возглавлял какую-нибудь кафедру: изящной психологии, изящной химии, изящного богословия. Лихачеву же досталась меланхолическая филология. Друзья встречались на шутливых заседаниях, чтобы праздновать «веселую науку» в поисках «радостной истины». Впоследствии Лихачев вспоминал: «Казалось никому в голову не придет преследовать людей, собирающихся, чтобы беззаботно провести время».

3 февраля 1928 года Дмитрий Лихачев сделал доклад, посвященный защите старой русской орфографии, «попранной и искаженной врагом Церкви Христовой и народа Российского». В своих воспоминаниях Лихачев называет свой доклад ироничным и соответствующим духу карнавала.

В 1928 году университет был окончен защитой сразу двух дипломных работ: одной по В. Шекспиру в России в конце XVIII — начале XIX века, другой — о повестях, посвященных патриарху Никону. Но получить университетский диплом не успел.

Утром 8 февраля 1928 года агенты ГПУ явились в квартиру Лихачевых с ордером на арест. Во время обыска была обнаружена книга Генри Форда «Международное еврейство». Родители были в шоковом состоянии. Чтобы подбодрить родителей, Дмитрий сказал: «Это недоразумение скоро выяснится, я быстро вернусь». Черный форд увез Лихачева из дома на Петроградской стороне на другой берег Невы – в Дом предварительного заключения и отправили в общую камеру.

Пока шло следствие, Дмитрий сидел сначала в камере на троих, затем в общей — «библиотечной». Так ее назвали потому, что большей частью арестантами были интеллигенты, дворяне, духовенство. В камере было принято развлекать друг друга докладами на самые разнообразные темы. Следствие длилось 9 месяцев. Дмитрия Лихачева приговорили к пяти годам, после чего ему запрещалось проживание в двенадцати крупных городах Советского Союза, включая родной Ленинград.

Тюремные врачи, обследовавшие Лихачева, записали: «Общий вид – слабогрудый, телосложение – слабое, питание – пониженное, физические недостатки – плоская грудь. <…> Диагноз: хронический катар верхушки левого легкого, перебронхит, брунодеит, неврастения, выраженная в форме при неврозе сердца. Заключение – следовать к месту назначения может, желательно в местность с сухим теплым климатом». Спустя две недели после оглашение приговора арестованных отправили по этапу на Соловки – первый советский концлагерь. Здесь Лихачев обрел новых учителей и друзей.

«Пока в стране оставались мыслящие люди — люди, обладающие своей индивидуальностью, — умственная жизнь в ней не прекращалась ни в тюрьмах, ни в лагерях, ни на воле», - писал Лихачев.

Он просидел четыре с половиной года на Соловках. Особенность его характера состояла в том, что любые беды и лишения он умел обращать себе на пользу. Так было и там.

Дмитрий Сергеевич, поистине, был уникальной личностью, и, прежде всего, — ученым. Кто, как не ученый, такой страшный опыт, как лагерь, мог назвать «вторым и главным университетом» своей жизни? На Соловках ему приходилось работать и пильщиком дров на электростанции, и грузчиком в порту, и электромонтером на заводе, и рабочим в лисьем питомнике, и в криминологической лаборатории, и организатором досуга трудных подростков. Значилась в его трудовой биографии также должность «вридла» — временно исполняющего должность лошади, то есть человека, которого запрягали в упряжку нагруженных саней.

Находясь в лагере, Дмитрий начинает тайно вести записи о своем пребывании на Соловках, которые передавал отцу, когда родители приезжали к нему на свидание. Любовь к лингвистике также оказалась полезной: он записывал анкетные данные подростков и их автобиографические рассказы, собирал воровской арго, интересовался привычками уголовников и их азартными играми. Свою первую оригинальную научную работу «Картежные игры уголовников» Лихачев написал и опубликовал на Соловках, в официальном журнале УСЛОН «Соловецкие острова» (1930, № 1). Даже в заключении он оставался исследователем, внимательным и зорким. Времени даром не терял.

Охрана Соловков страшно боялась любого непослушания арестованных, и Совнарком как-то разрешил расстрелять 300 человек. В тот же день родители Лихачева были у него на свидании. Они сидели втроем, когда Дмитрия вызвали товарищи: «За тобой приходили». Сказав родителям, что идет на ночную работу, будущий академик в раздумьях вышел на улицу: куда деваться? В барак возвращаться нельзя. Направился в Кремль и спрятался там между делянками дров. В это время на кладбище раздались выстрелы… Дмитрий Лихачев так, и просидел целую ночь в ожидании: найдут – не найдут, расстреляют или пронесет. Наутро он вылез и смешался с толпой заключенных, которые шли на работу. Его никто не искал – намеченная «квота» смерти была закрыта. Растрелянных зарыли в общих могилах. В душе Дмитрия Лихачева произошел переворот. «Я понял следующее: каждый день – подарок Бога. Мне нужно жить насущным днем, быть довольным тем, что я живу еще лишний день. Поэтому не надо бояться ничего на свете». Он продолжал думать о том человеке, которого расстреляли вместо него, чтобы выполнить разнарядку. «Жить надо мне за двоих. Чтобы перед тем, которого взяли за меня, не было стыдно!» Духовный переворот избавил Лихачева от мыслей о смерти.

Осенью 1931 года Лихачева переводят в лагерь на Медвежьей горе около Онежского озера на строительство Беломоро-Балтийского канала. Его взяли на административную работу. «Именно в этот день я пережил ощущение освобождения», - вспоминал Лихачев впоследствии.

