Обычный режим · Для слабовидящих
(3522) 23-28-42


Версия для печати

Запевала из всех запевал (к 100-летию Алексея Фатьянова)

Библиографическое пособие. Курган. 2019

Снова песню военную грянув,

Словно новый возьмут перевал...

Тут и выйдет Алёша Фатьянов,

Запевала из всех запевал...

Николай Старшинов

5 марта исполняется 100 лет со дня рождения замечательного поэта-песенника Алексея Фатьянова. Он умер совсем молодым – в 40 лет. Но после себя оставил более 200 стихов и песен. «Когда весна придёт, не знаю», «Соловьи», «На солнечной поляночке», «Где же вы теперь друзья-однополчане?», «В городском саду играет духовой оркестр», «Три года ты мне снилась», «Потому, потому, что мы пилоты», «На крылечке твоем», «Хвастать, милая, не стану» - эти лирические песни 1940-1950-х годов неподвластны времени. Их поют и сегодня. Но, к сожалению, многие не знают имени автора.

ДЕТСТВО

Алексей Иванович Фатьянов родился 5 марта 1919 года на окраине городка Вязники – деревне Малое Петрино.

Его родители - мать Евдокия Васильевна и отец Иван Николаевич – были из почтенных, зажиточных семей. Оба деда были старообрядцами. Дед по материнской линии Василий Васильевич Меньшов работал в Вязниках на льнопрядильной фабрике Демидова специалистом-экспертом по льну, часто выезжал в Москву и за рубеж для заключения договоров на реализацию товаров. Бывал в Англии. Дед по отцовской линии Николай Иванович Фатьянов был известным в Богоявленской слободе владельцем иконописных мастерских и подсобного производства. По воспоминаниям, приданое невесты увозили во Мстёру на двенадцати подводах.

Однако вскоре семья будущего поэта разорилась, доходы от иконописных мастерских падали. Тогда Василий Васильевич Меньшов призвал семью дочери к себе и дал ей приют в собственном доме. На выделенные им деньги Фатьяновы построили в центре Вязников двухэтажный каменный дом с колоннами напротив Казанского собора. Их дом был известным на всю губернию как «Торговый дом Фатьяновых в Вязниках». Родители торговали пивом, обувью, которую шили в своих мастерских. У Фатьяновых был свой театр и большая библиотека, которой пользовались вязниковцы. Дом Фатьяновых играл заметную роль в культурной жизни города. По праздникам там организовывались концерты и карнавалы для детей. Отец Фатьянова занимался благотворительной деятельностью.

После Октябрьской революции 1917 года всё имущество Фатьяновых было национализировано, дом отобрали – в нём разместилась телефонная станция (ныне там музей Алексея Фатьянова).

Семья перебралась в Малое Петрино, где и появился на свет четвёртый ребенок – Алексей. Крестили Алексея Фатьянова в Казанском соборе в Вязниках. Он рано научился читать, много времени проводил в домашней библиотеке, отец специально для него выписывал книги. Как и многие мальчишки, увлекался голубями и рыбалкой.

В период НЭПа, в 1923 году, местные власти уговорили Фатьяновых взять в аренду свой бывший дом в Вязниках и наладить свое былое производство и торговлю. И снова Фатьяновы стали устраивать праздники, ставить спектакли в своём театре, в которых Алексей принимал самое активное участие, проявив наклонности к актёрству, музыке и пению.

«Родился я в 1919 году в деревне Петрино (бывшей Владимирской губернии) в довольно зажиточной семье, т. е. настолько зажиточной, что отец мог мне обеспечить массовую доставку книг сразу же, как только я себе смог твёрдо уяснить, что «А» - это «А», а «Б» - это «Б» - так писал Алексей Фатьянов в «Нечто вроде автобиографии».

«Всё своё детство я провёл среди богатейшей природы среднерусской полосы, которую не променяю ни на какие коврижки Крыма и Кавказа. Сказки, сказки, сказки Андерсена, братьев Гримм и Афанасьева – вот мои верные спутники на просёлочной дороге от деревни Петрино до провинциального города Вязники, где я поступил в школу и, проучившись в ней три года, доставлен был в Москву завоёвывать мир. Мир я не завоевал, но грамоте научился настолько, что стал писать стихи под влиянием Блока и Есенина, которых люблю и по сей день безумно. Но не они вскоре стали моими наставниками на литературном поприще – Пушкин, в нём олицетворялось для меня всё... Первое стихотворение написал в десять лет...»

Позднее Алексей Фатьянов своей малой родине посвятил стихотворение.

МАЛОЕ ПЕТРИНО

Стою, как мальчишка, под тополями,

Вишни осыпались, отцвели.

Багряное солнце вдали, за полями,

Коснулось родимой моей земли.

Вечер. Свежо. А в садах, не смолкая,

Соревнуются соловьи.

Важных грачей пролетавшая стая

Мирно уселась в гнёзда свои.

Молчат петухи. Не мычат коровы.

Мамаши ведут по домам ребят.

Только где-то у дома Шатровых

Галки поссорились и галдят.

Ночь наступила. Луна покатилась

По косогорам в луга, в поля.