8 августа 1932 года Дмитрий Лихачев был освобожден досрочно и без ограничений как ударник. Вернулся в родной Ленинград. Лихачев писал: «Из всей этой передряги я вышел с новым знанием жизни и с новым душевным состоянием».

Поначалу он работал корректором в Академии наук, потом, когда с него была снята судимость, перешел в Институт русской литературы (Пушкинский дом). Перед самой войной он защитил кандидатскую диссертацию — «Новгородские и летописные своды XII века», а докторскую — уже после окончания войны.

Работая в Академии наук, Дмитрий Лихачев познакомился с Зинаидой Макаровой.

1937 год. Зинаида Макарова и Дмитрий Лихачев

«Моя мама, - вспоминает дочь Людмила Лихачева, - закончила Новороссийские курсы экономистов и, приехав со своим отцом в Петербург, поступила в издательство Академии наук. У папы после Соловков долго не было работы, но потом он пришел наниматься туда же. Был очень плохо одет: в октябре – в парусиновых туфлях. Маме стало жалко, она думала, у парня большая семья. А он в заключении так устал от сапог с портянками, что до снега ходил в этих туфлях. Хотя, конечно и бедный был. Когда молодой Лихачев устраивался на работу, сотрудницы вздыхали: кра-са-вец! Высокий, обаятельный, густые вьющиеся волосы… И стали донимать начальника: возьмите его, возьмите его».

Несмотря на обилие красивых незамужних девушек, Дмитрий сразу выделили среди них ровесницу Зину, и стал ухаживать. Потом сделал ей предложение. В трамвае, когда они возвращались с прогулки на островах. Она сказала «да» не задумываясь. Это был главный человек ее жизни. И в 1935 году молодые поженились. Жить стали вместе с родителями Дмитрия. 4 августа 1937 года у них родились двойняшки — Вера и Людмила.

«Поначалу им было очень трудно. Жили с родителями в одной комнате, через год родились мы с сестрой. Папа работал корректором, потом ученым корректором и все время занимался. Нужно было наверстывать упущенное – потом он назвал Соловки своим вторым университетом, но по существу, из-за них пропало 10 лет», - вспоминает дочь.

Пушкинский Дом становится для Лихачева домом родным — здесь он углубленно, не покладая рук, трудится. Особенно в блокаду. На фронт Дмитрий Сергеевич призыву не подлежал, сказалось пребывание в лагере и подорванное здоровье. Юмор — пусть и черноватый — никогда не оставлял Лихачева. Он писал о тех голодных временах: «Многие научные сотрудники бессмысленно погибли в Кировской добровольной дивизии, необученной и безоружной. Еще больше погибло от бессмысленных увольнений. Вымерли все этнографы. Сильно пострадали библиотекари, умерло много математиков. Но зоологи сохранились — многие умели охотиться». Истощенному Дмитрию Сергеевичу в какой-то момент пришлось даже лечь в стационар для дистрофиков. Ученый вспоминал: «Писалось хорошо. Дистрофия на работе мозга не сказывалась». В это время жена и дети могли получать еду по его карточкам. Там же, в стационаре, он писал книгу «Оборона древнерусских городов».

«Самая черная полоса в моей жизни – блокада. Ужас, который представить себе невозможно, если не пережить», - вспоминал Лихачев. «…В городе не оставалось ни кошек, ни собак, ни голубей, ни воробьев… Мы видели, как их ловили. Павловские собаки в Физиологическом институте тоже были съедены… Собачье мясо, говорили, очень богато белками». Люди благодарили Бога, что живы, и с ужасом узнавали об очередной смерти кого-то из знакомых.

В 1942 году семью Лихачевых эвакуировали в Казань. Там они прожили 2,5 года. Ученый читал лекции в Казанском университете.

После снятия блокады, Лихачевы вернулись в родной Ленинград.

Семья Лихачевых после войны

Дмитрий Сергеевич сразу приступил к работе. Главной темой для него всегда оставалась древнерусская литература. С 1954 года он возглавлял соответствующий сектор Пушкинского дома, собрав вокруг себя лучших ученых в этой области. Под его руководством были подготовлены к изданию «Повесть временных лет» и «Слово о полку Игореве». Именно стараниями Дмитрия Сергеевича древнерусская литература перестала быть лишь предметом интереса специалистов, став доступной широкому кругу читателей.

Лихачёв, как никто другой, сумел раскрыть древнерусскую литературу не как книжность, а как художественное явление, сомкнул летописи с русской литературой, выявляя черты единства, преемственности литературного процесса. Для него древнерусская литература – это прежде всего способ изображения человека. Литература творится на фоне истории отечественной культуры, всего древнерусского искусства. Он находит в том рукописном, пергаментном, средневековом живое, понятное и нужное нам, умеет увидеть улыбку, шутку, услышать песню. Он перебирает цепь времён, что соединяет нас, ибо «человек часть общества и часть его истории. Не сохраняя в себе самом память прошлого, он губит часть своей личности». Он сумел показать, доказать необходимость поэзии, всех жанров искусства.

«Судьба сделала меня специалистом по древней русской литературе, - писал Дмитрий Сергеевич. – Впрочем, что значит «судьба»? Судьба была во мне самом: в моих склонностях в интересах, в моём выборе факультета… Меня интересовали старые рукописи, меня интересовала литература, меня притягивала к себе Древняя Русь и народное творчество. Если сложить всё это вместе и умножить на известную усидчивость и некоторое упрямство в ведении поисков, то всё это вместе и открыло мне дорогу к внимательному изучению древней русской литературы. Но та же судьба, жившая во мне самом, одновременно постоянно отвлекала меня от занятий академической наукой. По натуре я, очевидно, человек беспокойный. Поэтому я часто выхожу за границы строгой науки… Меня волнует иногда то судьба древних рукописей, когда они заброшены и не изучаются, то древних памятников, которые разрушаются, я боюсь фантазий реставраторов… волнует судьба старых русских городов в условиях растущей промышленности, интересует воспитание в нашей молодёжи патриотизма и многое, многое другое».

Всю жизнь работал Дмитрий Сергеевич Лихачев в Пушкинском доме. Приживчивый характер. Хотя именно родной институт доставлял немало огорчений. Именно здесь стараниями некоторых псевдоучёных проваливали его выдвижение в академики, здесь обвиняли его в оторванности от жизни… И в Москве, и в других научных центрах гордились Лихачевым. Зарубежные академии, университеты избирали его почётным членом, труды его переводили во всём мире, они завоёвывали признание, и только в родном городе признание приходило со скрипом. Верной опорой его были в самые тяжёлые времена его ученики и сотрудники, он создал дружный коллектив способных учёных, где выше всего ценится увлечённость, талант и порядочность.

Умение видеть находящееся далеко за горизонтом блистательно проявилось в те двадцать лет (1970-1990), когда Дмитрий Сергеевич Лихачёв возглавлял редколлегию «Литературных памятников» вслед за выдающимися русскими интеллигентами, академиками С. И. Вавиловым, В. П. Волгиным, Н. И. Конрадом. Слагая полномочия, согласился на роль почётного председателя, чтобы, если понадобится, не дать в обиду любимое детище.

Задушевной любовью всегда оставалась русская литература, особенно древняя. Свой патриотизм Дмитрий Сергеевич доказал многими делами. Главным при этом было убеждение: «Культура – это нравственность, прежде всего». Так устанавливалась преемственная связь между стариной и литературой нового времени – например, воинскими повестями начиная с XVIII века и толстовской «Войной и миром». Находились проникновенные слова для повести Валентина Распутина «Пожар» и силы для защиты квартиры Марины Цветаевой, для протеста против чрезмерной технизации и сокращения гуманитарных дисциплин в школе.

В конце восьмидесятых Лихачев возглавил Советский – в дальнейшем – Российский международный фонд культуры. Редкая способность в равной мере и творить культуру, и достойно представлять её.

Возникновение и расцвет Фонда культуры в пору больших надежд перестраивающегося общества стало ярким и в высокой степени необходимым явлением внутрисоюзной и международной жизни. Культурное притяжение Фонда было велико и для учёных, и для краеведов, коллекционеров, музейных работников и собирателей музеев, всякого рода энтузиастов – как столичных, так и провинциальных – внутри страны, и не менее притягательно для наших зарубежных соотечественников. Фигура Дмитрия Лихачёва за «дирижёрским пультом» была привлекательна для всех. Возникло соответствие личности и значимости дел. Наступил новый период в общественной деятельности академика. Фонд культуры стал фондом культурных идей. Вокруг Лихачёва образовался круг людей, разделяющих его культурную стратегию и ведущих разные направления деятельности: крупнейший историк-археограф В. Л. Янин возглавил музейный совет; легендарный И. С. Зильберштейн осуществлял идею музея частных коллекций; известный тюрколог Э. Р. Тенишев создал совет по культуре малых народов, а историк-археограф С. О. Шмидт – совет по краеведению, Н. И. Катаева-Лыткина, сохранившая с помощью общественности дом, в котором жила М. И. Цветаева, стремилась создать в нём ныне широко известный Дом-музей поэта. Главный редактор возникшего тогда журнала «Наше наследие» В. Г. Енишерлов возглавил издательскую деятельность фонда…

Особое значение руководитель фонда придавал развитию культурных инициатив в малых городах, в русской провинции, справедливо считая, что без серьёзной поддержки им во многих случаях не состояться.

Волею судьбы в годы перестройки Дмитрий Сергеевич был приближён к власти и пошёл на это столь странное для кабинетного учёного сближение, чтобы получить возможность оберегать культуру. Не только своего народа. Культуру вообще.

В девяностые годы XX века Лихачев стал одним из самых популярных людей и соответственно подвергался тем же страстям и соблазнам, что и остальные деятели. Его искушали особенно энергично. Вербовали себе в сторонники, старались заручиться его поддержкой. Власть хотела использовать его репутацию. Так, например, Черномырдин, создавая движение «Наш дом - Россия», настойчиво предлагал Лихачёву возглавить избирательный список в депутаты Думы. Он не поддавался.

У него была огромная аудитория. Он завоевал её сразу же, как только начал свою телеэпопею. Он начал говорить на телевидении о вещах, о которых больше не говорил никто, - о своих предках, родителях, учителях, о том, как его воспитывали. О душе. И этот переход в сферу нравственных идей сразу отдалил его от сонма просто учёных и поднял до роли властителя дум.