А в доме напротив над книгой склонилась

Русая девушка – песня моя.

Ах, до чего она стала красивой –

Ни в сказке сказать, ни пером описать.

Танечка! Таня! Татьяна Васильевна.

Я и не знаю, как вас назвать.

Вы выходите утром из дома,

В руках – тетради и чертежи.

И, словно как в детстве, знакомо-знакомо

Над вашим окном летают стрижи.

У вас государственный нынче экзамен,

Светится гордость в глазах озорных.

А я восхищёнными вижу глазами

Русую девушку песен моих.

Не был я в жизни ни скрытным, ни ветреным,

Песни я пел, ничего не тая.

Милое, милое Малое Петрино!

Детство моё! Юность моя!

Стою, как мальчишка, под тополями.

Вишни осыпались, отцвели.

Багряное солнце вдали, за полями,

Вновь коснулось моей земли.

В 1929 году власти раскулачили Фатьяновых и опять отобрали у них дом, к счастью, не сослав в Сибирь, как других «кулаков», «нэповцев» и «буржуев». Семья переехала в подмосковный посёлок Лосиноостровский. Поселились на Тургеневской улице. Здесь Алексей окончил среднюю школу, по вечерам ходил заниматься в драматический класс музыкальной школы, посещал московские театры и выставки. Свои первые стихи Фатьянов написал в десять лет и показал их взрослому другу. Учитель математики П. А. Новиков, человек музыкально одарённый и добросердечный, увидел в мальчике будущего поэта.

В 1934 году умерла мать Алексея и он переехал к сестре Наталье на Ново-Басманную улицу в Москве, где жил по 1940-й год, а потом с 1946-го по 1948-й.

МОЛОДОСТЬ

В 1935 году Алексей Фатьянов поступил в театральную студию Алексея Дикого при театре ВЦСПС. В 1937 году принят в театральную школу актёрской труппы Центрального театра Красной Армии Алексея Попова. Играл в спектаклях, гастролировал с театром по отдалённым гарнизонам Дальнего Востока. Алексей Попов был доволен молодым актёром, упоминал о нём, как об одном из лучших: «Обаятельный парень, пишущий стихи, по-хорошему озорной, благородный и старательный был самым молодым в труппе, а нагрузку в концертах нёс за двоих».

В театральных ролях проявились незаурядные способности молодого актёра к исполнению песен, абсолютный музыкальный слух и точная интонация обратили на себя внимание признанных мастеров этого жанра. Фатьянов хорошо пел и играл на рояле, но особенно удавались ему стихи и программы концертов.

В мае 1940 года Алексея Фатьянова призвали в армию, он попал в Елецкий полк железнодорожных войск Орловского военного округа, участвовал в полковой художественной самодеятельности. Через три месяца он был назначен режиссёром-постановщиком Окружного ансамбля Орловского военного округа. В ансамбле Фатьянов ярко проявил себя как популярный ведущий концертных программ и самобытный чтец. Литературно-музыкальная композиция «Великой родины сыны» принесла ансамблю успех и славу. Тогда же в содружестве с молодым композитором, рядовым Владимиром Дорофеевым Алексей написал первую песню. С этого времени он начинает много писать, публикует свои первые очерки и стихи в Орловской областной молодёжной газете, становится её постоянным корреспондентом.

«Начало своей профессиональной деятельности отношу к дате вступления в ряды Красной Армии. Точнее – к началу войны. Только тогда я стал писать много и получал всяческую поддержку и поощрения в гуще красноармейских масс. Стал писать стихи, которые узнал фронт; статьи, очерки, которые узнала армия; песни, которые узнал и запел Советский Союз. Чувствую – голос крепнет. Может, не сорвётся…» - писал Алексей Фатьянов в своей «Нечто вроде автобиографии».

В июне 1941 года при передислокации частей ансамбль оказался в авиагарнизоне под Брянском, где его застала война. Уже первые её дни определили ратное место рядового Фатьянова. Помимо двух-трёх ежедневных выступлений перед бойцами он пишет стихи, песни, злободневные сатирические частушки и сценки. Фатьянов неоднократно обращается к командованию с просьбой отпустить его на фронт. Но во всех просьбах ему было отказано. Впрочем, и отпускать-то по большому счёту было некуда – ансамбль и без того являлся фронтовым. Многочисленные выступления на передовой, в том числе и в прославленной Панфиловской дивизии, потребовали немалого мужества и суровой солдатской стойкости. При прорыве из вражеского кольца Фатьянов получил первое ранение.

В феврале 1942 года ансамбль был отведён в тыловой город Чкалов (сейчас Оренбург) Южно-Уральского округа и переформирован в Ансамбль красноармейской песни и пляски Южно-Уральского военного округа. Давали концерты в госпиталях Башкирии, Оренбуржья, Казахстана, Куйбышевской и Актюбинской областей, выступали перед эшелонами, уходящими на фронт. В это время состоялась встреча Фатьянова с композитором Василием Соловьёвым-Седым, во многом определившая песенную судьбу поэта.