Тихий голос, милая улыбка, какой-то искренний детский смех – и одновременно стойкость, гражданское мужество, умение терпеть, бороться и защищать. Популярность его была огромна. Причём ему совершенно безразличны были почести. Всю свою славу и влияние он, прежде всего, использовал для того, что считал наиболее важным и нужным. Не счесть книг и статей, написанных самим Лихачёвым и при его участии. Но, пожалуй, ещё больше работ других людей никогда не увидели бы свет, если бы не Дмитрий Сергеевич. Сейчас уже многие забыли, какая в начале перестройки была прорвана плотина исключительно благодаря ему. Сколько ранее запрещённых художественных произведений и исследований увидели свет, сколько памятников архитектуры было спасено, потому что в дело вмешался именно он. Но, может быть, главное – это то, что медленно, но верно в нашей стране стало изменяться отношение к наследию прошлого. Своими статьями и выступлениями Лихачёв буквально заставил общество задуматься о культурной среде, в которой мы живём, и о той опасности, которую несёт её уничтожение. А всё это связано с памятью, с историей. И именно поэтому столько сил академик отдавал изданию и изучению исторических текстов, прежде всего памятников древнерусской литературы. При этом Дмитрий Сергеевич всегда был учёным и просветителем, умевшим перекидывать мосты из прошлого в настоящее…

Его особая роль – быть человеком вне ряда - появилась вовсе не с общественным его признанием. Наоборот, вероятно, само признание явилось её следствием. Это было сознательной позицией, проявившейся ещё на Соловках, а может – и того раньше. Находясь в нечеловеческих условиях лагеря, он был способен бросить на жизнь сторонний взгляд. Так, им были написаны статьи о воровском жаргоне и о картежных играх уголовников. Любые обстоятельства он способен был сделать материалом для исследования, а ведь исследование само по себе – это уже вненаходимости. Он был способен улыбнуться сочетанию в речи конвоиров матерщины с французским – конвоиры были некогда царскими офицерами. Смех – тоже вненаходимости. Можно предположить, что любовь Лихачева к «веселой» (использовавшееся им выражение) науке, начавшееся с Космической Академии наук (КАН), был формой вненаходимости по отношению к самой науке и в конечном итоге – признанием ограниченности рационального типа познания.

Может быть, как раз пребывание в лагере утвердило его в необходимости держать с окружающим миром «дистанцию», и, обретя свободу, - в той, разумеется, степени, в какой это слово вообще сочеталось с советской действительностью, - он сделал все, чтобы находиться вне этой действительности. Лихачев никогда не стремился в диссидентству, у которого при несомненных его заслугах была одна беда: позиция открытого противостояния системе делала частью самой системы, пусть и с обратным знаком. Лихачев выбрал иной путь: он был не против системы, он был вне ее. Эта позиция не имела ничего общего ни с равнодушием, ни с высоколобым презрением к современности, ни, тем более, со страхом. Когда выбирать приходилось между лаконичными «да» и «нет», он не испытывал колебаний.

По природе своей Дмитрий Сергеевич был подвижником, но жизнь была настолько скверной, что требовала и героизма. Здесь можно вспомнить отказ подписать организованное Академией Наук письмо против А. Д. Сахарова, после чего Лихачев был жестоко избит в парадном своего дома. Можно вспомнить и то, что в первый же день путча 1991 года он выступил с резким осуждением путчистов. А ведь его возраст и здоровье предоставляли широкое поле для маневра.

Его смелость не была отсутствием страха по незнанию. Как раз наоборот: его столько раз в жизни пытались напугать, что научили видеть границы этого чувства и преодолевать их. То, что он всегда открывал входную дверь сам, не спрашивая даже, кто за ней стоит, казалось чем-то средним между открытостью судьбе и ее испытанием. На неоднократные призывы поставить хотя бы дверной глазок он как-то ответил, что это бессмысленно и что если на него решат напасть, то перед глазком поставят безобидную старушку.

Еще одна черта Лихачева - стиль его жизни. Несколько скромных комнатушек в коммунальном бараке в Комарово, где он проводил большую часть своей жизни. Здесь он принимал иностранных гостей со всего мира. Никогда не стеснялся, не считал, что должен иметь роскошнее апартаменты. А ведь у него могла быть личная отдельная вилла. Он не был аскетом. Он любил поездки, комфорт. Но не считал для себя возможным пользоваться этим. Скромная городская квартира, в которой он жил, тесная, по современным понятиям, для ученого мирового класса, была завалена книгами. Стиль жизни Лихачева – вызов времени.

Лихачев был, в сущности, боец-одиночка. В его распоряжении не было ни партии, ни движения. Не было ни влиятельной должности, ни правительственных вертушек. Ничего. В его распоряжении была лишь моральная репутация, авторитет. Дмитрий Сергеевич энергично пользовался своим авторитетом лишь затем, чтобы делать что-то для нашей культуры и для людей.

Научные заслуги Дмитрия Лихачева огромны и многообразны. Теоретические проблемы возникновения и развития художественного слова на Руси решены им в монографиях «Возникновение русской литературы» и «Развитие русской литературы Х-ХVII веков. Эпохи и стили». Исследования замечательных творений наших предков – «Слова о Законе и Благодати», «Повести о Горе-Злосчастии», «Хождения за три моря» Афанасия Никитина и других – составили основу книги «Великое наследие. Классические произведения Древней Руси». Зарождению отечественной историографической традиции посвящен его фундаментальный труд «Русские летописи и их культурно-историческое значение».

Шедеврами научной прозы стали работы Лихачева «Человек в литературе Древней Руси» и «Поэтика древнерусской литературы». Они, в сущности, легли в основу новой литературоведческой дисциплины – исторической поэтики – и вызывали к жизни множество исследований отечественных и зарубежных ученых, применивших разработанные Лихачевым методы к культуре других народов и эпох. Принадлежащий перу Дмитрия Сергеевича обобщающий труд «Текстология» стал основой для изучения и преподавания этой науки во всех славянских странах.

Лихачев – великолепный комментатор и публикатор древнерусских текстов. Именно им подготовлены к печати лучшие научные издания «Повести временных лет» и «Слово о полку Игореве». Невозможно переоценить значение опубликованного под его руководством многотомного собрания «Памятники литературы Древней Руси». Благодаря ему в отечественной культуре впервые появился доступный как профессионалам, так и любителям исчерпывающий свод лучших созданий древнерусских писателей с ХI по ХVII вв.