Из воспоминаний Василия Соловьева-Седого:

«Я сидел на скамейке, о чём-то задумавшись. Фатьянов подошёл, представился и говорит: «Послушайте мои стихи».

Начал читать. Стихи были лирические, очень гармонировали с моим тогдашним настроением и потому необычайно мне понравились. Я сразу почувствовал, что стихи эти очень музыкальны.

Если есть любовь с первого взгляда, то это был тот самый случай. Не думал я тогда, не гадал, что этому парню суждено так прочно и навсегда войти в мою жизнь.

Во время войны мы с Фатьяновым почти не расставались, я больше и не сотрудничал так основательно ни с одним другим поэтом, хотя стихов читать приходилось много. Мы с ним до того хорошо понимали друг друга, что случалось я ему какие-нибудь стихи подсочиню, отдельные слова в его духе, так сказать. Бывало и так, что он мне говорил: «Вася, а не лучше ли будет, если ты так вот сделаешь. Эта интонация более твоя, чем та, которая у тебя в этой песне».

И он напевал, «присочинял».

В июне 1944 года при содействии Соловьёва-Седого Алексей Фатьянов откомандирован в состав Краснознамённого ансамбля песни и пляски СССР на должность заведующего литературно-драматургической частью. Художественный руководитель генерал-майор Александр Васильевич Александров поначалу с благоговением относился к молодому поэту, блестяще ведущему концертные программы ансамбля. Однако с некоторых пор ему показалось, что на красавца Фатьянова «положила глаз» его жена, в недавнем прошлом танцовщица ансамбля. И хотя тот всячески избегал контактов и встреч с молодой генеральшей, та упорно и настойчиво добивалась взаимности. В конце концов Александров не выдержал и по ложному доносу одного из соглядатаев, которых в его коллективе было предостаточно, отправил Фатьянова от греха подальше, но не в действующую армию, куда тот стремился, подавая рапорт за рапортом, а... в штрафной батальон. В одном из боев на территории Венгрии, проявляя мужество и отвагу, рядовой Фатьянов первым ворвался на своем танке в венгерский город Секешфехервар. В том бою Алексей был ранен в голову и чудом остался жив. Его наградили медалью «За отвагу», которой потом он очень гордился, и предоставили краткосрочный отпуск по ранению.

18 апреля 1945 года по инициативе композитора Василия Соловьёва-Седого Алексей Фатьянов был откомандирован в Таллин в распоряжение ансамбля моряков Балтики. В Восточной Пруссии выступал в передовых частях перед пехотинцами 2-го Прибалтийского фронта. Руководство отмечало сочетание литературных данных поэта и работоспособности. Он выступал в инсценировках, читал стихи, занимался режиссурой. Известность Фатьянова росла; по воспоминаниям современников, не было дня в 1945 году, чтобы по Всесоюзному радио не звучали песни на его стихи. Они шли целыми блоками, по нескольку раз в сутки.

30 апреля 1945 года Алексей Фатьянов получил воинское звание сержанта. За работу в ансамбле поэт награждён орденом Красной Звезды. В феврале 1946 года демобилизован из армии и вернулся в Москву.

В мае 1946 года Алексей познакомился с Галиной Калашниковой. Через два дня он пришел к ней домой знакомиться с мамой и просить у неё руки дочери. Будущая тёща поинтересовалась: согласна ли Галя? На что Алексей ответил: «А я и не спрашивал». Он был уверен: если существует любовь с первого взгляда, то это она и есть. Уже через две недели Алексей и Галина стали супругами.

Ты, как песня, красива,

Иль, как скрытый мягкой травой

На просторах России,

Мой цветок луговой.

Эти строки Алексей посвятил жене. И включил их в книгу, которая вышла в 1955 году и стала его единственным прижизненным изданием.

В 1948 году у супругов родилась девочка, которую отец назвал Алёной. Дочку крестили и не тайком на дому, как делали тогда многие, а открыто в церкви. Храм Воскресения Словущего был полон известными поэтами и музыкантами, которые пели вместе с церковным хором. А спустя два года на свет появился сын Никита.

Когда Фатьяновы только поженились, Алексей шутил, что ему не нужна учёная жена: «Мне нужна дома мать, хозяйка и женщина». Галина такой и была: надёжным оплотом, стеной, за которой не страшны житейские бури. Но она ещё и постоянно училась. Иностранным языкам, шляпному делу, вязанию, машинописи, вождению автомобиля. И активно занималась благотворительностью. Ездила в детские дома, привозила туда книги, продукты, устраивала концерты.

При огромной занятости супругов они почти не расставались. В гости, на спектакли, в отпуск – всегда вместе.

Алексей Иванович продолжал писать. В программах Всесоюзного радио, как и в годы войны, каждый день звучали его песни. Много работал Фатьянов и в кино. Песни из фильмов «Небесный тихоход», «Свадьба с приданым», «Весна на Заречной улице», «Солдат Иван Бровкин» и других запомнились и полюбились зрителям.

Несмотря на всенародную любовь, судьба Фатьянова сложилась нелегко. После печально известного постановления ЦК КПСС 1946 году к нему был приклеен ярлык «поэта кабацкой меланхолии». Имя его изымалось даже тогда, когда песни на его стихи получали Сталинскую премию. Фатьянова то исключали из Союза писателей, то опять восстанавливали там. Это доставило Фатьянову много переживаний и укоротило его жизнь.

13 ноября 1959 года в возрасте 40 лет Алексей Иванович ушёл из жизни. 18 ноября 1959 года в конференц-зале Большого Союза писателей на улице Воровского поэта проводили в последний путь. Народу собралось столько, что зал не мог вместить всех. И очередь у гроба двигалась несколько часов. Москва не помнила такого со времен похорон Горького.

Из воспоминаний поэта Виктора Полторацкого: «…я узнал о смерти Алеши, которая для меня явилась страшной неожиданностью. Гроб с телом находился в конференц-зале Союза писателей СССР… К изголовью покойного подошел Иван Семенович Козловский и запел над гробом Алеши его знаменитую песню, которая в это минуты как бы по-особому брала за сердце:

Соловьи, соловьи…

Где-то тихо играл мелодию оркестр, его не было видно. А люди плакали навзрыд».

Похоронили Алексея Ивановича Фатьянова на Ваганьковском кладбище.

Лишь в 1995 году поэт удостоился официального признания и был посмертно награждён орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Народная память о любимом поэте отразилась в ежегодных Фатьяновских праздниках поэзии и песни в Вязниках.

ТВОРЧЕСТВО

Алексей Фатьянов написал более 200 стихов, многие из которых стали песнями. Это и «Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат», и «На солнечной поляночке», и «Давно мы дома не были», и «Ничего не говорила», и «Хвастать, милая, не стану», и «В городском саду играет духовой оркестр», и многие, многие другие. Удивительный феномен, для так называемого поэта-песенника, чьи песни знают и поют все, а имя автора вспоминают не часто, а порою и вовсе не вспоминают.

Стихи Фатьянова действительно легко ложатся на музыку, но это всё-таки прежде всего стихи, расслушать которые связанный с ними музыкальный ряд зачастую, как ни странно, мешает. С удовольствием напевая мелодию, мы не всегда вчитываемся в звучание стиха, тем более что и лексически, и интонационно фатьяновские стихи представляются чрезвычайно простыми. Да, конечно, Фатьянов писал просто, очень просто, но отнюдь не примитивно. В лучших своих произведениях он добивался какой-то поистине «неслыханной простоты».

Центральной темой в творчестве Алексея Фатьянова была тема Великой Отечественной войны. Во время войны Фатьянов стал известен как поэт-песенник. Его песни разлетались по разным фронтам, завоевывая солдатские сердца.

Самые первые песни были созданы с Василием Соловьевым-Седым. Впервые со стихами будущих песен Алексей Фатьянов подошёл к 35-летнему композитору в 1942 году и с той поры началось продолжавшееся всю оставшуюся жизнь их сотрудничество.

«За время войны мы с Фатьяновым написали столько песен, что трудно даже подсчитать. Но первыми и потому очень дорогими и памятными для меня были всё-таки «Южно-Уральская» и «На солнечной поляночке», - вспоминал Василий Соловьев-Седой.

«Южно-Уральская», достойно продолжившая традиции прощальных и провожальных песен, с незапамятных времён распевавшихся в русской армии, родилась в 1943 году.

«Военный совет решил проверить пригодность музыки на генеральной репетиции, - вспоминал Соловьёв-Седой. – Слова и ноты марша были напечатаны в окружной газете, размножены и разосланы в подразделения для разучивания. Несколько дней спустя батальон маршевого полка, возглавляемый гарнизонным оркестром, прошёл строевым шагом перед Домом Красной армии с песней. На балконе второго этажа стоял военный совет в полном составе и городские власти. Колонна трижды прошагала вдоль главной улицы Чкалова перед балконом-трибуной. Наконец мы поняли, что марш «лёг в ногу», начальству понравился и принят на вооружение, Фатьянов как военнослужащий получил благодарность, а я ещё и ценный подарок...»

Оренбуржье было в ту пору кузницей подготовки военных кадров. Здесь в училищах обучалась молодёжь со всех концов страны, и «Южно-Уральская» была любимой строевой песней. Её передавали по радио, печатали в виде листовок. Вышла она и отдельным изданием в серии песен, издававшихся Центральным домом Красной армии имени М. В. Фрунзе.

Песня эта широко разнеслась по всем фронтам, куда направлял Урал лучших своих сынов.

Окрыленный успехом Алексей написал текст «На солнечной поляночке» и показал ее Соловьеву-Седому.

«Он принёс мне стихотворение, старательно выписанное на листе, вырванном из какой-то амбарной книги, - рассказывал композитор. – Оно меня сразу обворожило. Стихи были свежи, трогательны, лишены литературных красивостей или стремления казаться оригинальными. Доверительная интонация, простой русский разговорный язык... В стихах уже была мелодия, они пели».

Да и как же иначе: ведь Фатьянов (и это отмечали многие композиторы, работавшие с ним) был настолько музыкален, обладал настолько ярко выраженным природным мелодическим даром, что, читая свои стихи, их напевал.