К своей огромной славе академик относился спокойно. Не то чтобы он ее не замечал - скорее, он нес ее с чрезвычайным достоинством. Когда отмечалось его 90-летие, в переполненном зале Петербургского Научного центр одно за другим следовали приветственные выступления. Звучавшие похвалы были справедливыми, и произносились они от души. Улыбнувшись, Дмитрий Сергеевич сказал в ответ всего две фразы: «Я благодарен за все добрые слова, сказанные здесь обо мне. Слушать их мне, пожалуй, было неловко, если бы не одно обстоятельство: я так стар, что они меня уже не испортят».

30 сентября 1999 года. Дмитрий Сергеевич ушел на исходе второго тысячелетия – в день святых великомучениц Веры, Надежды, Любви и матери их Софьи. В это день он всегда чтил память двух дорогих ему людей – матери Веры Семеновны и дочери Веры. Своим уходом он – хранитель тысячелетней памяти русской культуры – как бы подводил итог своему трагичному веку в истории своей страны, окрашенному кровью миллионов мучеников веры и любви, пронося через всю свою жизнь надежду на то, что все прошлое существует вневременно в памяти Божией.

Веря, что со смертью человек обретает новое бытие, когда пространственно-временные категории теряют смысл, но при этом жизнь личности и жизнь всей вселенной остаются, сохранны, Лихачев прибегал к наглядному сравнению этого состояния «…с пластинкой или диском, на котором записана не только жизнь наша, но и всего существующего времени». И уточнял: «жизнь Вселенной просто проигрывается иглой времени, но звучит и видится сразу, вневременно и всезнающе для Бога и для нас, «запертых» во времени». Видя всю свою жизнь сразу, человек отвечает за все свои поступки и за каждый свой выбор между добром и злом.

Собравшись в путь загодя, Лихачев жил, радуясь каждому новому дню жизни. Из записи сохранившийся на магнитофонной пленке: «Ожидание смерти было связано с тем, что я ее не боялся. Я и сейчас ее не боюсь. То есть я боюсь мучений предсмертных, умереть мучительной болезнью, но самой смерти я не боюсь. Это не хвастовство, это может быть, недостаток, я не знаю…Этот дар от Бога дан. Надо радоваться каждому году, каждому дню, каждому часу, каждому движению». Это Дмитрий Сергеевич Лихачев. А вот о том же – Арсений Тарковский:

Предчувствиям не верю, и примет

Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда

Я не бегу. На свете смерти нет.

Бессмертны все. Бессмертно все. Не надо

Бояться смерти ни в семнадцать лет,

Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,

Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.

Мы все уже на берегу морском,

И я из тех, кто выбирает сети,

Когда идет бессмертье косяком.

Источники о жизни и деятельности Дмитрия Сергеевича Лихачева

Сайты

  1. Академик Дмитрий Сергеевич Лихачев : сайт. - Санкт-Петербург. - URL: http://likhachev.lfond.spb.ru/ (дата обращения: 10.11.2021). - Текст. Изображение : электронные.

    • Площадь Лихачева : сайт. - Санкт-Петербург : Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов, 2006 - . - URL: https://www.lihachev.ru/lihachev/ (дата обращения: 10.11.2021). - Текст. Изображения : электронные.

Работы Дмитрия Лихачева

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Великое наследие : классические произведения литературы Древней Руси / Дмитрий Лихачев. - Москва : Современник, 1975. - 366, [2] с. : ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Заметки и наблюдения : из записных книжек разных лет / Д. Лихачев ; худож. Л. Яценко. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1989. - 607, [1] с. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского, в библиотеке им. Шолохова)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Заметки о русском / Дмитрий Лихачев ; худож. Г. Г. Федоров. - Изд. 2-е, доп. - Москва : Советская Россия, 1984. - 62 с. : ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского, в библиотеке им. Шолохова)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Земля родная / Д. С. Лихачев. - Москва : Просвещение, 1983. - 255, [1] с. : ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе отраслевой литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Избранное : мысли о жизни, истории, культуре / Д. С. Лихачев ; сост. Д. Н. Бакун. - Москва : Российский Фонд Культуры, 2006. - 335, [1] с. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе отраслевой литературы ЦГБ им. В. Маяковского, в библиотеке им. Горького, в библиотеке Диалог, в библиотеке им. Шолохова)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Избранные работы : в 3 т. / Д. С. Лихачев. - Ленинград : Художественная литература, Ленинградское отделение, 1987. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. О блокаде / Д. С. Лихачев ; публ. Николая Кавина. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 16-17.

  2. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. О книгах Л. Н. Гумилева / Д. С. Лихачев ; публ. М. Г. Козыревой. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 18-21.

  3. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Об особенностях русского православия / Д. С. Лихачев. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 7-15.

  4. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Память преодолевает время / Д. С. Лихачев. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2013. - № 108. - С. 3-12.