Мелодический и ритмический рисунок этой песни, какой она виделась Фатьянову и была напета композитору, был настолько необычен, что Соловьёв-Седой поначалу пытался уйти от него и написал на эти стихи песню-вальс. Но Фатьянов решительно возразил и не согласился с такой трактовкой. Мелодия, по мнению поэта, не сливалась в единый образ со стихами. И он настоял на том, чтобы тот вернулся к напетому им варианту.

На том и порешили. Показали песню ансамблю Южно-Уральского военного округа. Тот немедленно принял её в свой репертуар, но, как говорится, не сумел «прочесть».

Долгое время песня «На солнечной поляночке» не находила своего исполнителя, пока её в свою программу не включил Краснознамённый ансамбль под управлением А. В. Александрова. С тех пор «На солнечной поляночке» в его репертуаре. Краснознамёнцы выступали и выступают с этой песней у нас в стране и за рубежом, и везде она пользуется неизменным успехом.

«В августе 1943 года наша часть после длительного марша по смоленским чащобам и болотам вышла на опушку леса. Казалось, силы были уже на исходе. И вот тут мы услышали отчаянно весёлую, замечательную песню, которую в густой, некошеной траве пели разведчики:

Играй, играй, рассказывай,

Тальяночка, сама

О том, как черноглазая

Свела сума.

В песне было столько удали и задора, что как-то сама собой забылась усталость, словно у нас прибавилось сил...» - такой запомнилась поэту-фронтовику Николаю Старшинову первая встреча с одной из самых светлых и жизнерадостных песен военной поры.

Полная добродушного юмора и лукавства и вместе с тем пронизанная глубоким и нежным лирическим чувством, эта песня сразу и безоговорочно была принята сердцем воюющего солдата. Подкупал и оптимизм песни, воспевавшей любовь и верность, гордость и достоинство девушки, ожидающей своего любимого с «лютой битвы с ворогом» и мечтавшей о том, чтобы он вернулся героем.

НА СОЛНЕЧНОЙ ПОЛЯНОЧКЕ

На солнечной поляночке,

Дугою выгнув бровь,

Парнишка на тальяночке

Играет про любовь.

Про то, как ночи жаркие

С подружкой проводил,

Какие полушалки ей

Красивые дарил.

Играй, играй, рассказывай,

Тальяночка, сама

О том, как черноглазая

Свела с ума.

Когда на битву грозную

Парнишка уходил,

Он ночью темной, звездною

Ей сердце предложил.

В ответ дивчина гордая

Шутила, видно, с ним:

Когда вернёшься с орденом,

Тогда поговорим.

Боец средь дыма-пороха

С тальяночкой дружил,

И в лютой битве с ворогом

Медаль он заслужил.

Пришло письмо летучее

В заснеженную даль,

Что ждёт... Что в крайнем случае

Согласна на медаль.

Играй, играй, рассказывай,

Тальяночка, сама

О том, как черноглазая

Свела с ума.

Из военных песен Фатьянова самая знаменитая, несомненно, «Соловьи». В песне этой, широко прозвучавшей на исходе военного лихолетья, наверное, как ни в одной другой, сурово и просто, лирично и задушевно высказано то, что было на душе у каждого солдата в дни, когда победа была уже близка, а война ещё не окончена. В ней как бы запечатлено короткое мгновение многотрудной солдатской жизни, которое удалось подсмотреть художнику.

А вот что рассказывал о рождении «Соловьёв» сам Алексей Иванович Фатьянов в одной из передач, сохранившихся в архиве радио: «Помню фронт. В большой зелёной роще мы, солдаты, после только что затихшего боя лежим, отряхиваясь от крупиц засыпавшей нас земли, и вдруг слышим: вслед за растаявшим вдали рокотом вражеских самолётов во всё горло, как бы утверждая жизнь, защёлкал соловей!

С первых дней Великой Отечественной войны, находясь в рядах нашей славной армии, я глубже стал понимать величие чувств людей, их душевную красоту, узнал цену дружбы и любви, цену вовремя сказанного, нужного слова.

Герои моих песен были рядом со мной, и я стал писать о скромных, мужественных, справедливых советских солдатах:

Узнавшие горе. Хлебнувшие горя.

В огне не сгорели. В боях уцелели.

Никто не расскажет смешнее историй,

И песен никто не споёт веселее.

Ну что ж, что гремят бесконечные

залпы.

Взлетает гармошка, сверкая резьбою.

И, слушая песню, никто не сказал бы,

Что час лишь, как парни вернулись

из боя...»

Первым, кому он предложил написать на них музыку, был композитор Марк Фрадкин, с которым он познакомился, работая в Краснознамённом ансамбле. Было это уже в 1944 году. Тот приехал на несколько дней в Москву с фронта. Краснознамёнцы в ту пору с огромным успехом распевали его «Песню о Днепре» на стихи Евгения Долматовского. Песня эта получила такую высокую оценку, что Фрадкина приняли в Союз композиторов. Не меньшим успехом и огромной популярностью в тылу и на фронте пользовался также их «Офицерский вальс», исполненный Леонидом Утёсовым.

«Он пришёл ко мне вместе с Алёшей Фатьяновым, - вспоминал Леонид Осипович Утесов, - и они спели свою песню про соловьев вдвоём. Мне она очень понравилась, и я включил её в свой репертуар. Фрадкин вскоре отправился в очередную поездку на фронт.

А спустя несколько месяцев я вдруг услышал в одном из концертов, как пели эту песню с фрадкинским припевом Георгий Виноградов и Краснознамённый ансамбль. Но автором её музыки почему-то объявили Соловьёва-Седого.

Как это случилось и кто у кого что «украл», спросите лучше у Фрадкина...»

«Алёша Фатьянов был очень красивым человеком, - рассказывал о нём Фрадкин. – Внутри у него всегда пел соловей, и он был весь начинён поэтическими образами. Не выдуманными, не сочинёнными, а натуральными, которые он чувствовал, общаясь с природой.

Он мог придти, к примеру, к тому же Соловьёву-Седому, прочитать и напеть, скажем, такое:

Прилетела птица-весточка,

Повернула перелесочком,

Возвратилася в станицу...

И тот, не долго думая, брал это на вооружение. Таким Алёша был музыкально одарённым и талантливым.

Я с ним написал не много песен. Тогда рядом со мной крепко обосновался и был творчески дружен Евгений Долматовский. Так же, впрочем, как рядом с Фатьяновым был Соловьёв-Седой. Поэтому, может быть, мы не сумели с ним написать то, что могли бы. Это именно та причина, по которой так редки были творческие наши контакты.

Наша главная ссора, единственная, помешавшая фактически нашей дружбе, случилась на песне «Соловьи», которую мы с ним написали и отдали Утёсову. Буквально на следующий день я уехал на фронт. А когда через несколько месяцев вернулся, песня «Соловьи» уже звучала с музыкой Соловьёва-Седого.

Меня это очень обидело, потому что песня у нас получилась, как мне кажется, удачной.

Лёша, то ли чувствуя свою вину, то ли в силу своего характера, сумел со временем прекратить эту размолвку, хотя понимал, что поступил неверно, отдав стихи на уже готовую музыку. Да к тому же не просто отдал Соловьёву-Седому стихи, а спел ему то, что мы с ним сочинили. И тот вчистую «скатал» у меня припев, а из рахманиновской прелюдии запев, как заметил когда-то по этому поводу Дунаевский.

Когда я вернулся с фронта, первым на меня налетел Утёсов: «Как тебе не стыдно, - говорит. – Написал такую песню. Я её пел на радио. И вдруг эта песня появляется совсем с другой мелодией запевной. В чём дело? Что случилось?»

«Ну, я же не знал, - отвечаю ему. – А что теперь делать, когда она уже пошла?..»

СОЛОВЬИ

Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,

Пусть солдаты немного поспят,

Немного пусть поспят.

Пришла и к нам на фронт весна,

Солдатам стало не до сна —

Не потому, что пушки бьют,

А потому, что вновь поют,

Забыв, что здесь идут бои,

Поют шальные соловьи.

Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,

Пусть солдаты немного поспят,

Немного поспят.

Но что война для соловья!

У соловья ведь жизнь своя.

Не спит солдат, припомнив дом

И сад зелёный над прудом,

Где соловьи всю ночь поют,

А в доме том солдата ждут.

Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,

Пусть солдаты немного поспят,

Немного пусть поспят.

А завтра снова будет бой,—

Уж так назначено судьбой,

Чтоб нам уйти, не долюбив,

От наших жён, от наших нив;

Но с каждым шагом в том бою

Нам ближе дом в родном краю.

Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,

Пусть солдаты немного поспят,

Немного пусть поспят.

Победную весну 1945-го Алексей Фатьянов встретил в Ленинграде. Самой яркой песенной отметиной того времени стала песня «Наш город» («За заставами ленинградскими...»), полюбившаяся ленинградцам. Не случайно рефрен её – «В целом мире нет, нет красивее Ленинграда моего» - долгое время был позывными невской столицы России.

Родилась она «соловьиною весной» 1945-го, что и нашло отражение в её зачине:

А началось всё с задания, которое получил в политуправлении Краснознамённого Балтийского флота Алексей Фатьянов, назначенный в апреле 1945 года на должность режиссёра ансамбля песни и пляски этого флота, - подготовить новую программу, посвященную Первомаю, для выступлений на кораблях Балтики, в Ленинграде и Кронштадте.

Времени на подготовку оставалось мало. Не откладывая, поэт принялся за дело. С самого начала было ясно – нужна песня, которая прошла бы лейтмотивом через всю программу.

Тему, характер, настроение будущей песни подсказала жизнь: пробуждающийся в лучах весеннего солнца после трудных блокадных дней и ночей, непокорённый и не сдавшийся врагу город, площадями и улицами которого поэт не уставал каждый день любоваться; тишина, к которой никак не мог он привыкнуть после фронта, откуда недавно вернулся; бездонно-синее ленинградское небо над головой – символ спокойствия и мира, пришедших на смену войне.