  5. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Письма о добром и прекрасном / Дмитрий Сергеевич Лихачев ; сост. и общ. ред. Г. А. Дубровской. - Изд. 2-е, доп. - Москва : Детская литература, 1988. - 238, [2] с. : ил. - (Библиотечная серия). - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе отраслевой литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Поэтика древнерусской литературы / Д. С. Лихачев. - Изд. 3-е, доп. - Москва : Наука, 1979. - 359, [1] с., [8] вкл. л. ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Развитие русской литературы X - XVII веков : эпохи и стили / Д. С. Лихачев ; Академия наук СССР, Институт русской литературы (Пушкинский Дом). - Ленинград : Наука, Ленинградское отделение, 1973. - 254, [2] с. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Раздумья / Дмитрий Сергеевич Лихачев ; сост. и общ. ред. Г. А. Дубровской. - Москва : Детская литература, 1991. - 318, [2] с. : ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Центральной детской библиотеке им. Островского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Раздумья о России / Д. С. Лихачев ; худож. В. Корнилов. - Санкт-Петербург : Logos, 1999. - 667, [5] с. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе отраслевой литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Русская культура / Д. С. Лихачев. - Москва : Искусство, 2000. - 439, [1] с. : ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе отраслевой литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. «Слово о полку Игореве» : историко-литературный очерк / Д. С. Лихачев. - Москва : Просвещение, 1976. - 175, [1] с. : ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. «Слово о полку Игореве» - героический пролог русской литературы / Д. Лихачев. - Ленинград : Художественная литература, Ленинградское отделение, 1967. - 119, [1] с. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. «Слово о полку Игореве» и культура его времени / Д. С. Лихачев. - Ленинград : Художественная литература, Ленинградское отделение, 1978. - 359, [1] с., [1] вкл. л. цв. фот. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского, в библиотеке им. Куликова, в библиотеке им. Шукшина)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Я вспоминаю : [художественная публицистика] / Дмитрий Лихачев ; вступ. ст. Н. Г. Самвеляна ; худож. Г. А. Семенова. - Москва : Прогресс, 1991. - 255, [1] с. : ил. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе художественной литературы ЦГБ им. В. Маяковского, в библиотеке им. Шолохова, в Отделе единого книжного фонда)

Письма

  1. Письма Д. С. Лихачева к Ив. М. Кудрявцеву / вступ. ст. и подгот. текста Е. А. Шингаревой ; коммент. И. М. Смирновой и Л. В. Соколовой. - Текст : непосредственный // Русская литература. - 2016. - № 4. - С. 128-62.

  2. Курбатова, Зинаида. Д. С. Лихачев. Письма военных лет / Зинаида Курбатова. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2011. - № 100. - С. 61-65.

  3. Манн, Ю. В. «Надо спешить сказать...» : семь писем Д. С. Лихачева / Ю. В. Манн. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79/80. - С. 100-101.

  4. «Милая добровольная затворница» : письма Д. С. Лихачева к С. В. Вереш. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79/80. - С. 89-97.

  5. «Под Учителем разумею Вас!» : письма Д. С. Лихачева С. О. Шмидту. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79/80. - С. 98.

  6. «Храните своих друзей...» : письма Д. С. Лихачева В. П. Енишерлову. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79/80. - С. 47-50.

  7. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Письма к А. А. Ахматовой / Д. С. Лихачев ; публ. и вступ. заметка Натальи Крайневой. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 58-61.

  8. «Надо, чтобы Россия осталась хоть в памяти» : письма Д. С. Лихачева 1986-1998 годов / публ. и примеч. Владимира Енишерлова. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2001. - № 59/60. - С. 98-106.

Литература о Дмитрии Сергеевиче Лихачеве

Книги

  1. Попов, Валерий Георгиевич. Дмитрий Лихачев / Валерий Попов. - Изд. 2-е, испр. - Москва : Молодая гвардия, 2014. - 269, [3] с., [16] л. вкл. ил. - (Жизнь замечательных людей : ЖЗЛ : серия биографий : основана в 1890 г. Ф. Павленковым и продолжена в 1933 г. М. Горьким ; вып. 1701 (1501). - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в библиотеке ЖЗЛ)

  1. Лихачев, Дмитрий Сергеевич. Неизвестный Д. С. Лихачев. Неопубликованные материалы из архива Российского Фонда Культуры / [сб. подгот. под науч. ред. Л. М. Аринштейна ; подгот. текстов, сост., коммент., вступ. ст. И. Ю. Юрьевой]. - Москва : Российский Фонд Культуры, 2006. - 287, [1] с. : фото. - Текст : непосредственный.

(Книга имеется в Отделе отраслевой литературы ЦГБ им. В. Маяковского, в библиотеке им. Куликова)

Статьи

  1. Гордиенко, Евгения. «Совесть нации» родом из Петербурга / Евгения Гордиенко. - Текст : непосредственный // Смена. - 2021. - № 10. - С. 51-55.

  2. Харабет, Константин Васильевич. Д. С. Лихачев как исследователь правонарушающего поведения [Текст] / К. В. Харабет. - Текст : непосредственный // Российская юстиция. - 2017. - № 5. - С. 45-48. - Библиогр. в конце ст.

  3. Сухановская, Татьяна. Дмитрий Лихачев: мне спасли жизнь «домушник» и бандит / Татьяна Сухановская. - Текст : непосредственный // Родина. - 2017. - № 3. - С. 67-70.

  4. Енишерлов, Владимир. Последний интеллигент / Владимир Енишерлов. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2016. - № 119. - С. 40.

  5. Курбатова, Зинаида. Конспект любви / Зинаида Курбатова. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2016. - № 119. - С. 49-55.

  6. Савельев, Алексей. Приучить людей к доброму и прекрасному : [интервью с доктором искусствоведения Г. И. Вздорновым]. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2016. - № 119. - С. 43-47.

  7. Зубок, Владислав Мартинович. Дмитрий Лихачев: жизнь и век / Владислав Зубок. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2016. - № 11. - С. 100-140.

  8. Памяти Дмитрия Сергеевича Лихачева. - Текст : непосредственный // Учитель. - 2015. - № 5. - С. 93-95.

  9. Листов, Виктор Семенович. Лихачев — в перерывах между съемками / Виктор Лисов. - Текст : непосредственный // Знамя. - 2014. - № 9. - С. 140-144.