Соловьёв-Седой тут же написал к ним музыку.

«Весной 1945 года, - вспоминал он впоследствии, - мы встретились, вновь два месяца жили рядом, ели за одним столом, вместе выступали каждый вечер в концертах. Алексей Фатьянов читал свои стихи, я аккомпанировал певцам и пел сам.

Концерты проходили хорошо, принимали нас сердечно...

Когда Фатьянов приносил мне тексты песен, я часто думал: «Да ведь это мои не высказанные вслух слова! Как же точно он «подслушал» их в моём подсознании! Ведь я их ему не говорил!»

Так было и с песней «Наш город», которую Василий Павлович справедливо считал лучшей из своих песен, написанных о Ленинграде.

Первым её исполнителем стал Ансамбль песни и пляски Краснознамённого Балтийского флота. Тогда же она впервые была опубликована отдельной листовкой, а авторы песни, поэт и композитор, «за проведение большой плодотворной творческой работы во флотском ансамбле» были награждены орденом Красной Звезды.

И сегодня песня эта остаётся прекрасным лирическим гимном городу на Неве.

НАШ ГОРОД

За заставами ленинградскими

Вновь бушует соловьиная весна,

Где не спали мы в дни солдатские,

Тишина кругом, как прежде, тишина.

Над Россиею

Небо синее,

Небо синее над Невой,

В целом мире нет,

Нет красивее

Ленинграда моего.

Нам всё помнится: в ночи зимние

Над Россией, над родимою страной,

Весь израненный, в снежном инее

Гордо высился печальный город мой.

Славы города, где сражались мы,

Никому ты, как винтовки, не отдашь.

Вместе с солнышком пробуждается

Наша песня, наша слава, город наш!

Над Россиею

Небо синее,

Небо синее над Невой,

В целом мире нет,

Нет красивее

Ленинграда моего.

Самой знаменитой из песен, написанных Фатьяновым в первые послевоенные годы, стала «Где же вы теперь, друзья-однополчане?»

«Отгремели залпы победных салютов. Ушёл в историю май 1945 года. А мне всё снились военные дороги. И в песню нет-нет да и стучались военные друзья... – вспоминал Соловьёв-Седой. – Возвращаясь в Ленинград, я всё думал о них, и мне вдруг в голову пришла фраза: «Где же вы теперь, друзья-однополчане?» Я стал варьировать эту фразу, искать для неё мелодическое и ритмическое решение. Потом наиграл мелодию своему другу – поэту Алексею Фатьянову. Тот долго, внимательно вслушивался и через несколько дней показал мне стихи, начинавшиеся словами:

Майскими короткими ночами,

Отгремев, закончились бои...

Где же вы теперь, друзья-однополчане,

Боевые спутники мои?

Я хожу в хороший час заката

У тесовых новеньких ворот.

Может, к нам сюда знакомого солдата

Ветерок попутный занесёт?..

Это было не совсем то, что я задумал. Перебрав несколько вариантов, я сочинил песню.

Первый исполнитель Ефрем Флакс её, однако, раскритиковал: написанная в минорной тональности, песня получалась какой-то тоскливой, однообразной. Вроде как и не рад солдат возвращению к мирному труду. Флакс посоветовал переделать вторую половину куплета с отклонением в параллельный мажор. Попробовал – вышло. Вот так у песни этой, получившей большое распространение в послевоенные годы, оказалось три автора. Кроме меня, ещё Фатьянов и Флакс».

Успех «Однополчан» побудил композитора и поэта написать ещё несколько песен, близких по теме. Так родился цикл «Друзья-однополчане».

«Фатьянов не только писал слова ко всем песням цикла, - заканчивал свои воспоминания Соловьёв-Седой, - но, желая придать ему законченную форму, сочинил специальные связки, они были призваны цементировать все шесть песен. В цикл, который мы впоследствии назвали «Сказом о солдате», вошли: «Шёл солдат из далёкого края», «Расскажите-ка, ребята», «Колыбельная», «Поёт гармонь за Вологдой», «Где же вы теперь, друзья-однополчане?» и «Величальная».

Исполнялся этот цикл целиком, исполнялись и отдельные песни, чаще всего «Поёт гармонь за Вологдой» и «Где же вы теперь, друзья-однополчане?». Характерно, что целиком весь цикл стали исполнять преимущественно камерные певцы. Одним из первых это сделал солист Малого оперного театра Сергей Шапошников. Исполняла цикл целиком и Клавдия Шульженко».

ГДЕ ЖЕ ВЫ ТЕПЕРЬ, ДРУЗЬЯ-ОДНОПОЛЧАНЕ

Майскими короткими ночами.

Отгремев, закончились бои...

Где же вы теперь, друзья-однополчане,

Боевые спутники мои?

Я хожу в хороший час заката

У тесовых новеньких ворот.

Может, к нам сюда знакомого солдата

Ветерок попутный занёсет?

Мы бы с ним припомнили, как жили,

Как теряли трудным вёрстам счёт.

За победу б мы по полной осушили,

За друзей добавили б ещё.