  10. Лурье, Лев. Замечательный великий человек / Лев Лурье. - Текст : непосредственный // Огонек. - 2013. - № 38. - С. 40-41.

  11. Долгов, К. М. Две встречи с Д. С. Лихачевым / К. М. Долгов. - Текст : непосредственный // Человек. - 2011. - № 6. - С. 171-176.

  12. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Д. С. Лихачев: у истоков культурологической парадигмы / А. С. Запесоцкий, А. П. Марков. - Текст : непосредственный // Общественные науки и современность. - 2010. - № 5. - С. 163-176.

  13. Праздникова, Г. З. Педагогические идеи Д. С. Лихачева и формирование ценностных ориентаций подростков / Г. З. Праздникова. - Текст : непосредственный // Воспитание школьников. - 2010. - № 3. - С. 28-34.

  14. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Философия искусства Д. С. Лихачева / А. С. Запесоцкий, Т. Е. Шехтер, Ю. М. Шор. - Текст : непосредственный // Человек. - 2009. - № 2. - С. 17-33.

  15. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев: личность и власть / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Континент. - 2007. - № 133. - С. 286-302.

  16. Гранин, Даниил. Против власти : почему рисковал Дмитрий Сергеевич Лихачев / Даниил Гранин. - Текст : непосредственный // Огонек. - 2007. - № 52. - С. 8-9.

  17. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев: о сущности культурной традиции / А. С. Запесоцкий, В. Г. Лукьянов. - Текст : непосредственный // Вопросы культурологии. - 2007. - № 7. - С. 4-12.

  18. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев — литературовед: классик и новатор / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Нева. - 2007. - № 6. - С. 208-221.

  19. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев о происхождении и развитии искусства / А. С. Запесоцкий, Т. Е. Шехтер. - Текст : непосредственный // Социально-гуманитарные знания. - 2007. - № 6. - С. 219-228.

  20. Запесоцкий, Юрий Александрович. Неожиданный Лихачев / Юрий Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Литературная учеба. - 2007. - № 6. - С. 80-90.

  21. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Великий русский просветитель / А. С. Запесоцкий, А. В. Карпов. - Текст : непосредственный // Педагогика. - 2007. - № 5. - С. 3-13.

  22. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Д. С. Лихачев: оригинальная версия истории русской художественной культуры / А. С. Запесоцкий, Т. Е. Шехтер. - Текст : непосредственный // Человек. - 2007. - № 5. - С. 5-18.

  23. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев о русском языке / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Литературная учеба. - 2007. - № 4. - С. 152-165.

  24. Васильев, В. И. Д. С. Лихачев и книга / В. И. Васильев. - Текст : непосредственный // Новая и новейшая история. - 2007. - № 3. - С. 44-45.

  25. Воротников, Ю. Л. Д. С. Лихачев и Российский гуманитарный научный фонд / Ю. Л. Воротников. - Текст : непосредственный // Новая и новейшая история. - 2007. - № 3. - С. 42-44.

  26. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев — многогранность научного наследия / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Новая и новейшая история. - 2007. - № 3. - С. 36-42.

  27. Осипов, Ю. С. Слово о Лихачеве / Ю. С. Осипов. - Текст : непосредственный // Новая и новейшая история. - 2007. - № 3. - С. 34-36.

  28. Запесоцкий, Александр Сергеевич. К вопросу об исторической концепции академика Д. С. Лихачева / А. С. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Отечественная история. - 2007. - № 2. - С. 151-158.

  29. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев и современная теория культуры / А. С. Запесоцкий, Е. А. Кайсаров, Ю. М. Шор. - Текст : непосредственный // Социально-гуманитарные знания. - 2007. - № 1. - С. 290-306.

  30. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Культурология Дмитрия Лихачева / А. С. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Общественные науки и современность. - 2007. - № 1. - С. 167-173.

  31. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Культурософия Д. С. Лихачева и вызовы эпохи / А. С. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Человек. - 2007. - № 1. - С. 5-15.

  32. Енишерлов, Владимир Петрович. Тревожная совесть / Владимир Енишерлов. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79-80. - С. 36-46.

  33. Курбатова, Зинаида. Жили-были / Зинаида Курбатова. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79/80. - С. 73-87.

  34. Лихачев, Д. С. Заметки к воспоминаниям о Вере / Д. С. Лихачев. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79/80. - С. 52-71.

  35. Миронов, С. М. Свет культуры / С. М. Миронов. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 79/80. - С. 1-2.

  36. Рост, Юрий. Бутылка для Лихачева / Юрий Рост. - Текст : непосредственный // Наше наследие. - 2006. - № 2006. - № 79/80. - С. 102-103.

  37. Дмитрий Сергеевич / подгот. Сергей Дмитренко. - Текст : непосредственный // Литература. - 2006. - № 24. - С. 26-30.

  38. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Адвокат российской культуры / А. С. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Журнал российского права. - 2006. - № 12. - С. 137-141.

  39. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Академик Лихачев: взгляд из XXI века / А. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Наука и жизнь. - 2006. - № 12. - С. 16-23.

  40. Запесоцкий, Александр Сергеевич. О философской составляющей воззрений Дмитрия Лихачева / А. С. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Вопросы философии. - 2006. - № 12. - С. 95-98.

  41. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Яркая личность Дмитрия Лихачев / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Международная жизнь. - 2006. - № 12. - С. 86-96.

  42. Новикова, Жанна. Железный дед : [интервью с внучкой Д. С. Лихачева Зинаидой Курбатовой] / Жанна Новикова. - Текст : непосредственный // Огонек. - 2006. - № 48. - С. 54-55.

  43. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Последний российский интеллигент / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Огонек. - 2006. - № 47. - С. 14-15.

  44. Балла, Ольга. Вторая жизнь академика Лихачева / Ольга Балла. - Текст : непосредственный // Знание-сила. - 2006. - № 11. - С. 52-56.

  45. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Дмитрий Лихачев и русская интеллигенция / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Нева. - 2006. - № 11. - С. 129-140.

  46. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Культура как смысл жизни / Александр Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 69-78.

  47. Зилитинкевич, Вера. Дедушка / Вера Зилитинкевич. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 5-6.

  48. Неожиданный Лихачев : беседа Алексея Самойлова с Д. С. Лихачевым. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 39-56.

  49. Никольский, Борис. Последний рыцарь культуры / Борис Никольский. - Текст : непосредственный // Нева. - 2006. - № 11. - С. 3-6.

  50. Очерк жизни в датах и воспоминаниях / публ. Галины Бельской. - Текст : непосредственный // Знание-сила. - 2006. - № 11. - С. 46-51.

  51. Рожкова, Наталья. Слово, обращенное к нам / Наталья Рожкова. - Текст : непосредственный // Библиотека. - 2006. - № 11. - С. 78-79.

  52. Спешите учиться : интервью с Д. С. Лихачевым. - Текст : непосредственный // Студенческий меридиан. - 2006. - № 11. - С. 31-32.

  53. Феномен Лихачева : выступление Д. А. Гранина на заседании ПЕН-клуба. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 4.

  54. Фоняков, Илья. Было бы доброе дело, а слово найдется / Илья Фоняков. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 62-64.

  55. Человек-эпоха : две встречи с Д. С. Лихачевым / публ. и вступ. заметка Николая Кавина. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 29-38.

  56. «Я хорошо помню свое детство» : беседа Людмилы Смирновой с Д. С. Лихачевым: 14 февраля 1996 г. / публ. Николая Кавина. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2006. - № 11. - С. 22-28.

  57. Аннинский, Лев. Настоящее сопротивление / Лев Аннинский. - Текст : непосредственный // Родина. - 2006. - № 10. - С. 17-21.

  58. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Педагогическое наследие академика Д. С. Лихачева / А. С. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Педагогика. - 2006. - № 9. - С. 44-54.

  59. Зурабова, К. Д. С. Лихачев: достояние человечества / К. Зурабова. - Текст : непосредственный // Дошкольное воспитание. - 2006. - № 9. - С. 83-89.

  60. Запесоцкий, Александр Сергеевич. Нам предстоит узнать Дмитрия Лихачева / А. С. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Вопросы культурологии. - 2006. - № 8. - С. 9-13.

  61. Запесоцкий, Александр Сергеевич. О научном наследии Дмитрия Лихачева / А. Запесоцкий. - Текст : непосредственный // Вопросы литературы. - 2006. - № 6. - С. 52-59.

  62. Черешнев, Валерий Александрович. Малоизвестные факты из жизни Д. С. Лихачева / В. А. Черешнев. - Текст : непосредственный // Человек. - 2006. - № 6. - С. 149-152.

  63. Шеваров, Дмитрий. «Давайте будем людьми счастливыми...» : Дмитрий Сергеевич Лихачев (1906-1999) / Дмитрий Шеваров. - Текст : непосредственный // Библиотека в школе. - 2006. - № 6. - С. 38-39.

  64. Ендольцев, Юрий. Д. С. Лихачев Петербургский университет / Юрий Ендольцев. - Текст : непосредственный // Нева. - 2006. - № 1. - С. 231-234.

  65. Водолазкин, Евгений Германович. Эпоха Лихачева / Е. Г. Водолазкин. - Текст : непосредственный // Звезда. – 2001. - № 11. – С.183-189.

  66. Панченко, Олег Витальевич. «Сокровенный сердца человек» / О. В. Панченко. - Текст : непосредственный // Звезда. - 2001. - № 11. - С. 189-198.

  67. Кураев, Михаил Николаевич. Белый полотняный портфельчик / Михаил Кураев. - Текст : непосредственный // Звезда. – 2001. - № 11. – С. 213-220.

  68. Рубашкин, Александр. Многая лета… последнее лето : о Д. С. Лихачеве : воспоминания, записи, документы / Александр Рубашкин. - Текст : непосредственный // Нева. – 2000. - № 10. – С. 182-194.

В помощь учителю

  1. Игнатова, Галина Ивановна. Д. С. Лихачев. «Земля родная». Духовное напутствие молодежи / Игнатова Галина Ивановна. - Текст : непосредственный // Уроки литературы. - 2014. - № 11. - С. 9-13.

  2. Праздникова, Г. З. Уроки памяти / Г. З. Праздникова. - Текст : непосредственный // Воспитание школьников. - 2012. - № 9. - С. 25-30.

  3. Гришина, Н. И. Проблемы нравственности. Д. С. Лихачев. «Письма о добром и прекрасном» : конференция с элементами проекта / Н. И. Гришина. - Текст : непосредственный // Русская словесность. - 2010. - № 1. - С. 51-56.

  4. Праздникова, Г. З. Уроки Д. С. Лихачева — уроки нравственности / Г. З. Праздникова. - Текст : непосредственный // Начальная школа. - 2008. - № 5. - С. 23-25. - (Прилож. «Библиотечка учителя»).

Составитель ведущий библиограф Артемьева М. Г.


Система Orphus

Решаем вместе
Есть предложения по организации процесса или знаете, как сделать библиотеки лучше?
Я думаю!