Если ты случайно не женатый,

Ты, дружок, нисколько не тужи:

Здесь у нас в районе, песнями богатом,

Девушки уж больно хороши.

Мы тебе колхозом дом построим,

Чтобы было видно по всему, -

Здесь живёт семья советского героя,

Грудью защитившего страну.

Майскими короткими ночами,

Отгремев, закончились бои...

Где же вы теперь, друзья-однополчане,

Боевые спутники мои?

Своей популярностью и широким распространением в народе песня «Где же вы теперь, друзья-однополчане?», так же как и «Соловьи», во многом обязана прославленному художественному коллективу – дважды Краснознамённому, ордена Красной Звезды академическому ансамблю песни и пляски Российской армии имени А. В. Александрова и его солисту Георгию Павловичу Виноградову.

В творческом союзе с Василием Соловьёвым-Седым написано было более 80 песен.

Алексей Фатьянов много писал о любви, настоящей, красивой. И кажется, когда слушаешь его песни, что это твоя душа поет, и она мечтает о большом чувстве, ожидает его. Поэт обращается к самым тривиальным, обиходным выражениям чувств. Он нисколько не «пересаливает» с эмоциями, не перегружает метафорами, он только рисует картинку того, что видит, и описывает лишь то, что чувствует, но так видеть и чувствовать мог только он.

ТРИ ГОДА ТЫ МНЕ СНИЛАСЬ

Мне тебя сравнить бы надо

С песней соловьиною,

С тихим утром, с майским садом,

С гибкою рябиною,

С вишнею, с черёмухой,

Даль мою туманную,

Самую далёкую,

Самую желанную.

Как это всё случилось,

В какие вечера?

Три года ты мне снилась,

А встретилась вчера.

Не знаю больше сна я,

Мечту свою храню.

Тебя, моя родная,

Ни с кем я не сравню.

Мне тебя сравнить бы надо

С первою красавицей,

Что своим весёлым взглядом

К сердцу прикасается,

Что походкой лёгкою

Подошла нежданная,

Самая далёкая,

Самая желанная.

Как это всё случилось,

В какие вечера?

Три года ты мне снилась,

А встретилась вчера.

Не знаю больше сна я,

Мечту свою храню.

Тебя, моя родная,

Ни с кем я не сравню.

Алексей Фатьянов сотрудничал с ведущими композиторами-песенниками. Кроме Соловьева-Седого, авторами песен были такие композиторы, как Мокроусовым, Блантером, Богословским, Холминовым, Милютиным, Лепиным, Бирюковым. Многие из этих песен получили самое широкое признание в народе.

Песни на слова Фатьянова исполнялись в 18 кинофильмах: «Солдат Иван Бровкин», «Когда деревья были большими», «Весна на Заречной улице», «Свадьба с приданым». Несмотря на то, что песни исполнялись по радио, в кино при жизни Фатьянова вышла только одна небольшая книга его стихов «Поёт гармонь» (1955), а широко их стали издавать только в 1960-1980-х годах.

Поэт Николай Старшинов рассуждал о смысле поэзии Алексея Фатьянова: «В пору, когда сумрачно в природе и на душе, когда надвигаются тучи, заволакивая небо, я всегда вспоминаю стихи А. Фатьянова».

Виктор Боков посвятил Алексею Фатьянову стихотворение:

Детинушка, сажень косая,

Ну, словом, русский богатырь.

Шел полем, в борозды бросая

Литые зерна доброты.

Он был и сеятель и пахарь,

И сказочник и фантазер.

Он заливался звонкой птахой

У русских речек и озер.

Он, как ребенок, был наивен,

Доверчивый был и простой.

Не потому ль к нему равнины

Просились в душу на постой?

Не потому ли в сердце песня

Жила, как в гнездышке своем?

Сегодня день у нас воскресный.

Давай Фатьянова споем!

Официальный сайт Алексея Фатьянова

http://fatyanow.narod.ru/

Литература

  1. Шеваров, Д. Как люблю твои светлые волосы / Д. Шеваров // Российская газета (Неделя). – 2014. – 27 марта - 2 апреля. – С. 38.

  2. Уланова, Т. Весна на фатьяновской улице / Т. Уланова // Культура. – 2014. - № 8. – С. 1, 14.

  3. Бирюков, Ю. Запевала из всех запевал / Ю. Бирюков // Родина. – 2007. - № 9. – С. 118-122.

  4. Горохов, В. Песенная муза Алексея Фатьянова / В. Горохов // Литературная Россия. – 2003. - № 47. – С.16.

Сценарии

  1. Шишкина, Е. А. «Русской песни запевала и ее мастеровой…» : Алексей Иванович Фатьянов : литературно-музыкальная композиция / Е. А. Шишкина // Литература в школе. – 2011. - № 6. – С. 42-45.

  2. Глазунов, Сергей. Русской песни запевала / С. Глазунов // Классное руководство и воспитание школьников. – 2009. - № 8. – С. 34-38.

Составитель: ведущий библиограф Артемьева М. Г.


Система Orphus

Решаем вместе
Есть предложения по организации процесса или знаете, как сделать библиотеки лучше?
Я думаю!